Олег Овчинников - Крестовый обход

Мы двигались по лугу бесшумной, крадущейся походкой. Мы не перемолвились друг с другом ни словом, не примяли на своем пути ни одной травинки, мы даже не отбрасывали тени, что, впрочем, было не так уж и сложно. Временами Соломенная Башка останавливался, чтобы подобрать с земли какую-нибудь травинку, или сухую веточку, или другой мелкий мусор, долго его разглядывал и в задумчивости клал на прежнее место. Потом они тыкал в небо указательным пальцем и изображал крик горного орла... или кого-то, очень похожего на него по звучанию. Это означало: "Мы правильно выбрали направление. Движемся дальше, к большой воде. Как слышите? Хао!" Следы и вправду привели нас к воде, чему я, надо сказать, не удивился ни вот на полстолечко! На том берегу ручья след терялся, так как начинались камни. У самого берега наш вождь упал коленями на мокрый песок - тут я впервые подумал, что он, возможно, не совсем напрасно нацепил на себя это старое одеяло - и стал обнюхивать воду. Как раз на прошлой неделе нам в школе объясняли, что вода - это бесцветная жидкость, лишенная вкуса и запаха, но дело в том, что Темка прогулял именно этот урок физики. "Фи-зика! фыркнул он тогда, смешно морща нос и незаметно для учителя снимая обувь под партой. - Кому нужна эта физика, когда миром безраздельно правит магия!" - и ушлепал на улицу, играть в хоббита. На мой взгляд, не самая интересная игра в наших краях: не успеешь дойти "туда", как сразу же получается "обратно". Темка как раз успел до конца урока смотаться туда и обратно, зато теперь имел самое смутное представление о трех важнейших свойствах воды. К примеру, он едва ли смог бы ответить на вопрос, что такое "лед". Я хотел намекнуть Артему, что нюхать воду - бесполезное занятие, но решил, что с вождями лучше не спорить. Тем более, что сам Артем уже перестал изображать из себя следопыта. Он выпрямился и объявил, как будто подслушав мои мысли: - Бесполезно! Отсюда они сплавлялись на пирогах вниз по большой воде. Я не удержался от колкого замечания: - Невидимый в Ночи много бы дал, чтобы посмотреть, как бы они сплавлялись вверх по большой воде. Соломенная Башка нахмурился. - Мой черно... Извини!.. краснокожий брат хочет что-то сказать своему вождю? - Только то, что течение великой реки в этом месте особенно сильное, осторожно ответил я и резко сменил тему: - Кстати, Медленный Ум, вон твои "камосины"! Ботинки Грегори выглядывали из-за большого лопуха. Их носки омывали воды ручья. - Ура! - завопил Медленный. Ум, даже не обратив внимания на мое передразнивание. Он с разбегу впрыгнул в ботинки и с наслаждением затянул шнурки. На лице его было написано такое блаженное выражение, как будто он после долгих изнурительных странствий наконец оказался дома. - Мой бледно... Да ну вас! Грег, почему ты никогда не загораешь? вождь апачей ненадолго вышел из роли. - Бери пример с н'Лонги! - и снова в нее вошел. - Медленный Ум поспешил. Боюсь, ему придется еще на какое-то время отложить встречу со своими мокасинами. - Вот уж нет! Медленный Ум теперь и под пыткой не расстанется с ними. Он даже спать будет ложиться, не снимая мокасин. - Но ведь... Нам же нужно на ту сторону. - возразил Соломенная Башка. Мы не сумеем догнать гуронов по воде, но мы можем и должны отыскать их поселения на суше. - Но проблем! - с улыбкой ответил Медленный Ум, что на языке индейцев значило: "Я с большим уважением отношусь к мнению вождя, но иногда... так хочется пошалить!" Он легко сделал стойку на руках и в такой непринужденной позе, с вывернутой назад шеей и слегка подогнутыми коленями, двинулся через ручей. Грегори медленно "перешагивал" с камня на камень, руки его были по локоть в воде, и я наблюдал за ним с замиранием сердца, потому что камни в ручье всегда очень скользкие, а когда он благополучно добрался до берега, вскочил на ноги и долго потом тряс руками, брызгая во все стороны, я понял, что "простирать" на самом деле означает "просто постирать", в смысле - без мыла. А еще я подумал: "Интересно, а через пропасть он тоже будет прыгать на руках?" И, как оказалось, подумал не зря.

