Татьяна Иванова - Рыжая птица удачи

А хочет она только одного. Никто больше ей не нужен. Но именно он и не вернётся больше никогда, потому что она, Рита, сама прогнала его, решив, что должна его освободить… Освободила, молодец. И ему жизнь испортила, и себе.

— Рита, в палате Б-восемнадцать твой случай, Ирина в депрессии. Зайди туда, — раздался в передатчике голос старшей медсестры.

— Конечно, — ответила Рита.

У Ирины был тяжёлый случай. Рита уже не впервые навещала её. Каждый раз после их совместных прогулок намечалось улучшение, но спустя несколько дней всё начиналось сначала.

Рита вздохнула, поправила зелёный форменный халатик и бегом спустилась по лестнице. Вошла в палату, радостно улыбнулась.

— Привет! Иришка, смотри, какая погода, — без особых предисловий начала она, как будто только ради этих слов и забежала. — Пойдём, прогуляемся, мне одной скучно.

Ирина сумрачно взглянула на неё из-под низкой тяжёлой челки, что-то неразборчиво буркнула, но нехотя поднялась.

— Сегодня садовники обещали, что на клумбе распустятся новые цветы, — сказала Рита, когда они вошли в лифт. — Ты никогда не видела такой красоты.

Она умолчала о том, что сама этой красоты тоже никогда не видела, потому что июльские пионы не цвели, когда она легла в клинику.

Они вышли из здания и направились по аллее к клумбам. Рита была здесь рано утром, когда бутоны ещё не раскрылись, но Лим, садовник, клятвенно пообещал ей, что к девяти утра первые пионы уже раскроются. Оставалось надеяться, что не обманул. Уже подойдя к последнему повороту, Рита с облегчением вздохнула. Цветут.

Ирина, которая до сих пор шла, медленно переставляя ноги, вдруг выдернула руку из Ритиной ладони и почти побежала к цветам. Да, Рита помнила из её карты, что цветы — Иринино давнее увлечение. Хорошо, что она сама про это вспоминает. Рита остановилась, глядя, как её пациентка подходит к Лиму, стоящему рядом с клумбой и задаёт ему вопрос. Интерес просыпается снова, это же здорово. Она улыбнулась и вдруг почувствовала внимательный взгляд. Кто-то стоял чуть в стороне, у больших каштанов, и наблюдал за ней.

Мне никто не нужен!

Рита повернулась, чтобы поинтересоваться, какого лешего он на неё пялится, и вдруг уже готовые сорваться язвительные слова застряли в горле.

Прислонившись к одному из каштанов, стоял он.

Рита краем уха ещё слышала, как разговаривают неподалеку Лим с Ириной, что-то пискнул браслет на руке, рядом смеётся какой-то мальчишка. Но всё это было так далеко и настолько неважно, по сравнению с тем, кто шёл к ней прямо по траве, слегка смущённо улыбаясь и уже раскрывая ей объятия. За те несколько секунд, что он шёл, Рита успела пережить приступ острого страха, что это опять галлюцинация, что она снова сходит с ума, что сейчас он подойдёт и растворится в воздухе, что она всё равно одна, никому не нужная и брошенная. И только когда её привычно обхватили эти руки, а знакомый до последней нотки голос сказал прямо в ухо так нежно и ласково «Как же я скучал, звёздочка моя!» — Рита расплакалась впервые за несколько лет от настоящего, абсолютного счастья.