Александр Быченин - Оружейники

Рейдер больше всего походил на песчаного ската из Новооймяконского экваториального океана, а если копнуть глубже, то и на земного ската-хвостокола, разве что как раз хвоста и не было, – но своеобразные «крылья», размахом этак метров двести, присутствовали. В поперечнике корпус достигал, если на глаз, метров тридцати, а полная длина примерно равнялась ширине. Опять же благодаря отсутствию «хвоста» – он был, фигурально выражаясь, обрублен у основания. С моего места плохо видно, но, насколько я знал, там располагались сопла ионных двигателей – эту технологию Архонты использовали очень широко, умудрившись создать мощные и экономичные агрегаты, способные потреблять в качестве рабочего тела практически любой газ, включая рассеянный в пространстве водород. «Крылья», собственно, для его сбора и предназначались. Плюс улавливали чуть ли не все известные виды излучения, преобразуя его в удобную для использования электрическую энергию. Автономность такого кораблика поражала воображение. А если еще принять во внимание массово-скоростные характеристики… стоит ли говорить, что как раз за это рейдеры и ценились? Плюс кое-какие уникальные особенности корпусных материалов. Цены на такие суда варьировались от баснословных до космических – и не только из-за их редкости. Впрочем, и для своих создателей они наверняка выливались в копеечку, потому и строили их так мало. А может, ровно столько, сколько нужно – я уже, кажется, говорил, что Архонты были самодостаточной расой. И еще один, не очень приятный для людей нюанс – для управления их техникой требовались некие определенные особенности мозга, подкрепленные не самыми распространенными личностными качествами. Сгинувшие исследователи были эмпатами, так что везде, где это было возможно, прикручивали ментальные интерфейсы. А коннекторы, считывающие мысленные команды, на среднестатистическую человеческую особь рассчитаны не были – согласно статистике, только один пилот из тысячи вписывался в заданные Архонтами узкие рамки. И лишь каждый десятый из них был способен держать мысли в узде. Или хотя бы попытаться развить этот навык. Плюс конкретно рейдеры, как правило, оборудовались своеобразной охранной системой – при первом официальном контакте корабельный искин прописывал характеристики владельца в базу данных и наделял оного исключительными полномочиями. Отменить их мог только сам владелец посредством достаточно муторной процедуры – я где-то встречал ее описание, но до конца так и не дочитал, бросил на половине второй страницы. Пойти на такое можно было лишь по очень серьезной причине – например, за десяток-другой миллионов кредитных единиц Банка союза. А убивать владельца и реквизировать корабль бессмысленно по определению – он тут же терял в стоимости процентов восемьдесят, если не больше.

Понятно теперь, почему папенька «Молнию» рекомендовал в качестве места первой стажировки. Если бы я потрудился узнать о ней хоть что-то, то и не бухтел бы понапрасну. Какая, на фиг, кафедра, когда тут такое!..

– Мак, а вы где его раздобыть умудрились?

– Второй по популярности вопрос, – подмигнул мне Макдугал. – Его нашел дед нашего капитана. Он входил в один из экипажей Первой волны. А потом передал его Ива́нову по наследству.

Бедный капитан! Уж на что у него фамилия простая, и ту коверкают. Хотя, если подумать, с ударением на первый слог звучит даже забавно.

– А вон там что за горб?

– Небольшая модификация базовой модели, – отмахнулся Гленн. – Стандартный жилой модуль производства «Спейс Текнолоджиз Груп». Их у нас два – второй на «брюхе». В одном обитает команда, в другом – верхнем – мы, Оружейники. Довольно удобно, если честно.

А по-моему – очень сомнительное решение. Слышал, что корабли Архонтов и по комфорту всем остальным фору давали.

– Чего кривишься? – правильно истолковал мою гримасу Мак. – Это вынужденная мера. Капитан у нас один, работы у него полно, еще и за пассажирскими палубами следить некогда. Машинного отделения и лабораторий с мастерскими хватает.

Ну да, правильно. Один эмпат на команду. И управление всей машинерией мысленное. Остальные в таких условиях беспомощнее слепых котят.

– Вот дедуля нашего Майка, говорят, все успевал, – грустно хмыкнул Макдугал. – Я его не застал, к сожалению. Так что приходится ютиться в стандартной титанопластовой коробке.

– А как вы модули умудрились так вмонтировать? Они продолжением корпуса кажутся и выглядят очень органично.

– А это уже заслуга корабля, – засмеялся Мак. – Или ты думаешь, что корпоративные монтажники так расстарались? Кэп что-то там намудрил с искином, он и сформировал в корпусе гнёзда. А когда модули на места поставили, зарастил прорехи.

– Так, значит, это правда – про «живой» металл?

– Ну, насчет «живого» ты явно загнул. Но вот форму менять корпус способен. И повреждения ликвидировать. Он… я даже не знаю, как объяснить. Наши физики до сих пор не поняли, как он это делает. Какое-то новое агрегатное состояние – одновременно и жидкий, и не жидкий. И холодный. Что-то там такое с пределом текучести. Такая же фигня, как у робота из второго «Терминатора».

– Ты такое старье смотришь?

– Не старье, а бессмертную классику! – припечатал Макдугал, для верности ткнув указательным пальцем мне в нос. – И тебе советую. Все, хорош глазеть, капитан уже весь на нервах.

Угу, как же. Еще один эмпат нарисовался. Иначе как объяснить, что Гленн почувствовал эмоциональное состояние родного начальства сквозь такую толщу металла, пластика, бионики и еще черт знает чего? Разве что только обширным опытом, ни в жисть не поверю, что такой товарищ, – да без косяков обходится.

Идти оставалось немного, и уже через пару минут я уткнулся в спину внезапно остановившегося Мака. Сдавленно чертыхнувшись, осторожно выглянул из-за товарища и уперся взглядом в стандартную для данной базы переборку – на вид будто хитиновую, влажно отблескивающую, с разводами болотного цвета. Странно, но материал стен походил на самый обычный облицовочный алюминий, алиены-создатели даже на краску поскупились, а нынешние владельцы тем более не были расположены тратиться, благо и следа коррозии за сотню лет на нем не появилось. С «биопластиком» несколько дисгармонировал сенсорный дисплей, к которому Мак незамедлительно приложил ладонь. Дождался противного писка и шагнул в открывшийся дверной проем. Мне ничего не оставалось другого, как последовать за ним.

– Мак, а как у вас насчет… – Я не договорил, повторно уткнувшись в спину Макдугала.