Camber - Мисс Грейнджер? Продолжение истории

— В Салем. В Америку.

— А почему именно туда? — Луна выглядела искренне заинтересованной.

— Там хорошая школа. Там у меня есть друзья. Там живут мои родители, — призналась Грейнджер.

— Ты американка?

— Теперь да, — пожала плечами Гермиона, — А, еще там Живоглот живет, с родителями. И мы сможем каждые выходные покидать школу и проводить их в нашем доме. Или ездить по стране. Будет весело.

— А Живоглоту там нравится?

Гермиона немного сбилась с мысли. Потом припомнила довольную морду полукнизла. На ней, правда, прибавилось шрамов и кусок уха куда — то пропал… Видимо пал жертвой в боях с местными котами за территорию. Но Живоглот выглядел довольным жизнью. И, кажется, стал даже больше. Ну, или толще. Эмма его обожала.

— Живоглот в восторге, — уверенно проговорила Гермиона.

— Тогда поедем, конечно. Расскажешь про эту школу?

Следующие полчаса Гермиона рассказывала Луне все, что могла припомнить интересного о Салемской школе. Та внимательно слушала. Наконец, Гермиона решила, не откладывая в долгий ящик, убедить Ксенофилиуса.

Впрочем, разговор начала Луна:

— Папочка…

— Да, малышка? — мистер Лавгуд поднял голову от бумаг, которыми был завален рабочий стол.

— На следующий год я поеду учиться не в Хогвартс, а в Салемскую школу, в Америке.

— Да? — рассеянный взгляд Ксенофилиуса, мысли которого, казались, витали где — то далеко, стал более сосредоточенным и удивленным.

— Да. Это очень хорошая школа. Меня Гермиона пригласила. Она тоже будет там учиться.

— Ах, ну раз Гермиона… — Ксенофилиус внимательно осмотрел подругу дочери, — Хорошо. Поезжай. Как ты думаешь, а в Америке могут обитать морщерогие кизляки? Там мы еще не искали.

— Вполне возможно. Это очень большая страна.

— Замечательно, замечательно. Ты посмотри там, при случае, — Ксенофилиус вернулся к бумагам.

— Конечно, папочка.

Гермиона с Луной вышли из кабинета.

— Эмм, и все? — ошарашено спросила Гермиона.

— Да, — пожала плечами Луна.

— И он что, не будет выяснять подробностей?

— Зачем? — удивилась Луна, — Я же сказала, что это хорошая школа и что я еду с тобой.

— А. Ну да. Действительно, — Гермиона встряхнулась, — Слушай. Там же, наверное, какие — то бумаги нужны будут. Плюс счета оплатить… Впрочем это ерунда, деньги не проблема… Ну, не знаю, может его присутствие понадобится, или доверенность, или подписи на договорах…

— Мы все узнаем и подготовим. А папа подпишет все, что нужно, — пожала плечами Луна.

— Ясно, — кажется, понятно, кто вел в семье Лавгудов все дела. Тут Гермиону осенило, — А у тебя паспорт есть? Ну, обычный такой, британский паспорт?

— Нет.

— Супер. Как же тебя на самолет посадить? Хотя… — Гермиона подумала, что маги же путешествуют каминами или портключами. Ездил же как — то Ксено с дочерью по всей Европе в экспедиции? Но обращаться в Министерство за международным портключом не хотелось. Впрочем, зачем нужно Министерство, если есть знакомый консул, скучающий без дела?

Гермиона связалась через камин с мистером Смитом, и тот обещал все устроить. И портключ и документы для Луны:

— Через пару дней все будет готово, мисс Грейнджер.

— Огромное спасибо!

— Не стоит. Это и в самом деле моя работа. Одна из задач консульства — обеспечивать проезд на территорию Конфедерации граждан Магической Британии, в том числе и студентов на учебу. Не сказать, чтобы часто приходилось этим заниматься. Но бывает.

— Понятно. Все равно, Вы очень мне помогли.

— Ну что Вы. Я Вам пришлю сову с документами и портключом. Оплата по тарифам, счет будет у совы. Ей же и деньги вручите.

— Конечно. До свидания.

— Все доброго. Передавайте от меня привет «великому вождю».

— Кому?

— Ну, вы же в Салем едете?

— Да… Вы про мистера Джонсона?

— В точку. Так и знал, что вы знакомы. Скажите ему: «Привет от парня с редкой фамилией». Он поймет, — усмехнулся консул.

— Обязательно, мистер Смит.

Ночью Гермиона лежала в комнате Луны на второй кровати, которую Ксенофилиус трансфигурировал из чего — то. Девушка рассматривала круглый потолок, расписанный птицами и неведомыми зверями. И портретами. Там были сестры Патил, был Поттер. Где — то на краю был бегущий за Тревором Живоглот. А в центре были портреты Гермионы и самой Луны. И когда она только успела все это нарисовать? — засыпая думала Грейнджер.

