Джонс Коуль - Блуждающая звезда (сборник рассказов)

А потом был нескончаемо долгий путь через лес. Тан расчищал себе дорогу ножом, изредка пуская в ход — он экономил боекомплект — бластер. Вытягивая из грязи ноги, Тан шагал вперед с упорством маньяка, который не остановится ни перед чем, чтобы достичь цели. В этом был весь Тан О’Брайен. Дважды ему пришлось отбиваться от тварей. Один раз это была громадная, толщиной с бревно, змея, а другой усыпанное иглами шароподобное существо. Змею Тан разрезал на куски выстрелами из бластера, от второго врага избавился с помощью гранаты. Он несколько раз глотал воду и истратил ракету, которую девочка, как и в первый раз, не заметила.

Лес постепенно менял облик. Он утратил былую монолитность. Стали встречаться прогалины, что радовало Тана, и болотца, вызывавшие противоположную реакцию. В одном из них, замаскировавшемся мшистым покровом, Тан ухитрился завязнуть, и ему пришлось потратить немало усилий, чтобы выбраться на твердую землю.

Тан продолжал идти, надеясь, что приближается к цели. По истечении четырех часов он выпустил еще одну ракету. Безрезультатно. Девочка не заметила ее…

Касси пела песенку. Тан сам попросил ее об этом. Он сидел в полном изнеможении на корне гигантского дерева, лениво изучая физиономию причудливо раскрашенного гада, раздумывающего, напасть или нет на странное существо, примостившееся на отдых под его гнездом. Девочка пела смешную песенку про кролика, ушастого зверька, видеть которого не приходилось ни ей, ни Тану. Кролик был глуповат и труслив, но удачлив, а потому неизменно ускользал от своих врагов. Тан подумал, что удачливость кролика не помешала бы ему. В этот миг гад бросился вниз, и Тан прострелил ему голову. Наблюдать за агонией бьющегося в муке гада было не слишком приятно, поэтому Тан поспешил подняться и пошел вперед. Начал накрапывать мелкий дождик. Влага пропитывала ошметки грязи, покрывавшие скафандр, и те отваливались прочь. Вскоре скафандр вернул, точнее, почти вернул прежний, щегольской вид, но Тан даже не обратил на это внимания.

Дождь кончился, посветлело. Тан разглядел впереди смутный силуэт горы. Он был почти у цели. В небо ушла очередная ракета, но Касси не увидела ее. Осталась всего одна. Тан ускорил шаг. Он устал. Борьба с топкой почвой, с переплетениями лиан и тварями отнимала слишком много сил. Тан чувствовал себя разбитым и опустошенным. Он сделал все, что мог, однако по–прежнему был далек от цели. Остановившись в очередной раз передохнуть, Тан внезапно подумал, что у него не хватит сил вернуться назад. Это не испугало его, а, напротив, вызвало нечто вроде злорадного удовлетворения.

— Так тебе и надо, идиот! — пробормотал Тан, адресуясь к самому себе. — Не будешь в следующий раз лезть куда не надо!

Вскоре гора приблизилась настолько, что Тан мог рассмотреть ее очертания. Серая, с багровыми прожилками; правый склон более крут, чем левый. Все именно так, как описывала девочка. Тан извлек ракетницу с последней ракетой. Его руки чуть дрожали, когда он нацеливал ствол в небо. Не от волнения, нет — от усталости. Отдача толкнула руку. Красная трасса просекла кроны деревьев и исчезла. И в этот миг он услышал ликующий девичий голосок.

— Я вижу ее! Вижу!

Тан так устал, что воспринял это сообщение почти равнодушно. Он лишь спросил:

— Где ты?

— Так… — протянул голосок, очевидно, прикидывая, как бы получше объяснить. — Ты должен взять градусов на двадцать левее. Это совсем недалеко.

— Конечно! — пробормотал Тан О’Брайен. Настроив магнитометр, Тан, шатаясь, побрел в указанном направлении. Однако он успел сделать лишь несколько шагов, когда магнитометр подал сигнал, сообщая о присутствии металла. Тан замер. Металл означал человек; человек, находившийся вне корабля, означал лишь одно — засада. Враг мог быть один, врагов могло быть несколько. Это не меняло суть дела. Количество недругов никогда не волновало Тана О’Брайена. Он действовал одинаково спокойно, имея дело с двумя и двадцатью противниками. Лет десять назад на Лербене Тану пришлось выдержать бой против целой когорты звездных гвардейцев. Тогда он убил семерых и ушел, не получив даже раны, хотя правительство поспешило объявить о его гибели. Буквально через пару дней Тан развеял счастливое заблуждение граждан Пацифиса, расстреляв прогулочный катер. Так что количество врагов его мало смущало. Но девчонка! Как ловко она провела его. Тан не на шутку разозлился. Ничего, он поквитается. Сначала — с ее друзьями, а потом — и с самой маленькой стервой.

Тан лег на землю и пополз, забирая левее источника металла. В уши вонзился звонкий голосок.

— Ты идешь?

— Иду… — прошипел Тан.

— А почему ты говоришь шепотом? — также понизив голос, спросила маленькая притворщица.

— Скоро узнаешь. — Голос Тана обратился в пилюлю яда, облитую патокой. По неопытности девочка различила лишь патоку.

— Я жду тебя. Очень, очень жду!

Тан ухмыльнулся.

Стрелка магнитометра смещалась ужасно медленно. Тан терпеливо полз, утопая в грязи, полз до тех пор, покуда не очутился за спиной у тех, кто его поджидали. Тогда он поднялся и, пригнувшись, быстро побежал вперед.

Зрелище, представшее его глазам, вряд ли можно было отнести к разряду приятных. В грязи, почти полностью увязнув в ней, лежали два трупа, точнее, то, что от них осталось. Можно было подумать, что убийца работал большой теркой, поочередно сняв с жертв одежду, кожу, мясо и раздробив кости. От голов остались лишь жалкие ошметки — месиво волос, крови и белых сгустков мозга, в которых копошились ленивые жирные черви. У одного из трупов отсутствовали ноги, у другого была оторвана рука, а в уцелевшей был зажат бластер. Борясь с подкатившей к горлу тошнотой, Тан нагнулся и подобрал окровавленный, лишенный естественного цвета клочок одежды. Судя по фактуре ткани, это был кусок летнего комбинезона. Только самоубийца мог додуматься до того, чтобы отправиться в этот лес будучи одетым подобным образом. Отец и дядя Касси вряд ли были самоубийцами, они были самоуверенными недотепами. Тан вынул из окостеневшей руки мертвеца бластер, сунул его за пояс и пошел прочь. Ему надлежало спешить…

Корабль вырос из месива тумана и зарослей, словно призрак. Это был легкий космогруз старой постройки, какие уже редко встретишь на трассах. Посадка вышла не очень удачной. Корабль потерял одну из несущих опор и свалился набок. При падении были повреждены дюзы. Крайние превратились в груду искореженного металла, и лишь та, которая была в центре, уцелела и теперь сиротливо взирала на вышедшего из лесной чащи человека огромным черным зраком. То, что лежало перед Таном, уже не было кораблем, а мертвой неподвижной грудой, которой никогда не увидеть горячего блеска звезд. Прислонившись к шершавой, обглоданной космическими ветрами поверхности, Тан стащил с головы шлем и устало сообщил: