Клиффорд Саймак - Миры Клиффорда Саймака. Книга 12

Солнце садилось, до наступления темноты оставалось не более часа. Лэнсинг перешел было на бег, но одернул себя. Так не годится: он рисковал снова запаниковать, а этого никак нельзя себе позволить. Прошел еще час, и никаких признаков жилья. Солнце садилось за горизонт, быстро наступала темнота.

Еще полчаса, решил он, поторговавшись с самим собой. Если ничего не появится в ближайшие тридцать минут, необходимо приготовиться к ночлегу — найти какое-нибудь укрытие или соорудить шалаш.

Темнело быстрее, чем Лэнсинг ожидал, и спустя полчаса он решил, что пора выбирать место для ночевки. Но тут впереди он заметил проблеск света. Он остановился, затаив дыхание, чтобы не спугнуть огонек, прошел еще несколько шагов, надеясь лучше рассмотреть источник света, — огонек не исчез.

Лэнсинг двинулся вперед, стараясь не терять из виду свет и не сбиться с тропы. По мере приближения свет делался ярче, и Лэнсинг мысленно поблагодарил судьбу.

Лес расступился; на поляне в густеющих сумерках Лэнсинг увидел очертания дома. Несколько окон светилось, из трубы вился дымок.

Лэнсингу не терпелось поскорее добраться до дома, он сошел с дорожки и в темноте наткнулся на забор. Осторожно нащупал калитку. Она крепилась к высокому столбу, и, взглянув вверх, Лэнсинг увидел перекладину и висящую на цепях вывеску. Он понял, что это вывеска гостиницы, но в сгустившейся темноте не смог прочесть название.

Пять человек, четверо мужчин и одна женщина, сидели за тяжелым дубовым столом перед ярко горящим камином. Когда Лэнсинг вошел и закрыл за собой дверь, все пятеро повернулись в его сторону. Один из сидевших, невероятно толстый человек, поднялся из-за стола и проковылял через всю комнату навстречу Лэнсингу.

— Мы рады, что вы наконец-то прибыли, профессор Лэнсинг, — сказал он. — Мы уже начали беспокоиться. Кроме вас, только одна гостья еще не добралась. Надеюсь, с ней ничего не случилось.

— Еще кто-то? И вы знали, что я появлюсь?

— О да, я знал, когда вы отправились в путь.

— Не понимаю. Никто не мог знать этого.

— Я здешний хозяин, — сказал толстяк. — Я заправляю этой убогой гостиницей ради комфорта и удобства тех, кому случается путешествовать в наших краях. Прошу вас, сэр, располагайтесь у огня и грейтесь. Генерал, я уверен, уступит вам кресло у камина.

— С величайшим удовольствием, — откликнулся генерал, — я уже слегка поджарился, сидя в таком уютном местечке.

Импозантный мужчина с начальственной внешностью поднялся, и на его мундире блеснули медали.

— Благодарю, сэр, — пробормотал Лэнсинг.

Но прежде чем он уселся в кресло, дверь снова отворилась и в комнату вошла женщина. Хозяин заковылял к двери, чтобы приветствовать ее.

— Мэри Оуэн, — сказал он. — Вы ведь Мэри Оуэн? Мы так рады, что вы наконец добрались.

— Да, я Мэри Оуэн, — ответила гостья, — и рада, что добралась, наверняка больше, чем вы. Но не могли бы вы сказать, где я нахожусь?

— Конечно, — сказал хозяин. — Вы в гостинице «Кукареку».

— Что за странное название для гостиницы? — произнесла Мэри Оуэн.

— Ничего не могу сказать на этот счет, — откликнулся хозяин. — Я к этому не имею отношения — гостиница называлась так еще до моего появления. Как вы могли заметить, это достаточно старое заведение. Не один благородный путешественник находил здесь приют.

— Но все-таки что это за место? — спросила Мэри. — Я хочу сказать — что за страна? Кто здесь живет, какая это область, как называется государство?

— Об этом я ничего не знаю. Никогда не слышал никаких названий.

— Но чтобы человек не знал, где он живет…

— Мадам, — вступил в разговор одетый во все черное человек, стоявший рядом с генералом, — поистине все происходящее странно. Хозяин не шутит Нам он сказал то же.

— Располагайтесь, располагайтесь, — засуетился хозяин. — Проходите поближе к огню. Джентльмены, прибывшие давно и согревшиеся, уступят вам и профессору Лэнсингу свои места. И, раз уж все в сборе, я займусь ужином.

Он торопливо засеменил на кухню, а Мэри Оуэн присоединилась к стоявшему у камина Лэнсингу.

— Мне показалось, хозяин называл вас профессором? — обратилась она к нему.

— Да, правильно. Хотя, на мой взгляд, зря. Меня редко так называют. Даже мои студенты…

— Но ведь вы действительно профессор?

— Да. Я преподаю в Лэндморском колледже.

— Я никогда не слышала о таком.

— Это небольшой колледж в Новой Англии. Генерал обратился к вновь прибывшим.

— Эти два кресла самые удобные. Садитесь. Мы с пастором нежились в них и так слишком долго.

— Спасибо, генерал, — поблагодарила Мэри.

Один из присутствующих, до сих пор не принимавший участия в разговоре, поднялся и мягко коснулся руки Лэнсинга.

— Как вы могли заметить, я не человек. Вы не будете возражать, если я тоже скажу вам «добро пожаловать»?

— Конечно, нет, — начал Лэнсинг и остановился, вытаращив глаза на говорившего. — Вы же.

— Я робот, мистер Лэнсинг. Вам не приходилось до сих пор видеть роботов?

— Нет, никогда.

— Это понятно, нас не так уж и много. И мы есть не во всех мирах. Меня зовут Юргенс.

— Извините, что я не заметил вас раньше. Несмотря на огонь в камине, здесь довольно темно да и столько всего произошло.

— Прошу прощения, мистер Лэнсинг вы, случайно, не сумасшедший?

— Думаю, что нет, Юргенс. Никогда об этом не задумывался. А почему вы спрашиваете?

— У меня есть увлечение, — ответил робот — Я коллекционирую сумасшедших. В моей коллекции есть один очень занятный экземпляр — он думает, что он Бог, стоит ему только напиться.

— Это на меня не распространяется. Пьяный или трезвый, я никогда не считаю себя Богом.

— Ах, но ведь свихнуться можно по-разному Существуют и другие виды сумасшествия.

— Не сомневаюсь, — ответил Лэнсинг.

Генерал взял на себя труд представить всех присутствующих друг другу.

— Я Эверетт Дарнли. Командир семнадцатой бригады. Рядом со мной — пастор Эзра Хатфилд, а леди, сидящая за столом, поэтесса Сандра Карвер. Рядом с мистером Лэнсингом — робот Юргенс. Теперь, когда мы познакомились, я предлагаю сесть и отдать должное прекрасному ликеру на столе. Те, кто пришел раньше, уже успели его оценить.

Лэнсинг сел за стол рядом с Мэри Оуэн. Стол, как он заметил, был из дуба, сработанный искусным ремесленником. На столе стояли три свечи и три бутылки, а также поднос с кружками. Только теперь он мог как следует разглядеть собравшихся в комнате. В дальнем углу за небольшим столиком вольготно устроились четверо игроков в карты, полностью поглощенных игрой. Генерал придвинул к себе кружки и разлил ликер.