Андрэ Нортон - Принц приказывает

Доказательства против меня были выдвинуты весьма весомые, а свидетелей в мою пользу не нашлось. Однако его превосходительство, казалось, поверил мне и согласился, что здесь, вероятно, какая-то ошибка. За меня вступился маркиз Кобенц, и его превосходительство обещал подумать и ещё раз проверить. Он приказал мне явиться к нему на следующее утро.

Я вернулся к себе, но был удивлён, потому что на встрече отсутствовал мой полковник, а я знал, что такое дело — растрата фондов — больше касается его компетенции, чем его превосходительства. Я пошёл к полковнику и всё ему рассказал. Он очень удивился и сказал мне, что в моей отчётности всё было правильно. Он даже принёс бухгалтерские книги и показал мне.

Полковник не понимал мотивов действий его превосходительства и приказал после завтрашней встречи с его превосходительством прийти к нему и доложить. Утром я снова застал у его превосходительства маркиза Кобенца. Там присутствовал ещё один человек, которого они называли герром Келлерманом и который казался очень встревоженным.

Тогда маркиз Кобенц рассказал мне, что Майкл Карл, прежний коронный принц, убит разбойником, известным как Черный Стефан и Оборотень, точно так же, как его королевское высочество Ульрих Карл был убит год назад. В то же самое время он сообщил мне, что Черный Стефан набрал армию наёмников и собирается помочь коммунистам в осуществлении революции.

Оказалось, что Келлерман был в числе сторонников Чёрного Стефана и выдал его планы. Маркиз заявил, что его долг в качестве прямого наследника престола возглавить армию, которая выступит против Чёрного Стефана и коммунистов. Он намекнул, что ошибки в моих отчётах будут забыты, если я уговорю своего полковника поддержать его.

Я согласился, вернулся к полковнику и всё ему рассказал. Он приказал мне сделать вид, что я поддерживаю планы маркиза. Маркиз сделал меня своим адъютантом.

В ночь на пятнадцатое его светлость герцог Иоганн напал и захватил нас врасплох. Наших людей вытеснили с моста и из Нового города. На рассвете силы его величества захватили крепость. Маркиз с небольшой группой офицеров, среди которых находился и я, занял Кафедральную площадь. Маркиз считал, что если мы помешаем подкреплениям пройти в крепость к его величеству через площадь, мы ещё можем победить.

Когда его высочество напал на нас, маркиз в сопровождении своих офицеров ушёл в собор. Его преосвященство архиепископ уже находился там. Он умолял нас покинуть собор, чтобы нападающие не повредили его при атаке.

Маркиз казался очень встревоженным, и когда мы собрались у алтаря, у каждого спросил, что, по его мнению, нужно делать. Двое из нас посоветовали сдаться, но сама мысль об этом привела его в гнев, вызванный страхом. Его преосвященство оставался у двери. Неожиданно он открыл засов и распахнул дверь.

Его высочество вошел внутрь собора в сопровождении своих людей. Это зрелище, казалось, свело маркиза с ума. Он поднял револьвер и, прежде чем кто-либо из нас сумел ему помешать, выстрелил в сторону двери. Не знаю, стрелял ли он в его высочество или в его преосвященство.

Когда его высочество вторично потребовал нашей сдачи, мы обезоружили маркиза и согласились на условия его высочества.

Клянусь, что это правдивое изложение того, что произошло в соборе. Делаю это заявление, несмотря на предупреждение полковника Гримвича и в присутствии свидетелей.

Подписано: Карл фон Литц»

— Это заявление было сделано в вашем присутствии, полковник Гримвич? — снова спросил Иоганн, закончив чтение.

— Да.

— Спасибо, полковник. Есть ли у защиты вопросы к свидетелю?

— Да. Полковник Гримвич, до того как вы стали командиром иностранного легиона его величества, какой пост вы занимали?

— Я был бригадным генералом в республике Сан Педро.

— Известны ли вы как так называемый солдат удачи?

— Со времени поражения Белой армии в России я стал профессиональным военным.

— Как профессиональный военный, вы продаёте свои услуги тому, кто заплатит больше всех?

— Конечно, я сохраняю верность тому, кто мне платит.

— Обращались ли вы, до поступления на службу к его величеству, к маркизу Кобенцу за назначением?

— Маркиз сделал мне предложение ещё до моего прибытия в Морванию.

— Вы приняли это предложение?

— Нет. Мне оно не понравилось.

— И вы приняли предложение его величества?

— Да.

— Изучали ли вы во время службы в Латинской Америке различные методы, применяемые к пленным, чтобы заставить их говорить?

— Я никогда не применял к пленным пытку и другие методы принуждения.

— Но вы знаете о таких методах, — настаивал защитник.

— Каждый человек моей профессии о них знает.

— Это заявление было сделано в присутствии пяти свидетелей?

— Да.

— Почему все эти свидетели — офицеры иностранного легиона или других частей армии его величества?

— Когда заключенный пожелал сделать заявление, я пригласил пять оказавшихся поблизости офицеров в качестве свидетелей.

— Это все, полковник Гримвич.

Лорды беспокойно ерзали на своих местах, а улыбка Кобенца с каждым вопросом становилась все шире. Защита дьявольски изобретательна, подумал Майкл Карл. Если они, роялисты, проиграют, навсегда погибнет их престиж, Кобенц и его защитник превратят их в банду палачей и лжецов. Впервые по-настоящему Майкл Карл понял, что сказал ему за ланчем король.

Они должны выиграть дело и выиграть не на поле битвы. Время битв миновало. Выиграть нужно в суде, чтобы сила, которую представляет Кобенц, была навсегда разбита и рассеяна. Законная победа будет иметь в глазах внешнего мира больше веса, чем сотня атак на Кафедральной площади.

Были приглашены пять свидетелей заявления и под присягой подтвердили своё свидетельство. Затем пригласили и самого заключённого. Это был невысокого роста офицер с чёрными усами и походкой кавалериста. Он повторил своё заявление и энергично отрицал, что Гримвич использовал силу, чтобы заставить его дать показания, или что его подкупили. Выступил в суде и его полковник, подтвердив рассказ о состоянии документации своего подчинённого и мнимой недостаче.

Стемнело, и лакеи зажгли свет под потолком зала. Майкл Карл поменял позу, стараясь размяться. Он поражался тому, что король может сидеть неподвижно и напряжённо так долго. Урич предупредил его, что суд может продолжиться до полуночи, так как больше перерывов не будет. Сам Урич сидел на ступеньке за Майклом Карлом. Ни один адъютант не выстоял бы все эти часы.

Иоганн часто отпивал воду из стакана, и его ленивый голос стал хриплым. Время от времени слышался скрип сидений на балконах: зрители тоже меняли своё положение.