Проснулась Гермиона посреди ночи от того, что кто — то залез к ней под одеяло.

— А? Что?

— Там холодно, — сонно пробормотала Луна, — Я буду спать здесь.

— Ладно, — Гермиона подгребла Луну поближе и укутала их обоих одеялом, — Спи.

Луна что — то неразборчиво прошептала и засопела. Гермиона подумала было, что от такого соседства не сможет заснуть. Но, на удивление, провалилась в сон через минуту. Снилось ей что — то хорошее.

— Гермиона! — Эмма накинулась на дочь с объятиями, — Наконец — то! Я ужасно соскучилась!

— Ну мама! Я же писала, что все в порядке и скоро приеду. И вообще, радуйся, я больше в Британию не поеду. Закончу учебу здесь. Привет, папа, — Гермиона помахала рукой стоящему чуть позади Дэниелу.

— Вот и отлично! Сколько можно ездить туда — сюда! Ой, — Эмма посмотрела на скромно стоящую позади Гермионы Луну, — Это же та подруга, о которой ты писала? Прости, дорогая, я совсем позабыла про вежливость.

— Все в порядке, миссис Грейнджер, — пропела Луна, с любопытством осматриваясь по сторонам.

— Да мама. Знакомьтесь. Луна, это мои родители, Эмма и Дэниел Грейнджеры. Мама, папа, это — Луна Лавгуд, моя…

— Очень приятно познакомиться, мистер Грейнджер, миссис Грейнджер. А я — Луна, девушка Гермионы, — Луна подошла к Гермионе и обняла ее за талию.

Гермиона поперхнулась. Дэниел застыл. Эмма держала удар получше:

— Эээ, очень приятно… Луна. Проходите в дом. Умывайтесь, переодевайтесь. Скоро будет чай. Доченька, проведи… гостью в комнату. Покажи ей все.

— Конечно, мама. Луна, пойдем, — Гермиона потащила Лавгуд на второй этаж.

Эмма проводила девушек взглядом.

— Глотик! Мне нужно тебе кое — что рассказать! — раздался радостный возглас блондинки со второго этажа.

Эмма похлопала мужа по руке:

— Дэниел? Дорогой? Ты как?

— А? Да. Приготовь, пожалуйста, чай. Или нет. Лучше кофе. Покрепче. Мне с коньяком. Да. Можно без кофе. А я пока пойду… Мне срочно нужно в кабинет. Там, дела… — Дэниел стремительно развернулся и зашагал вглубь дома. Как подозревала Эмма, дела у Дэниела скопились в мини — баре, размещенном в кабинете.

Эмма тряхнула головой и пошла делать кофе. Коньяк действительно, никому не повредит.

В это время наверху девушки умывались и переодевались.

— Луна, обязательно было вот так вот сразу с порога?

— А почему нет? Ты же собиралась сказать им?

— Конечно, собиралась. Но я думала сделать это как — то помягче…

— А мне кажется, что так лучше, — уверенно кивнула Луна, — И ты не говорила, что им нельзя говорить, вот.

— А ты теперь будешь всем говорить, кому я не запретила?

Луна немного подумала и сказала:

— Пожалуй, нет. Всех слишком много, — после чего принялась натягивать платье, которое достала из увеличенного сундука, — Помоги застегнуть.

— Да — да, — вздохнула Гермиона, возясь с застежками на спине. Шейка Луны так и напрашивалась на подзатыль… поцелуй, разумеется. Собственно поцелуй Гермиона и изобразила, — Нужно сходить по магазинам. Купим тебе платьев без этих неудобных застежек на спине… Хотя, что — то в них есть, — пробормотала Грейнджер и снова поцеловала Луну в шейку.

— Безусловно, — мурлыкнула та, — Впрочем, можешь целовать меня и без повода. Я не против.

— Это не может не радовать, — шепнула Гермиона и с сожалением разомкнула кольцо рук, отходя от девушки, — Ладно. Пошли выводить предков из шока.

— Пошли.

— Кстати. А почему тогда мы ничего не сказали твоему отцу?

— А зачем? Он и так все знает.

— Откуда? Ты ему говорила?

— Нет. Он же знает, — уверенно проговорила Луна. Гермиона пожала плечами. Видимо, чего — то про эту семью она не понимает.

— А Тревору мы так и не сказали, — печально заметила Луна.

— У нас уважительная причина. Мы не смогли его поймать.

Вечером, оставшись наедине с Дэниелом, Эмма спросила:

— Дорогой, ты как, пришел в себя?

— Пожалуй.

— То есть, я могу надеяться, что ты не будешь больше уничтожать запасы коллекционного коньяка с такой скоростью?

— Не буду, — хмыкнул Дэниел, — Просто, это было неожиданно.

— Правда? А я давно что — то такое подозревала.

— Серьезно?