Георгий Шах - Нет повести печальнее на свете… Научно-фантастический роман

Под сводами собора звучали алгебраические формулы и порядковые номера химических элементов, детали машин и категории логики. Эти понятия разноязычной гермеситской речи выражали боль, возмущение, негодование.

Но с каким знаком? Увы, придется подождать с ответом на этот вопрос.

Задерживаться дольше было опасно. С чувством досады и сожаления Дезар закрыл за собой дверь и через ризничью прошел к водомобилю.

…На следующий день консулы издали эдикт, объявляющий Рома Монтекки и Улу Капулетти вне закона и запрещающий межклановые браки под страхом смерти.

— Ты меня еще любишь, Ром?

— Да. Когда ты со мной, мне покойно и радостно, на душе у меня светло. Когда тебя нет, я впадаю в уныние или мечусь от одиночества, как зверь в клетке.

Ты не поверишь, Ула, но сейчас мое чувство к тебе сильнее, чем когда-нибудь в прошлом. Восемь лет лишений и опасной борьбы, прожитые плечом к плечу, приучили меня видеть в тебе не только желанную женщину, но и преданного товарища. Ты единственный человек, который мне никогда не изменит. Правда?

— Скажи, Ула, ты простила мне убийство брата?

— Это не было убийством. Ты мстил за Метью.

— Значит, простила?

— Я не могу прощать тебя, Ром, потому что никогда не винила.

— Ни за что не догадаешься, кого я сегодня встретила.

— Кого же?

— Пера.

— Вот как. Случайно?

— Странный вопрос.

— Почему же. Ведь он был к тебе неравнодушен. Мог разыскать. Смотри, чтобы кофе не убежал.

— Вижу, тебя это не очень волнует.

— Признаться, нет.

— Не ревнуешь?

— Разве ты когда-нибудь давала основания для ревности?

— Какая самоуверенность!

— При чем тут самоуверенность? Я уверен не в себе, а в тебе.

— Может быть, просто равнодушен.

— Не говори так, Ула. Что же сказал тебе твой ухажер? Чем он занимается?

— Мне не нравится словечко «ухажер». Пер перебрался в Турин, устроился в вычислительном центре.

— По-прежнему тошнотворно красив?

— Больше, чем прежде. Знаешь, как облагораживает седина на висках.

— Увы, у меня пока никаких признаков дряхления. И о чем вы с ним беседовали?

— Так, вспоминали юность.

— Будь добра, передай печенье.

— Ула, родная, я не видел тебя целую неделю. Черт знает что, мы встречаемся только по ночам.

— Это ужасно, Ром, но что я могу поделать, ты ведь знаешь, какой у нас взят бешеный темп. От задачи, которая решается в нашем коллективе, зависит своевременный пуск многих важных индустриальных объектов. Отец буквально не дает нам покоя, да и сам Дезар интересуется нашими успехами.

— Ты стала до невозможности деловой женщиной.

— Гордись, что у тебя такая жена. Как раз сегодня мне предложили возглавить лабораторию.

— И ты дала согласие?

— Посуди, как я могла отказаться, если мне оказывают доверие. Сам бы ты как поступил?

— Не знаю.

— Оставь, был ли случай, чтобы ты уклонялся от ответственности!

— Значит, я буду теперь видеть тебя еще реже?

— Научишься сам заваривать себе чай, только и всего. Ах, Ром, я-то думала, что ты за меня порадуешься. Нельзя быть таким эгоистом.

— Где ты был, Ром, я уже начала беспокоиться.

— Задержался в управе. Обсуждали мой проект озеленения Вероны. Не представляешь, какой спор разгорелся! Кто бы, ты думала, был моим главным оппонентом? Гель.

— Чему ты удивляешься. Он всегда тебе завидовал. А с тех пор, как вернулся ни с чем из своих странствий, и того больше. Не может тебе простить, что был вынужден прибегнуть к твоей протекции.

— Глупости, он и сам отлично устроился бы. Гель неплохой специалист.

— Вот именно, неплохой, а ты помог ему стать олдерменом.

— Он вполне того заслуживает.

— Ром, Ром, за что я люблю тебя, так за великодушие.

— Только за это?

— И за все остальное. Ужин на столе. А кто-то жаловался, что я мало бываю дома.

— Вообрази, Ром, мне удалось наконец решить эту проклятую задачу. Какое счастье! До сих пор не могу поверить.

— Здравствуй, Ула.

— Извини, я так спешила с тобой поделиться. Ужасно устала. Ты не дашь мне чашечку кофе?

— Черного?

— Загвоздка была в формуле: икс равняется двум игрекам. Вот уж, казалось бы, пустяк, а пришлось поломать голову. Наши асы и те спасовали. Я им утерла нос.

— Ты ведь недаром из семейства Капулетти. Гены.

— Гены? Не помню. Кажется, ты что-то мне толковал о них.

— А ты пропустила мимо ушей.

— Ладно, не обижайся, в другой раз запомню. Так вот, значение икса оказывается совсем другим при неопределенной функции игрека. Если возвести его в куб, а затем извлечь корень…

— Ула!

— Что, милый, передать тебе печенье?

— Ула, ты забыла, что я не знаю теории вероятностей.

— При чем тут теория вероятностей? Это совсем из другого раздела математики. Сам виноват, почему ты бросил ею заниматься?

— Потому что у меня хватает своих забот. Ты извлекаешь корни из чисел, а я должен извлекать из корней плоды.

— Не каламбурь.

— А ты не расстраивайся. Я уразумел, что ты сделала нечто стоящее. И радуюсь за тебя.

— Обними меня, Ром.

— Ула, мне надо с тобой серьезно поговорить.

— Что-нибудь случилось? Неприятность в управе? Опять, должно быть, козни твоего братца.

— Оставь его в покое. Понимаешь, Сенат решил начать освоение южных уступов Серебряного хребта. Грандиозный замысел! Сотни миль террас, на которых можно будет возделывать тропические культуры, твой любимый кофе в том числе.

— Прекрасно!

— Ты не дослушала. Мне предложили возглавить все предприятия.

— Лучшей кандидатуры они не нашли бы.

— Гора с плеч! Честно говоря, я не знал, как ты к этому отнесешься, захочешь ли оставить Верону.

— То есть как, ты должен будешь уехать?

— Ула, ты, кажется, не поняла, о чем речь. Не могу же я ездить на работу за тысячу миль. Нам придется поселиться там, в горах, причем места совсем необжитые. Но ты ведь у меня не неженка.

— Прости, Ром, я действительно не сообразила. Как же ты все это себе представляешь? Чем мне придется там заниматься?

— Там для всех найдется дело.

— Рыться в земле?

— На первых порах, разумеется, в специалистах твоего профиля нужды не будет. А со временем, может быть, даже создадим собственный вычислительный центрик.

— К тому времени я забуду таблицу умножения. Нет, Ром, ты не можешь так со мной поступить.

— Что ты хочешь этим сказать?