Игорь Вереснев - Нф-100: Хозяйки тумана

После, когда насытившиеся и усталые они лежали в спутанной, измятой мальке, Джула предложила:

- Крис, а давай я буду твоей женой.

Он не понял сперва, переспросил удивлённо:

- А как же Праздник? Ты не хочешь идти на Длинное Озеро?

- Конечно хочу. Но кто нам мешает выбрать друг друга? Правила не запрещают приводить девушку из собственного посёлка. Мы же с тобой не кровные родичи.

Восторг тёплым, пьянящим ливнем захлестнул Криса. Правила ведь в самом деле не запрещают! Они с Рыжком будут вместе! Всегда!

Джула спрыгнула на траву, с сомнением заглянула в мешок.

- Не маловато?

- Маловато?! - возмутился Марик. - А тащить его кто будет? Или ты одни кислицы весь Праздник жевать собралась?

- Ладно, ладно! Хватит, значит хватит. Всё равно солнце уже садится, а нужно ещё к маме зайти. Лекарства возьмём, жус, и вообще...

Матушке Энн исполнилось тридцать два года. Она была самой старшей женщиной в посёлке и самой многодетной: шестеро собственных детей и трое приёмных. Крису было пять, Лиз - шесть, а Тине - два годика, когда не стало их родной мамы. Наверное, то был самый тяжёлый год в их жизни. Но к осени отец перебрался к овдовевшей Докторше, и у Криса сразу добавилось три рыжих, как огонь, сестрички и два братика. А через год родился ещё один.

Мама Энн сумела вырастить всех девятерых. Даже Тину, проглоченную пузырём, выходила, хоть весь посёлок считал ту обречённой. А девочка и выжила, и выросла вполне здоровенькой, только уродливой из-за шершавых багровых пятен по всей коже, замкнутой и язвительной не в меру. Когда пять лет назад не вернулся с охоты отец Криса, мама Энн нового мужа приводить в дом не захотела, рассудив, что уже старовата. И теперь, когда старшие дочери, повзрослев, ушли из посёлка, а средние дети начали жить отдельно, с ней остался один младшенький, Рикки.

Дом Докторши стоял в верхней части посёлка. В детстве он казался Крису просторным, высоким, с необыкновенно чистыми и светлыми комнатами. И пахло внутри удивительно вкусно: любником, семицветом, сушёными грибами, размолотыми семенами трещотки и поджаренными орешками. И ещё чем-то, названия для чего не существовало, но отчего этот дом сделался родным. Сейчас-то он видел, что дом ничем не отличается от прочих в посёлке. Но аромат - да, аромат был неповторимым. Крис не удержался и втянул полную грудь воздуха, едва переступил порог. И кольнуло в сердце раскаяние - скоро месяц, как они с Мариком последний раз сюда заглядывали.

- Доброго вечера, ма! - Джула с разбегу повисла на шее Докторши, чмокнула в щеку.

- Здравствуй, доченька. А, и бродяг с собой привела, - насмешливо улыбнулась Энн, разглядывая сыновей. - Проходите, проходите!

- Да мы так, по делу... - Марик застрял у дверей, елозя пальцем ноги по полу.

- Спасибо, хоть по делу зашли. Нечего мне там полы ковырять, к печке ступайте. Я как раз сегодня затопила, мы с Рикки орешки жарим. И ещё кое-что вкусное для вас найдётся.

Она оглянулась на младшего, с усердным видом нанизывающего грибы на длинную бечёвку:

- Сына, неси, что мы с тобой вчера приготовили.

Крис опустился на плетённую из мальки подстилку у очага. Кажется, за последние три года здесь ничего не изменилось, просто отвык от родного дома. Язычки пламени, потрескивая, прыгали по сухим рыжим щепкам мелко нарубленного чернолиста. Когда-то они, ещё малышня, сидели долгими зимними вечерами, сбившись в тесную кучу, слушали бесконечные мамины истории о Сотворении Мира, о Войне Стихий и великом воине Вике-Освободителе. А за мутным окошком таинственно и зловеще клубился туман.

