Владимир Михайлов - Полная заправка на Иссоре

— Федоров, я, право же, не ожидал от вас подобного бессердечия!

— Однако, посол, это — единственный выход, и нам придется принять их предложение. Алас, можете ли вы обещать, что мой товарищ в наше отсутствие будет находиться в приличных условиях?

— Вы просто обижаете меня таким вопросом. Раз мы остаемся друзьями, его и примут, как лучшего друга, поверьте. Мы ведь не собираемся, выполнив предстоящую операцию, совершенно порвать с вами. Напротив, надеемся, что наши отношения окажутся взаимовыгодными и будут продолжаться долго.

— Что же, слышать это очень приятно, и вряд ли мы станем отказываться от выгодных дел. Клянусь вам, посол: наш партнер — весьма достойный исс, не верить его гарантиям нет никаких причин. Обещаю вам: мы обернемся быстро, гораздо быстрее, чем вы думаете. Вы согласны со мной, Меркурий?

— Безусловно, — подтвердил синерианин. — Поверьте, посол: я с удовольствием заменил бы вас в роли заложника. Но без меня, к сожалению, корабль не поднимется над грунтом ни на палец. И ваш советник тоже необходим из-за его умения быстро ориентироваться и принимать решения в необычной обстановке. Так что…

И капитан корабля поднял плечи и развел руками.

— Не соглашусь ни в коем случае! — Изнов откинул голову, заложил руки за спину. — Какие бы блага вы мне ни сулили — ничто не заставит меня поступиться моими дипломатическими прерогативами. Не желаю больше разговаривать на эту тему. И предупреждаю: если судьба вновь приведет нас на Терру, мне придется доложить о вашем поведении Этической комиссии.

— Оставляю это на ваше усмотрение, — и Федоров склонил голову, как бы уже готовый подставить шею под наточенный топор этического палача. — Итак, сойт Алас, наш сотоварищ не соглашается на ваше предложение.

— Я не заметил, чтобы было сделано предложение, — заявил в ответ сойт Алас. — Я просто объяснил послу, что ожидает его в ближайшем будущем. Никто не спрашивал его согласия, и никто не обратит внимания на его возражения.

Изнов лишь сверкнул глазами. Но его два зрачка явно не могли состязаться в выразительности с шестью иссорианскими.

— Но в создавшейся ситуации, — продолжал Алас, — мы более не считаем себя обязанными обеспечить заложнику самые благоприятные условия. Он мог бы скоротать время вашего отсутствия здесь, в обстановке, созданной нами для наших коллег, временно оказавшихся вне игры; но он пренебрегает гостеприимством — и потому будет валяться на жестком топчане в той камере, где я имел удовольствие впервые навестить вас. Итак, посол: если вы не передумали — я немедленно вызываю их управителя, и вас отправят в ту тюрьму, с которой вы уже знакомы. Решайте немедленно!

— Я уже сказал: никакие угрозы не заставят меня согласиться.

— Продано! — провозгласил сойт Алас и направился к телефону.

— Вот и прекрасно, — подвел итоги Федоров. — Итак, дорогой посол — счастливо оставаться. В путь, коллеги, и пусть судьба будет к нам благосклонна.

Корабль возвышался на том же месте, где был оставлен почти сутки назад. Могло показаться, что этого времени вовсе и не было: некогда стартовое поле, а ныне рыночная площадь была все так же заполнена людьми, стоял тот же гул и ветер так же гонял взад и вперед обрывки упаковочной бумаги и прочий мусор. Лишь вокруг корабля лежала пустота: толстые красные шнуры на невысоких металлических стойках обозначали запретный круг, зайти в который не пытался никто.

Впрочем, пустынность тут была лишь кажущейся. Когда лимузин Службы Надежности остановился, и трое путешественников ступили на твердое покрытие поля, каким-то непостижимым образом вокруг них из ничего материализовались вооруженные люди в черных комбинезонах. Короткие десантные автоматы были направлены на приехавших.

— Отставить, — скомандовал сойт Алас. — Начальника охраны ко мне!

Названный подбежал и вытянулся, как вытягиваются перед старшим во всех армиях Галактики.

— Доложите обстановку.

— Все спокойно, сойт. Никто не возникал, не приближался. Тишина и порядок.

— Корабельное топливо?

— Заправщики прибыли полчаса назад. Находятся за зданием вокзала — чтобы не стали задавать лишних вопросов, как и было указано.

— Хорошо.

— Вряд ли нам удастся сделать все нужное, не привлекая внимания, — усомнился Федоров.

— Вы ошибаетесь, коллега. Вот если бы мы перетащили вас на военный космодром — тогда действительно внимание было бы разбужено. За нами следили бы, пошли бы толки и пересуды. А тут — никому и в голову не придет, что в центре этой толпы можно развивать серьезную операцию.

— Но придется грузить протид…

— Не знаю такого слова. Мы погрузим мороженую рыбу; это традиционная статья нашего экспорта. Все будут видеть, и никто не удивится. Вы прилетели за рыбой, и улетели с нею.

— Жаль, что мы тогда сразу же не заявили, что нас интересуют дары моря. Просто не пришло в голову.

— Не беспокойтесь: этот слух пущен уже три часа тому назад. И сейчас об этом знает весь базар.

— Воздаю должное.

— Похвала профессионала — самое приятное, что может быть. Капитан, вы можете приступать с выполнению ваших обязанностей. Охрана — пропустить! А я тем временем сообщу, что рыбу можно везти. Груз будет здесь не позже, чем через час.

— И грузчики?

— Разумеется. Не мы же с вами будем таскать ящики. На тяжелых и вредных работах у нас вообще принято использовать заключенных. Тоже весьма древняя традиция.

— Справедливо. Ну, Меркурий, как ваши дела?

Взойдя по трапу, Меркурий тщательно осматривал люк.

— Вы все-таки возились, — с неудовольствием сказал он, когда Алас вернулся.

— Но очень деликатно. И сразу же прекратили, как только поняли, что возможны сюрпризы.

— Хорошо, что поняли… — пробормотал Меркурий.

— Ну, чему-то все-таки и мы учились.

Крышка люка беззвучно откинулась. Меркурий вошел в тамбур, чтобы открыть внутренний люк. Если внешний реагировал на биотоки, то внутренние замки — на сетчатку глаз. Обмануть их было нельзя.

— Вы скоро, капитан? — спросил Алас. — А то этот неприятный ветер, и пыль к тому же… Хотелось бы побыть в тепле перед погрузкой. И если у вас найдется что-нибудь согревающее…

— Увы, — мрачно проговорил Меркурий. — Наши ресурсы исчерпаны.

— Значит, я не зря захватил с собой… Старшой! Достаньте там из машины чемодан и прикажите принести его сюда.

— Будет исполнено!

— Вы меня необычайно радуете, — сказал Меркурий, распахивая и внутренний люк. — Рад приветствовать вас на борту моего корабля. Прошу!

— Не сказал бы, что очень просторно…

— Это ведь не пассажирская машина. Кают-люкс здесь нет. Впрочем, нам подолгу летать и не приходится: сопространственные прыжки — дело быстротечное. Но вот здесь мы можем прекрасно устроиться и распить бутылочку, пока будет производиться погрузка.