Роберт Силверберг - Зачем?

Брок упал.

Я приплясывал рядом, уворачиваясь от невинных с виду нежных побегов. Выбрав момент, я наступил на лозу, удерживавшую Брока за талию, ухватился за ее конец, потянул. Брок напрягся, отталкивая стебель от себя; зеленая змея ослабила хватку.

— Отпускает, — прохрипел Брок, — Еще немного!

— Лучше схожу за бластером, — сказал я.

— Нет! Мало ли что может случиться, пока тебя не будет. Меня пополам могут разорвать. Тяни!

Я потянул. Лоза упиралась, извиваясь, но вместе мы ее одолели. Лиана обмякла и откатилась в сторону, оставив Брока в покое.

Он поднялся на ноги и стоял, растирая поясницу.

— Больно?

— Нет, скорее потрясение от неожиданности. Тропизм — гормональная реакция со стороны растения. Каким-то образом мне удалось послать сигнал. Химический, наверное.

Брок разглядывал притихшую лозу с уважением.

— На нас и раньше нападали, — заметил я. — Альфераз-три.

— Помню.

Действительно, такое не скоро забудешь. Адские джунгли. Уверен, перед нашими глазами возникла одна и та же картина: желто-коричневое животное размером с козу поднимается в воздух, намертво схваченное коренастым деревом. Еще мгновение, и оно проваливается в пасть хищного растения…

А через несколько секунд отросток подхватил меня. Брок успел выстрелить из бластера, и только поэтому меня не съели.

На корабль мы вернулись через люк, еще не перекрытый лианами — ближайшая вилась всего в нескольких футах. Когда Брок снял скафандр, обнаружилась красная полоса вокруг туловища.

— Растение попыталось…

— Убить меня? — усмехнулся Брок.

— Нет. Оно хотело отправиться в дорогу. Узнать, что там, за холмами.

— Как это? — Брок нахмурился.

— Пока не уверен. Закономерности не по моей части, но картина вырисовывается. Брок, я начинаю понимать! У меня есть ответ на твой вопрос!

— Давай, давай, — потирая поясницу, подбодрил меня Брок. — Можешь думать вслух.

— Мой сон, плюс твои слова, плюс эти лианы внизу, — начали, неторопливо расхаживая по каюте. — Растения, они и есть растения: где их корни, там они останутся навсегда. Можно раскачиваться, виться, но не более того.

— Можно расти в длину.

— Разумеется. Но не до бесконечности. До другой планеты им не дотянуться. Они надежно прикованы к месту. А представь, Брок, что у них есть мозги.

— Какое это имеет отношение к…

— Имеет. Допустим, эти лианы разумны. Им хочется путешествовать, но не судьба. И вот одна из них скручивает тебя, рассвирепев от зависти.

— Понимаю, — кивнул Брок. — Без корней мы запросто летаем куда захотим. Сто шестьдесят четыре планеты, и по каждой можно гулять сколько угодно.

— Зачем? Тебе нужен ответ? Пожалуйста! — Я перевел дыхание. — Знаешь, почему мы странствуем? Ради чего исследуем планеты? Не потому, что хотим от кого-то сбежать. Не потому, что какая-то сила толкает изнутри. Просто мы можем, и этого достаточно. Зачем? Да затем, что для нас это возможно!

— То есть мы особенные. — Лицо Брока смягчилось. — Мы способны перемещаться с места на место, и это привилегия человечества. Вот что, оказывается, делает людей людьми.

Сказанного достаточно. После одиннадцати лет вместе не надо подробно проговаривать каждую мысль. Ясно, чему так позавидовали цепкие лианы: нашей подвижности.

Покинув Альфекку-II, мы исследовали другие планеты системы и отправились дальше, в направлении от Земли. Настолько далеко, насколько нас мог забросить гиперпространственный прыжок. А потом снова, от солнца к солнцу, не останавливаясь.

С Альфекки-II мы прихватили сувенир: лиана, обвившаяся вокруг корабля, держалась так крепко, что не оторвалась на старте. Она вырвала корни из почвы и ушла с нами в пространство. Через некоторое время мы устали смотреть на мертвую лозу. Брок вышел наружу в скафандре и оторвал лиану от обшивки. Толкнул ее несильно, и она полетела к звезде.

Покинув родной мир, лоза добилась, чего хотела, — пеной собственной жизни. Пересекая межзвездные пропасти, мы всегда будем помнить об этом.

Если при первом взгляде на Меллидан-VII посланник Федерации Ходис Борк и ощутил некоторое беспокойство, то не потому, что сомневался в своих силах. И не потому, что находил авторитет Федерации недостаточным.

Значение Федерации как двигателя цивилизации неоспоримо. Холиса Борка беспокоило что-то другое. Но что именно?

Пока боевой корабль маневрировал и готовился к посадке, офицеры штаба, видя мрачную сосредоточенность посланника, избегали обращаться к Борку. Он понимал, что это было естественной данью уважения его миссии: присоединить еще одну планету к необъятным просторам Федерации.

С обзорной палубы открывался вид на желто-зеленый шар, окутанный непроницаемым туманом. Офицеры, стоявшие неподалеку, разговаривали. Борк прислушался.

— Вы только посмотрите! — сказал Вин Кумагон. — Это суп, а не атмосфера…

— Интересно, каково это — вдыхать хлор? — отозвался Ху Сдрин. — И выдыхать четыреххлористый углерод вместо углекислого газа?

— Им-то что? Им без разницы, — буркнул Кумагон.

Посланник Борк отвел взгляд. Он понял, что не давало ему

покоя столько времени.

Все народы Федерации, в том числе обитателей четырех миров Солнечной системы, не входящих в Федерацию, объединяла одна общая черта: они дышали кислородом. В отличие от аборигенов Меллидана, чья жизнь была основана на химическом цикле «хлор — четыреххлористый углерод». Что естественно для туземцев, то дико для остальных. Видимо, на подсознательном уровне принять это было трудно даже ему, Борку.

Холис Борк вернулся к текущим делам и нажал клавишу на браслете интеркома.

— Сколько осталось до посадки?

— Последний виток начинается через тридцать девять минут, — ответили с мостика. — Меллидан обеспечивает снижение.

Холис Борк устроился в противоперегрузочном коконе и расслабился, переплетя двенадцать тонких пальцев. О чем беспокоиться? Как бы ни был чужд Меллидан, все будет в порядке. До посадки осталось несколько минут, и уже скоро Федерация пополнится четыреста восемьдесят шестым миром. Опыт посланника говорил об этом ясно и недвусмысленно.

Незадолго до приземления, когда перегрузки закончились, Борк подошел к обзорным экранам. Ему хотелось разглядеть сверху планету, тонувшую в зеленом сумраке. «Наша миссия — нести цивилизацию. Предлагать гарантии, демонстрировать преимущество…»

Впервые исследовательский корабль Федерации побывал на Меллидане-VII четыре галактических года назад — по чистой случайности. Заниматься планетой на орбите вокруг белого карлика, с атмосферой из хлора, нет особого смысла, в чем специалисты легко соглашались с разведкой. Кислородная жизнь там немыслима.