Пленница дракона. Измена (СИ) - Лука Василиса

— Уж я то скучать не буду! Я прямо сейчас начну решать проблему как вернуть себе то, что вы с Вильгельмом посмели у меня отобрать. И не советую тебе встречаться со мной, Латифа тем более вставать на моём пути.

Роксолана встала и отправилась в коридор, где её ждали. На выходе она споткнулась о взгляд Гурия, тяжёлый, нехороший. Роксолана фыркнула, подхватила юбки и отправилась дальше по коридору, навсегда покидая дворец. И не только его…

Латифа сначала расстроилась. А потом решила забыть об этой встрече. Да ну её, эту спесивую интриганку. Пусть поживёт в изгнании, успокоится. Девушка осмотрела себя в зеркало, поправила волосы, улыбнулась.

Латифа отставила ладошку, покрутила ею в воздухе, полюбовалась на кольцо, помчалась на завтрак.

Вильгельм уже сидел в гостиной, просматривал газету, встал, приветствуя невесту, сразу увидев кольцо на её правой руке.

Улыбнулся. Поднёс руку голубоглазой невесты к губам: — Благодарю.

Подали завтрак, Вильгельм не спускал глаз с Латифы.

— Птичка моя, что это у тебя такие грустные глаза?

— Прощалась с Роксоланой.

— Забудь о ней. Ни слова больше, не произноси это имя.

Латифа накинулась на еду. Глазами всё бы съела. Вдруг ей пришла в голову идея.

— Вильгельм, а можно мне позвать повара?

Вильгельм отложил газету: — Что-то не так с едой?

— Хочу обсудить меню. Мне чего-то не хватает.

— Пожалуйста, сделай это позже. Обратись к дворецкому, он всё устроит.

Да, Латифа, дворецкому отданы все распоряжения по подготовке к свадьбе. У тебя должно быть самое роскошное свадебное платье, достойное королевы.

— Угу, — Латифа с набитым ртом радостно кивала, раздумывая за какой пирог взяться. Вильгельм нарушил её размышления:

— Топоры уже доставили.

— Какие топоры? А, топоры! Ух ты, — Латифа радостно подпрыгнула, вспомнив о своей просьбе. Потёрла ладошки, представила, как искромсает проклятую кровать на опилки.

Довольная потянулась к ватрушке, вдруг вспомнила: — Вильгельм, а где твоя мама, почему она не вышла к завтраку?

— Со вчерашнего вечера она плохо себя чувствует. Видишь ли, у неё погиб сын и это не прошло бесследно. Тем более её ждёт выселение.

— Ты не можешь так жестоко поступить с матерью.

— Наказание для неё это итог выступления против моей короны и моих интересов! Я поступаю не по жалости, а по справедливости. Жду, когда она выздоровеет и только тогда отправлю её в монастырь.

— Да что ты за монстр! — Латифа вскочила, гневно сверкнула глазами, швырнула салфетку на стол.

— Латифа успокойся, вспомни где ты и с кем разговариваешь.

Голос и взгляд Вильгельма подернулись холодком.

— И не подумаю. Твоя мать страдает, а ты рассуждаешь о справедливости?!

— Моя мать не пощадила мою невесту в своих интригах, ослушалась моей воли. Я проявил милосердие, дожидаясь когда окрепнет её здоровье. Этого мало?

— Да как ты не поймёшь! Мамы и дети могут кол тебе тесать на макушке, на том одном основании, что это твоя мать и твои дети. Всё, я пошла!

— Куда ты?

— Я к твоей маме.

Вильгельм было вскочил, хотел поймать Латифу за руку, остановить. Потом сел, махнул рукой.

Латифа фурией выскочила из гостиной, Делия подхватила шлейф её платья, стража попятилась. Дворецкий смело выскочил поперёк, замахал руками, чуть пятясь задом наперёд, проговорил скороговоркой:

— Госпожа, швеи подготовили образцы свадебных платьев, кружев, тканей. Соизвольте посмотреть и отдать распоряжения.

— Да вы что, правда? — обрадовалась Латифа, обняла старого слугу, чмокнула его в щёку. Старик от умиления потерял дар речи, схватился за щёку, так и остался стоять, хлопая глазами.

Стража распахнула двери в покои драконессы-матери.

В комнате царил мрачный полумрак, стоял затхлый запах непроветриваемой комнаты. Стая фрейлин, сбившихся вокруг кровати своей хозяйки встретила Латифу скорбными физиономиями. Латифе прежде чем пробиться к изголовью, пришлось повысить голос: — А ну, пустите меня!

