Роберт Шекли - Условия выживания

- Что нам делать? - спросил Мишкин.

- Черт его знает, - ответил робот. - Я как раз собирался спросить об этом у тебя.

- Удрать от него вряд ли удастся.

- Неподвижность тоже мало чего дает.

- Может, пристрелить эту штуку?

- На этой планете от бластеров мало толку. Еще рассердим ее.

12

- А что, если мы тихонечко пойдем своей дорогой, ни о чем не ду мая? Может, оно оставит нас в покое?

- Безнадежная затея, - сказал робот.

- У тебя есть другие идеи?

- Нет.

- Тогда пошли.

Однажды Мишкин с роботом пробирались через лес, и было это в весе лом месяце мае, когда вдруг до смерти напугали пару налитых кровью глаз, и было это в веселом месяце мае.

Смешного мало, когда вы внизу.

- Встань, я тебя сосчитаю, - сказал Мишкину его отец. Мишкин встал, чтобы его сосчитали, и число оказалось единицей. Но это ни к чему не привело. С тех пор Мишкин никогда не вставал, чтобы его сосчитали.

Рассмотрим сейчас ситуацию с точки зрения чудища, которое прибли жалось к Мишкину. Из хорошо освещенных осведомленных источников нам доподлинно известно, что чудище вовсе не считало себя чудищем. Подоб ные иллюзии испытываем и мы, когда основательно нагрузимся. Неплохо бы запомнить, когда налаживается контакт с незнакомым тебе существом, что "Чудище волнуется". Остается лишь убедить его, что несмотря на ваш чу довищный вид, вы тоже испытываете волнение. Обмен волнующими эмоциями является первым шагом при контакте

- Ох! - сказал Мишкин.

- В чем дело? - спросил робот.

- Я уколол ногу.

- Так мы никогда отсюда не выберемся.

- Не ворчи. Лучшее, что мы можем сделать - это продолжить путь.

Солнце спустилось к горизонту. Лес засиял разноцветными бликами. Мишкин представлял из себя сложное человеческое существо со своим прош лым, сексуальными заботами и различными неврозами. Робот представлял из себя усложненное подобие человека и мог вполне таковым считаться. Су щество, приближавшееся к ним, было неизвестного происхождения, но у него наверняка хватало своих сложностей. Все было сложным.

Когда Мишкин приблизился к чудовищу, его захлестнули самые не вообразимые фантазии, описывать которые нет никакого смысла.

У чудища тоже возникли определенные фантазии.

Один лишь робот не фантазировал. Это был старомодный робот, с твер дыми убеждениями и протестанской этикой, и его трудно было обвести вокруг пальца.

На зеленых, в форме сердечка, губах чудища висели капельки кристально чистой жидкости. В действительности же это были не капли жидкости, а вонючие отбросы какой-то фабрики в Йонкерсе. Дети украшали ими деревья.

Чудище продолжило свой путь. На ходу оно учтиво поклонилось Миш кину, робот поклонился чудищу, и они разошлись в разные стороны.

Чудище остановилось.

- Что это было? - спросило оно. - Что за чертовщина?

- Меня самого до сих пор трясет, - ответило дерево-шагомер, при бывшее с севера в надежде поиграть на бирже.

- Кажется, подействовало, - сказал Мишкин.

- Как обычно, - ответил робот. - На Дарбисе-4 всегда так.

- Но мы-то на Гармонии!

- Ну и что? В конце концов, если что-то сделано правильно, то оно будет правильным несчетное количество раз. Действительным числом явля ется эн минус единица, а это очень большое число, и оно содержит в себе лишь одну ошибку при бесконечности правильных действий.

- И насколько часта вероятность ошибки?

- Чертовски часта! - ответил робот. - Из-за нее летит к черту закон средних величин.

- В таком случае твоя формула неверна?

- Отнюдь, - возразил робот. - Теория правильная, даже если она име ет обыкновение не срабатывать на практике.