Когда мы подошли к Аппалачам, простиравшимся на многие, многие метры влево и вправо, насколько хватало взгляда - если, конечно, сознательно уменьшить себе угол обзора, сложив перед глазами "домик" из ладошек неожиданно выяснилось, что индейцы не меньше крестоносцев любят прыгать через пропасти. Только они их почему-то называют Великим Каньоном. Как мы с Соломенной Башкой ни старались, нам не удалось уговорить Медленный Ум отправиться в обход Каньона. Он решительно настроился прыгать, игнорируя все наши напоминания об его раненой пятке. Я прыгнул первым, для страховки, благо кое-какой опыт в этом деле у меня уже был. Медленный Ум прыгал вторым. Соломенная Башка зачем-то остался на той стороне. Подталкивать он его, что ли, собирался? Как бы то ни было, Медленный Ум разбежался издалека, почти не хромая при этом, на бегу метнул через пропасть свой "матогавк" и прыгнул следом, сильно оттолкнувшись от края обеими ногами. В полете он сделал кувырок через себя, но не полный, приземлился на руки с моей стороны Каньона и закончил кувырок уже на траве, перекатившись через спину. Соломенная Башка тоже преодолел Каньон без затруднений, дырявое клетчатое одеяло на этот раз не послужило ему помехой.

Как и положено настоящим индейцам, каждый из нас умел легко ориентироваться ночью по звездам, поэтому через линию Т мы перешагнули, как через порог милого сердцу вигвама. По крайней мере, в этот раз по моей спине не бегали полчища противных мурашек. Ну, почти не бегали... Разве что их маленькие разведывательные отряды. И сердце мое билось ровно и спокойно, вот так: тук-тук-тук, тук-тук-тук, ТУК-ТУК-ТУК. Да ну его!.. А если вдобавок вспомнить, что линия Т у нас совпадает с линией экватора, становится совсем не страшно. В самом деле, можете вы представить себе человека, который боится пересекать экватор? Правда не можете? Везет же! Глаза быстро привыкали к темноте, звезды над небом, казалось, сияли ярче обычного. Хотя с чего бы это?.. Я без труда нашел контуры большой медведицы, семь блестящих звездочек, видимых невооруженным глазом, похожие на ковш с длинной ручкой. Только сегодня их восемь. Восьмую, самую маленькую звездочку тоже можно увидеть, если прищуриться. Вон она, примерно в центре ковша, только чуть справа - видите? Это потому что вы неправильно смотрите. Нужно так: наклоните голову к правому плечу, левый глаз зажмурьте совсем, а правый прищурьте так, чтобы между ресничками осталась ма-аленькая щелочка. Теперь видите? Это - Станция! На ней работают наши отцы. Мы тоже будем там работать, когда подрастем. Даже Толстый, если его, конечно, выдержит невесомость... - Эй, не стой как жертвенный столб! - Медленный Ум налетел на меня откуда-то из темноты. - А ты смотри под ноги! - огрызнулся я. - А смысл? - усмехнулся Медленный Ум, и я не нашелся, что ответить, только поудобнее перехватил рукоятку топора войны. Раздавшееся в этот момент шарканье было как нельзя более кстати. - Достопочтенные сэры! - донеслось до моих ушей. - Не найдется ли в вашем отряде местечка... эхм... для странствующего пилигрима? Я улыбнулся, не разжимая губ. Невидимый в Ночи должен как-то оправдывать свое имя. - Не покидайте меня, благородные... эхм... рыцари! Я стар и немощен, но память моя все еще хранит неисчисли... мое количество старинных песен и сказаний. Сейчас я... кхэ... поведаю вам одно из них... Планше продолжил скрипеть, но теперь делал это, старательно подражая голосу Толстого. Это звучало забавно. - Однажды три рыцаря, не то чтобы очень благородных или там, отважных, а может - и не рыцаря вовсе - в общем, задумали по-нечестному, втроем против одного, извести четвертого рыцаря, настоящего. Был это рыцарь весьма силен и хорош собой: высок, плечист, строен - но в меру, носил с собой обычно по три меча зараз и никого на целом свете не боялся. И вот эти трое, имен которых я называть не буду, дабы... Эй! Подождите, я сейчас!.. - неожиданно заорал робот, потом заговорил быстро и не очень разборчиво. - Дабы, короче, чего не вышло. В общем, эти трое... хитростью и коварством... АААА! Надо бежать... Ну, в общем, ничего у них не вышло! Все, целую, конец свя... Ну, Толстый!.. Теперь до меня дошло, почему он в прошлый раз так задержался на темной стороне. Сообщение, значит, надиктовывал. Ладно, запомним... - Не кажется ли моим братьям - апачам, что этот помощник бледнолицых постоянно отстает от жизни на один период? - спросил Соломенная Башка, как только стало тихо. - Да, да, - поддакнул я, хотя назвать мою матрону "бледнолицей" у меня вряд ли повернулся бы язык. - Кажется! По-моему, его нужно слегка пере... фазировать! - Он, конечно, не очень похож на гурона... - задумчиво произнес вождь нашего маленького племени. - А мне припоминается, - заговорил Медленный Ум, - что у гуронов вроде бы был какой-то такой, что ли, бог... - Точно! Только не бог, а что-то вроде демона. - Ну да. Помню, что он был весь из железа и звали его как-то... Может, Виниту? - Маниту! - Ага! Железный демон Маниту. Он приходил к гуронам по ночам... - И глаза его были цвета крови... - И воровал у них сны! - закончил Медленный Ум. - Погоди! - сказал я. - Так значит, этот Маниту за нас? Ну, раз он ворует сны у наших врагов. - Ничего подобного! Если бы он не воровал у них сны, гуроны не были бы такими злыми. И не враждовали бы с апачами. - Ага! - сказал я и повернулся в сторону горящих красных глаз демона. - Достопочтенные... эхм... демоны! - по новой заскрипел робот. Что ж, думаю, именно это его и погубило. Он выдал себя! Короче, мы слегка наваляли Планше в три томагавка, вытрясли из его позитронных мозгов все сказочки про благородных рыцарей, взамен научили его говорить "I'll be back", нарекли Терминатором и пустили бродить вдоль одноименной линии, по самой кромке темной стороны. Тем самым немного увеличив вероятность того, что моя матрона когда-нибудь все-таки повстречается со своим любимым роботом. Пусть порадуется. Все-таки она у меня очень хорошая. Хотя и перегибает порой палку по части чистоты и порядка в доме. Впрочем, эта проблема касается не только моей матроны, почти у каждого из поселенцев есть своя маленькая странность. Кто-то старательно воссоздает по каталогам домашнюю обстановку, такую, как на Земле, и даже заказывает дорогущий и не так, чтобы очень красивый, на мой взгляд, пол из паркета. Кто-то мастерит скворечники, хотя птиц нам обещали завезти только в следующем году. А старый Ганс, например, - это Хельгин дедушка - так вот, он потратил целых три лета на то, чтобы построить себе настоящую пасеку. И только к прошлой осени получил свою первую порцию меда. Совсем небольшую, меньше, чем Толстый может слопать за один вечер, но видели бы вы, как счастлив был старик в тот день!.. Я, например, видел. А уже на следующее утро - подошел к нашей учительнице по языку и литературе, которая по совместительству еще и школьный библиотекарь, и решительно, очень решительно попросил ее, чтобы она никогда, ну просто никогдашеньки-никогда не выдавала Темке книжку про Винни-Пуха. Хотя Темка, вроде, и сам уже не в том возрасте, но... пчелы-то могут об этом и не знать!