Девушка разогнала фрейлин в разные стороны: — Пошли все вон! Поганые кликуши, с чего это вы хороните драконессу-мать?

Латифа дождалась, пока стая шурша шелками скрылась за дверями.

Присела к кровати старухи, погладила тихонько подобравшуюся к ней "Фи-Фи". Встретилась взглядом с будущей свекровью. Улыбнулась:–Хотите чаю?

Драконесса молча смотрела на невестку.

— Делия!

Служанка тотчас вкатилась, присела в поклоне.

— Приготовь-ка нам чаю. — Латифа обратилась к драконессе: — Я вот помню, вы, кажется, любите с сахаром?

Делия вышла, Латифа взяла руку безучастно лежащей на кровати женщины.

— Я знаю, вам тяжело. Мне нечем облегчить вашу боль. Разве тем, что ваш старший сын победил в бою давнего врага. Вильгельм грозный правитель, выносит жёсткие решения для всех. А мы его не послушаемся и никуда вы не поедите, ни в какой монастырь. Если, конечно, сами того не захотите.

Старуха всё так же молча смотрела на девушку. Латифа смочила полотенце в миске с завареной мелисой, отжала, промокнула лоб, лицо драконессы, продолжая ласково приговаривать: — А ещё у меня для вас есть тайна. Пока о ней никто не знает, даже Вильгельм. У меня в вашей стране нет женщины роднее, чем мама моего будущего мужа. Вот, я вам откроюсь.

Вы скоро будете бабушкой его сына. И хотя я знаю, что у вас уже есть внуки, ещё один не помешает, а?

Латифа улыбаясь смотрела на грузную женщину, утопающую в белых кружевах, совсем недавно крикнувшую ей в спину "сдохни!". Она ни разу не забыла об этом. Однако ещё лучше помнила, что для любого мужчины мама это святое. Чтобы он не говорил в гневе, его сказанные в злости слова ничего не значат. Мама это мама.

Вошла Делия, принесла чаю. Латифа велела позвать никчемных бездельниц, фрейлин драконессы, столпившихся овечьей стаей в коридоре.

— Помогите сесть её величеству, подоткните подушки. Отворите окна, пустите воздух. Снимите шторы и постирайте, здесь пыли вагон.

Драконесса разлепила губы: — Почему ты навестила меня?

— Потому что хочу своей памятью возвращаться к чему-то хорошему, а не туда, где её изодрали в хлам. Потому, что моему сыну нужна чудесная бабушка.

Латифа аккуратно придерживала голову Драконессы, поила её чаем.

— Нам с вами надо так много о чём поговорить, вы же расскажете, как рос маленький Вильгельм, как шалил, да?

В глазах будущей свекрови вспыхнул огонёк, она чуть улыбнулась. "Фи-Фи" перебралась к хозяйке под бочок, положила мордочку на лапки, посматривала глазками-бусинками на Латифу, тихонько поскуливала, жалея хозяйку.

— Ой, — вспомнила Латифа: — меня ждут на примерку платьев. А хотите, мы скажем, чтоб всё это притащили сюда и здесь вместе выберем то, что нам понравится. Мы же девочки. А чем нам ещё заниматься, как не тряпками. Да?

Раздались шаги, двери распахнулись, вошёл Вильгельм и замер от неожиданности, увидев картину маслом.

Его мать счастливо улыбалась, распивая чай с его невестой. Такой улыбки у матери он не видел много лет. Дракон перевёл взгляд на невесту, она просияла, подбежала к нему, схватила за руку: — Вильгельм, скоро я узнаю все твои тайны. Мне твоя мама расскажет каким ты был сорванцом.

— Как поживаете, мадам? Его вопрос к матери прозвучал весьма холодно, однако, учитывая, что он шёл сообщить о высылке, то получилось неплохо.

Драконесса вежливо кивнула, дракон повернулся к Латифе: — Вы нужны мне, принцесса.

— Я к вашим услугам, мой господин!

Латифа подхватила Вильгельма под руку, уже на выходе обернулась, весело помахала рукой драконессе: — Так я велю примерку свадебных платьев принести сюда? Мне без вашего совета никуда. Я скоро!

Вильгельм привёл Латифу в спальню. Перед ними растворили двери, первым делом в глаза бросилась картина : королевская кровать и топоры на полу возле неё. Правда лежали они не просто кучей, а рядком, остриём в одну сторону, как на параде.