- Это полезно знать на будущее, - заметил Мишкин.

- Разумеется. Кое-что знать всегда полезно. В любом случае, у нас появился еще один шанс испытать ее. К нам приближается очередное чудище.

Никто в лесу не умел делать выводы на основе философии. Рэмит, например, брел, охваченный чувством презрения к самому себе. Рэмит знал, что он совершенно и непоправимо одинок. Отчасти это было следствием то го, что рэмит был единственным оставшимся в живых представителем своего вида, и от знания этого еще более усиливалось чувство одиночества. Но рэмит знал также, что ответственность за отчуждение лежит на совести индивидуума, и что обстоятельства, какими бы неблагоприятными они не были, являются всего лишь основой, на которой индивидуум разыгрывает свои собственные внутренние драмы. Эта мысль угнетала и приводила в смятение, поэтому рэмит брел, чувствуя себя обреченным, оставшимся на Гармонии в полном одиночестве, как оно и было на самом деле.

13

- Это еще что такое? - изумился рэмит. Он тяжелым взглядом уста вился на двух инопланетян. - Галлюцинация, конечно, - поразмыслив, от ветил он сам себе. - Вот к чему приводит моя повышенная чувствитель ность.

А два инопланетянина, то есть галлюцинация, продолжали свой путь, как ни в чем не бывало. Рэмит мысленно охватил взглядом всю свою жизнь.

- Все это мешок с дерьмом, - констатировал он. - Рэмит всю жизнь вкалывает, и что же он получает взамен? У него неприятности с ментами, подруга его бросает, бросает жена, и в конце концов у него начинаются галлюцинации, и какие - инопланетяне! До чего же я могу докатиться?

1.

- Я собираюсь сделать вот что, - заявила графиня Мельба.- Я со бираюсь взять с вас залог.

- Боже всемогущий, как вы мне надоели! - воскликнул граф Мельба. Делайте что угодно, только оставьте меня в покое!

- Я больше не верю в вас, - грустно сказала графиня.

В тот же миг граф Мельба растворился в воздухе, превратившись в бесплотное существо, и насколько мне известно, таким он и остался до конца своей жизни.

Мишкин вспомнил кое-что, случившееся с ним, когда он был маль чишкой и жил на ранчо близ Абилены. Но он не стал вдаваться в под робности, так как не видел в этом пользы при нынешних обстоятельствах.

- Можно висеть на волоске от самой ужасной смерти, - ни с того, ни с сего изрек робот, - и испытывать смертельную скуку.

- Можно испытывать то же самое, слушая тебя, - сказал Мишкин.

Внезапно лес кончился. Это произошло в результате воздействия флорального эквивалента копыт и челюстей, нанесших окрестностям такой урон. Но это ерунда, продолжим наш путь без всякого леса.

2.

Мишкин очутился на огромной стоянке для автомашин. Она была беже вого цвета, с зелеными и желтыми полосами. Счетчики были выкрашены в розовато-лиловый цвет, а измятые обрывки газет были ярко-красного цвета и цвета бронзы. Это была стоянка что надо.

- Похоже на стоянку для автомашин, - заметил Мишкин.

- Правда, похоже? - обрадовался граф Мельба, подкручивая кончики длинных светлых усов. - Это напоминает мне одну интересную историю. Один из моих приятелей гостил у своего друга в Серрее. Точнее, в Костуольце. На ночь он удалился в комнату, в которой, как поговаривали, водились привидения. Мой приятель решил, что это довольно пикантно, но, разуме ется, не верил в эту чепуху. Никто в это не верит. Так вот, мой прия тель поставил рядом с кроватью оплывшую свечку - там, знаете ли, не было электричества, вернее, оно было, но внезапная буря разнесла все к чертям. Находясь в прекрасном расположении духа, мой приятель начал го товиться ко сну, как вдруг...