Роберт Шекли - Кн. 2. Первая жертва. Охотник-жертва

У Дикерсона стало еще больше проблем с тех пор, как у него появился новый начальник отдела, все сведения о котором содержались в строжайшей тайне. Дикерсон никогда не встречался с ним, а лишь разговаривал по телефону после сложного обмена кодовыми фразами, которые обновлялись каждый день.

Дикерсон нервничал еще и потому, что вчера ему позвонил шеф и хриплым голосом с чикагским акцентом — скорее всего поддельным — приказал, чтобы Дикерсон приготовился к немедленным действиям. Приближается большое-большое дело, сказал он.

Дикерсон смотрел на телефон, как на спящую кобру. Ему казалось, что аппарат может проснуться в любой момент, впиться в него зубами, заразить его интеллектуальным эквивалентом яда, заставить свернуть с проторенной дороги спокойных будней на опасную тропу, ведущую в неизвестность.

Дикерсону наконец удалось убедить себя, что ничего не произойдет, что телефон не зазвонит, что шеф просто решил проверить его бдительность. Помнится, кто-то утверждал, что если смотреть на телефон, то тот никогда не зазвонит.

В этот момент красный телефон зазвонил.

Сердце Дикерсона чуть не выскочило из груди. Он закрыл глаза и постарался взять себя в руки, повторяя мантру, которой научил его доктор Менш: «Ом мане падма хамн, я ненавижу англичан».

Удивительно, как такое простое предложение может принести облегчение, впрочем, довольно кратковременное.

Дикерсон снял трубку.

— Слушаю. — Он внимательно выслушал кодовую фразу, произнесенную хриплым голосом. Затем произнес ответную фразу, и лишь после этого начался разговор: — Да, сэр. Конечно, сэр. Извините, сэр, повторите еще раз, пожалуйста. Да, сэр. Теперь я понял.

Трясущейся рукой Дикерсон положил трубку на рычаг. Он еще раз повторил мантру, чтобы успокоиться, затем подошел к желтому телефону и позвонил Блэйку в машину.

— Блэйк? Коэлли с тобой? Немедленно отправляйтесь в аэропорт. Знаете какой. Бросайте все к черту и быстро туда. Встречаемся через полчаса.

Дикерсон повесил трубку и тяжело вздохнул Скоро свершится то, чего он так всегда боялся. Он увидит своего шефа. Ему придется узнать гораздо больше, чем хотелось бы.

Дикерсон ткнул клавишу селектора.

— Мисс Манипенни, пусть Фридрих подгонит машину к боковому выходу. Если мне кто-нибудь позвонит, скажите, что я вернусь не скоро.

Если вообще вернусь, мрачно подумал Дикерсон.

За время работы на «Охоту» Зейлу не раз приходилось совершать посадки в довольно необычных местах, но сейчас он с тревогой смотрел на лежащий внизу аэродром. Он с трудом посадил самолет на узкую полосу битого ракушечника. Они находились на южной оконечности острова Отер Бей.

Дикерсон, Блэйк и Коэлли расстегнули ремни безопасности.

— Ты, Зейл, оставайся в самолете, — приказал пилоту Дикерсон. — И будь готов немедленно подняться в воздух. Возможно, наша встреча окажется не совсем дружеской.

Зейл кивнул, хотя не совсем понял, как Дикерсон сможет вернуться к самолету, если те, с кем он собирается встречаться, не пожелают его отпускать. А чтобы помешать самолету взлететь, достаточно посадить в засаде человека с базукой где-нибудь в джунглях, зеленеющих по обе стороны взлетной полосы, и тот с легкостью выполнит это задание. Однако, будучи дисциплинированным пилотом, Зейл оставил все эти мысли при себе, чтобы в будущем использовать их в своих мемуарах.

Блэйк и Коэлли проверили обоймы в своих автоматических «Спектрах».

— Надеюсь, он отдает себе отчет, что делает, — вполголоса сказал Коэлли Блэйку.

— О чем это вы там шепчетесь? — спросил Дикерсон, обладавший сверхчувствительным слухом.

— Я сказал, что собачку надо подкрутить, — брякнул Коэлли.

— Какую еще собачку? — удивился Дикерсон.

Коэлли вытаращил глаза, пытаясь придумать какое-нибудь объяснение. На выручку ему пришел Блэйк.

— Он говорит о пулемете, сэр. Собачкой называется скоба муфты безоткатного затвора новой модели МСХ.

— Сейчас не время для праздных разговоров, — оборвал его Дикерсон. — Будете меня прикрывать, понятно? Смотрите в оба и действуйте только при необходимости. Но уж если начнете стрелять, не останавливайтесь до тех пор, пока мы не окажемся в самолете.

Агенты кивнули и спрятали миниатюрные «Спектры» под пиджаки.

— Открывай дверь, Зейл, — приказал Дикерсон.

Зейл открыл дверцу и спустил трап.

На посадочной полосе возле трапа стоял доктор Дал. Представитель местного отделения Багамской корпорации был в легкой рубашке навыпуск, под которой не было никакого оружия, зато виднелся загорелый волосатый живот.

— Добро пожаловать на Отер Бей, — сказал Дал. — Позвольте провести вас в дом для гостей, где вас ждут прохладительные напитки.

— Ага, а что еще? — прошептал Блэйк Коэлли.

Машина Блэквелла сползла с дорога и перевернулась. Теперь она лежала в десяти фугах ниже асфальтового полотна, частично погрузившись в воду. Слегка ошарашенный Блэквелл вылез из линкольна, сжимая в руке «Смит энд Вессон», который обнаружил в бардачке. Его «ролекс» с потайным пистолетом все еще находился у него на запястье, хотя Блэквелла совершенно не интересовало, который сейчас час, да и стрелять было не в кого.

Он стал выбираться на пологий берег, но замер, услышав рокот мотора и скрежет тормозов. Прямо над ним остановилась машина.

Блэквелл огляделся по сторонам, ища куда бы спрятаться. Здесь Флоридская бухта соединялась с Эверглейдс. Неподалеку виднелись несколько островков, возвышавшихся всего на несколько дюймов над поверхностью воды и покрытых зарослями мангровых кустарников, тамаринда и диким виноградом. Дно было илистым, но достаточно твердым. Блэквелл побрел к ближайшему мангровому островку и едва успел спрятаться за него, как дверцы машины открылись.

— Эй, Блэквелл, ты там? — послышался голос над водой.

Блэквелла так и подмывало ответить: «Меня тут нет!», но он подавил в себе это желание. Он замер и стал ждать.

Мерседес резко остановила свой порш рядом с автомобилем Гусмана. Прежде чем выйти из машины, она открыла сумочку и проверила обойму длинноствольного магнума-357. И лишь после этого присоединилась к Гусману.

Альфонсо Гусман стоял у кромки воды и всматривался в темные воды Флоридской бухты. Он был одет в оливкового цвета брюки с широким армейским ремнем и выцветшую охотничью куртку. В руках он сжимал манлихер-302 с оптическим прицелом. Под мышкой в кобуре висел «Узи» с двумя запасными обоймами. На его смуглом лице сияла довольная улыбка: он радовался, как школьник, которого пораньше отпустили с уроков. Он погладил отполированный приклад винтовки, словно это были одновременно собака, лучший друг и любовница.