- Двигайся, - Марик опустился рядом.

Джула по-хозяйски рылась на полочках:

- Ма, я любника возьму побольше. А то мало ли, для чего понадобится. Ага? И где у тебя кровостоп? А, нашла...

- Я там листьев гульчика приготовила...

- Да у меня есть! Что, маленькая, не понимаю?

- Хорошо, хорошо! Ты, главное, не забывай, как я учила...

- Ма, а ты напомни ей. И мы с Крисом послушаем, - хихикнул Марик. Гульчик помогал женщинам не затяжелеть преждевременно.

- Толстяк, щас в нос получишь! - Джула оглянулась, пригрозила кулачком.

- Ма, скажи, чтобы не обзывалась!

- Ага, и меня дразнит! - поддакнул Рикки, вытащивший из кладовки пузатый глиняный горшок.

- Что у тебя там, малой? - Марик мигом забыл об обидном прозвище. - Ма, ты медовок наготовила?!

Вываривать терпкие плоды кислицы в соке камышника умели все женщины посёлка, но мама Энн и в этом знала особый секрет. У неё лакомство получалось не приторно-сладким и вязким, а словно таяло во рту.

- Надо же вас побаловать напоследок. Вот и вы взрослыми стали. Жён приведёте, мама не нужна будет. А Джулу, наверное, и не увижу больше никогда.

Неожиданно по щеке её пробежала слезинка. Крис, Рик, Джула, даже Марик, растеряно замерли.

- Ма, ты что? Ну не плачь! - Джула подошла, обняла её осторожно. - Конечно мы с тобой увидимся, обещаю!

- Ладно, ладно, садись, а то мальчишки уже пальцы в горшок суют.

Энн вытерла тыльной стороной руки слёзы, вынула из корзинки свежие гороховые лепёшки, опустилась у очага рядом с детьми.

- Ма, ты жус обещала... - как бы мимоходом напомнил Марик, облизывая перемазанные густым сиропом пальцы. Кто-кто, а он и впрямь успел зачерпнуть пару медовок.

- Раз обещала, значит дам.

- А попробовать можно?

- Я тебе попробую! До Длинного Озера доберётесь, там и пробовать будете, - мама Энн строго поджала губы. - Крис, флягу тебе отдам. В дороге брата к ней и близко не подпускай!

Лепёшки, как любая вкуснятина, имели обыкновение заканчиваться быстрее, чем их по-настоящему распробуешь. Марик с сожалением проводил взглядом последнюю, исчезнувшую во рту Рикки, на всякий случай облизнул палец, покосился на сидящих рядом Криса и Джулу. Потом перевёл взгляд на окно. Снаружи начинало темнеть.

- Медовки, ма, у тебя - объедение! Так мы пойдём? Сумки нужно проверить. И спать ложиться пораньше, а то Староста обещал разбудить до рассвета.

- Выспишься! - перебила сестра. - Ма, расскажи какую-нибудь историю.

- Да вы все мои истории знаете, - Энн улыбнулась, обвела взглядом детей.

- Всё равно интересно! - Джула посмотрела на Криса. - О Древних!

До чего же она сейчас была хороша! Щёки раскраснелись от близкого жара, в глазах - отражение огненных искр, розовый язычок быстро облизнул сладкие от сиропа губы. Крис мысленно примерил к девушке непривычное ещё слово - "жена". Пройдёт несколько дней, и Джула станет его женой! Улыбнулся в ответ.

Когда-то в незапамятные времена жили две сестры-Стихии, старшая - Земля и младшая - Вода. В наследство от родителей достался им дом-Мир, и хозяйничали они в нём по своему разумению. Старшая была умелица-рукодельница, младшая ей во всём помогала. Земля сотворила горы и долины, травы и деревья, зверей и рыб. Вода - реки и озёра, чтобы рыбам было, где плавать; ручьи и родники, чтобы поить зверей; тучи и дождь, чтобы поливать деревья и травы. стал Мир пригожим, а сёстры любовались делом рук своих и радовались.