Василий Головачев - Непредвиденные встречи

«Снова серый призрак… И тогда, после гибели Сташевского… и сейчас… Что это? Или, может быть, кто это?»

Словно в ответ на мысли Грехова серый призрак грузно осел, словно его наполнили водой, а из его прозрачного нутра выбрался… человек в голубом трико, без скафандра, и направился к Грехову. Остановившись, он разглядывал его, словно наслаждаясь достигнутым эффектом, и Грехов вдруг понял, что видит самого себя. Секунду он стоял, оглушенный, потом глубоко вздохнул, заставляя тело повиноваться, и сказал, не забыв включить внешние звуковые динамики:

– Кто вы? И где мои товарищи? Почему я один?

Лицо незнакомца не дрогнуло.

– Я рад, что вы хорошо владеете собой, – произнес он с интонацией Сташевского. – Всех спасти было невозможно, а вас я уже знаю, еще с первого вашего похода по Тартару. К сожалению, мы не всегда имеем возможность вовремя прийти на помощь. Ну, а кто я? Попробую объяснить вам ситуацию. Я мог бы предстать перед вами в любом материальном облике, но выбрал тело человека, ваше тело, чтобы контакт был более естественным…

– Вы – житель планеты?!

– Я – Сеятель. Родина моя так же далека отсюда, как и ваша. И нахожусь я здесь по той же причине, что и вы, люди, – изучаю жизнь Тартара. Буду краток, ибо живу я быстрее, чем вы, и секунда для вас – это день для меня. В моем распоряжении минута вашего времени, меня ждут.

Да, я и мои собратья – такие же исследователи. Мы изучаем цивилизацию Тартара неизмеримо больше времени, но и до сих пор она во многом загадка для нас. А вы… вы пытаетесь решить эту проблему одним усилием, вы спешите, падаете, расшибаетесь, и нам все чаще приходится обращать на вас внимание, приходится спасать вас, отвлекаться от своих задач и дел. Вы превращаетесь в значительный мешающий фактор…

Сеятель вдруг неуловимо быстро изменил облик, силуэт его смазался, но тут же снова «оформился» в человека.

– К сожалению, всего объяснить не успею, меня уже зовут. Настоящий контакт – моя собственная инициатива, а я не подготовлен к столь медленному обмену информацией, как звуковой. Я еще вернусь к вам, а вы пока возвращайтесь к своим. База находится отсюда в сорока километрах строго на юг.

Сеятель взмахнул рукой, расплылся туманной лентой, и через мгновение серый призрак стрелой метнулся в плотное зеленоватое небо.

Грехов медленно повернулся, следя за его полетом, и долго смотрел в небо, подпираемое многочисленными дымными столбами. Тенишев погиб и Логунов… девять человек! А он жив. Везение? И было ли это на самом деле – их поход на танке, падение черной скалы, его спасение? И, наконец, встреча с серым призраком, то бишь Сеятелем? Почему Сеятели не объяснят положение вещей всем людям сразу? Почему не объяснили раньше? Миллион вопросов – и ни одного ясного ответа…

Грехов оглядел струящийся в сизом мареве горизонт и едва не упал от нахлынувшей слабости. Сорок километров до базы – это верная гибель. Или серый призрак не считает это большим препятствием? Сорок километров и паутины…

Виом мигнул, изображение расплылось, потом сфокусировалось снова, стали видны купол командного пункта Станции и пять человек перед виомом в низких креслах.

– Значение эксперимента велико, не спорю, – нехотя сказал Молчанов, покосился на сидящего слева Сергиенко, словно обращаясь за поддержкой, и посмотрел прямо в лицо Банглину. – Но и риск велик чрезвычайно, не могу даже подсчитать, насколько он велик. Мы свернули все исследования, бросили все на поиски группы Тенишева… И снова эксперимент? Это новые жертвы… не дай бог, конечно!

– Бог не даст, – серьезно сказал Банглин. – Не дали бы мы сами. Что же касается риска… люди на него идут добровольно…

– Риск здесь не только в недооценке опасности, угрожающей жизни экспериментаторов. Что, если эксперимент окончится плохо для Тартара? Жизни Тартара?

– Цель эксперимента именно в том и состоит – доказать, существует ли вообще цивилизация на планете, существует ли разум?

– Возможно… не знаю. – Молчанов устало провел ладонью по лицу. – Не знаю…

– Все базы уже свернуты, кроме вашей, – продолжал Банглин, и в голосе его проскользнули просящие нотки. – Таким образом, вероятность конфликта уменьшается. В конце концов, дело даже не в этом…

Он не мог сказать Молчанову, что если тот боится, то добровольцев достаточно, даже он, Банглин, председатель Комиссии по контактам, может пойти на планету, хотя вряд ли это будет целесообразно. – В конце концов, – продолжал он тоном ниже, – дело еще и в том, что Тина, представляющая, как вы знаете, мини-квазар, обладает крайней неустойчивостью и, как обнаружилось, может взорваться не сегодня завтра и образовать сверхновую. Ее энергии хватит, чтобы от планеты, да и от пылевого облака, в центре которого она расположена, не осталось и следа. Вы понимаете?

Молчанов вдруг понял, что о нем думает Банглин, и ему на секунду стало неприятно.

– Да, – сказал он, не глядя на экран, – понимаю. Вы хотите использовать шанс для изучения жизни Тартара, для познания еще одной ступеньки в пирамиде знаний… Если бы ради этого не рисковали жизнью пятьдесят человек, я бы сказал – согласен. Вы же знаете, что я до недавнего времени придерживался именно такой точки зрения…

– Что же изменилось? – совсем холодно заметил Банглин и откинулся в кресле, сцепив руки так, что побелели пальцы.

– Это надо, Эвальд, – мягко сказал Квециньский, понимающе глядя на коммуникатора. – Если нам удастся установить с НИМИ контакт, то в первую очередь выиграем не мы, выиграют ОНИ. Сверхновая – это, к сожалению, серьезно. Это не просто уничтожение планеты, это гибель ИХ цивилизации.

– Если ОНИ, конечно, существуют, – сказал Молчанов и криво улыбнулся, – в чем я сомневаюсь. Ладно, все равно ведь мое мнение не повлияло бы на исход дела, так? Я не о себе думал, тут, пожалуй, вы не правы. Поиски Тенишева до сих пор ничего не дали, а вдруг эксперимент отразится на пропавших отрицательно? Может быть, они в настоящее время – заложники, вам понятен смысл этого термина?

Пятеро членов совета переглянулись.

– Понятен, – тяжело сказал Банглин. – Конечно, поиски людей Тенишева будем продолжать всеми доступными средствами. Что касается вашего предположения – мы сделали его чуть раньше, но вывод у нас получился противоположный вашему. Скорее всего эксперимент заставит наших гипотетических разумных приятелей поторопиться с контактом. Подготовкой к эксперименту займется Сергиенко. Вам, Эвальд, как всегда, достается самый серьезный участок – организация проведения эксперимента. А вы, Михаил, отвечаете мне головой за безопасность оставшихся на планете. Примите все меры к обеспечению…