Джаспер Ффорде - Кладезь Погибших Сюжетов, или Марш генератов

– Но так нельзя! – запротестовал он. – Мы же еще по меньшей мере девять страниц обсуждаем труп с доктором Сингх и излагаем всю это судебно-медицинскую белиберду…

– Предоставьте это мне, – сказала я. – Перепрыгнем назад на пару абзацев. Готовы?

Он кивнул, и мы вернулись в начало предыдущей страницы, как раз к тому месту, где Бриггс уходит.

Джек вполне усек, и Бриггс удалился.

Джек поежился от холода и снова взглянул на молоденькую напарницу.

– Значит, Мэри Джонс?

– Да, сэр.

– И что вам удалось обнаружить?

Она полезла в карман за блокнотом, не нашла его и потому начала загибать пальцы.

– Имя убитого – Сонни де Фаблио.

– Что еще?

– Звонила ваша жена.

– Она… правда звонила?

– Да. Сказала, что это важно.

– Я заеду к ней вечером.

– Она сказала, что это очень срочно, – подчеркнула Джонс.

– Тогда побудьте пока вместо меня, ладно?

– Конечно, сэр.

Джек пошел прочь от места убийства, оставив Джонс наедине с доктором Сингх.

– Так, – сказала Мэри, – что тут у нас?

Мы прошли этот эпизод вместе. Доктор Сингх излагала мне всю ту информацию, которую обычно выдавала Джеку. Она вывалила на меня кучу подробностей о времени смерти и более чем живописное описание того, что, по ее мнению, произошло. Баллистика, траектории, расположение пятен крови и все в таком духе. Я была просто счастлива, когда она закончила и глава перешла к неожиданной встрече Джека с бывшей женой. Как только мы закончили, доктор Сингх повернулась ко мне и озабоченно произнесла:

– Надеюсь, вы знаете, что делаете.

– Без малейшего понятия.

– И я тоже, – ответила квазисудмедэксперт. – Знаете, в лекции, которую я вам только что прочла насчет трупных пятен, углов пулевого канала, изменения цвета тканей…

– Ну?

Она наклонилась ближе.

– Я ни слова не понимаю. Восемь страниц технического диалога, а я не понимаю, о чем говорю. Меня ведь в генеративном колледже обучали всего лишь на материнский персонаж в халтурных пописках для домохозяек. Знай я, что меня вот так перекроят, провела бы несколько часов в каком-нибудь романе Корнуэлл.[8] А вы не знаете, что мне положено делать в действительности?

Я порылась в ее сумке и достала здоровенный термометр.

– Попробуйте применить эту штуку.

– А что с ней надо делать?

Я показала.

– Шутите? – ужаснулась доктор Сингх.

Мисс Сингх воспользовалась шансом и собрала несколько судмедэкспертов-стажеров, знакомых ей по Кладезю, на импровизированный семинар. Они все сидели как завороженные, пока я излагала имеющиеся у меня ограниченные сведения по их профилю. Спустя четыре часа мне, донельзя измученной, удалось смыться. Домой я попала уже вечером. Я открыла дверь в гидросамолет и сбросила туфли. Пиквик кинулась приветствовать меня и принялась возбужденно дергать за штанину. Я проследовала за ней в гостиную и затем была вынуждена ждать, пока она припомнит, где оставила яйцо. Наконец мы обнаружили пропажу под стойкой с аппаратурой, и я поздравила свою любимицу, несмотря на отсутствие каких-либо внешних изменений в предмете восхищения.

Наконец меня отпустили на кухню. ибб и обб весь день изучали пособие миссис Битон, и теперь ибб пытался приготовить стейк «Диана» с картофелем-фри. Лондэн не раз готовил его для меня, и я внезапно почувствовала себя очень маленькой и одинокой, заброшенной так далеко от дома, что с тем же успехом могла бы находиться на Плутоне. обб наносил последние штрихи на четырехъярусный свадебный торт.

– Привет, ибб, – сказала я, – как дела?

– Какие дела? – переспросил генерат, как всегда понявший мой вопрос буквально. – И я обб.

– Извини… обб.

– Почему ты извиняешься? Ты что-то натворила?

– Не важно.

Я уселась за стол и открыла доставленный пакет. Мисс Хэвишем прислала мне текст «Стандартного беллетрицейского вступительного экзамена». Беллетриция являлась полицейским агентством внутри литературы, и попала я туда почти случайно: мне надо было извлечь Джека Дэррмо из «Ворона», и поступление в агентство казалось лучшим способом овладеть необходимыми для этого навыками. Но беллетриция запала мне в душу, и теперь я очень серьезно относилась к поддержанию незыблемости печатного слова. В ТИПА мне приходилось заниматься тем же самым, только с другой стороны. Но в данном случае меня поразило, что мисс Хэвишем оказалась не права: я не была готова к полноправному членству.

Пухлый том содержал пять сотен вопросов, причем почти на каждый имелось несколько вариантов ответа. Я заметила, что экзаменационный материал оснащен устройством автоматического контроля времени: стоило открыть книгу, как стрелки в верхнем левом углу начали отсчитывать минуты от положенных двух часов. Вопросы были в основном по литературе, и с ними у меня трудностей не возникло. С законами беллетриции дело обстояло хуже, тут мне могла потребоваться консультация мисс Хэвишем. Я приступила и десять минут спустя добралась до вопроса номер сорок пять: «Какой из нижепоименованных поэтов никогда не использовал запрещенное слово «величавый» в своем творчестве?» – когда раздался стук в дверь, сопровождаемый раскатом грома.

Я захлопнула экзаменационную книжку и открыла дверь. На пирсе топтались три облаченные в грязное рубище уродливые старые карги. Их костлявые физиономии покрывала грубая бородавчатая кожа. Как только дверь отворилась, они тут же начали хорошо отрепетированное действо.

– Когда все трое мы сойдемся вновь, – произнесла первая ведьма, – у Тарбера,[9] Вудхауза[10] иль Грина?[11]