Бои без правил (СИ) - Шелег Игорь Витальевич

Раздевшись до трусов на входе. Я прошел внутрь, открыл сумку, которая стояла на кровати и подав на нее питание, включив аппаратуру глушения. После чего с чувством сказал: — Ублюдок!

— Да! — протянул Дима перед тем, как зайти в душ. Родственники у тебя конечно так себе!

Это ящик был одним из тех устройств, которые я привез с собой разумно полагая, что меня так или иначе кто-то будет слушать и нужно было сохранить, какую-никакую приватность.

Пожалев, что не додумался пойти в душ первым. Потому, что я был мокрым как собака. Сел на кровать и стал внимательно рассматривать руку. Она и впрямь будто запеклась. Для того, чтобы лечь спать мне нужно было сначала ее залечить намазать мазями и замотать в бинты. Сил на нечто более значимое у меня все равно не было…

— Предлагаю, забить на все построения! — первое, что я услышал от Димы, когда проснулся. Он лежал на соседней кровати и даже пытался натянуть одеяло на голову.

— Доброе утро! — ответил я, вставая с кровати и включая свет.

— Да, блин! Можно было бы еще поспать часик… К тому же ты раненый. Никто нам ничего не скажет! — воскликнул Дима, недовольно морщась от света лампочки.

— Вот потому, что я раненый, мне и нужно быть, вовремя и выглядеть бодро, молодцевато и пугать своей решимостью врагов, — ответил я, потягиваясь.

— Какие у нас враги? — показательно удивился Дима. — Мы же в стане друзей?!

— Иногда друг хуже врага! Тебе ли это не знать, — ухмыльнулся я в ответ вставая.

Несмотря на непродолжительный сон, я достаточно хорошо себя чувствовал. Вчера перед тем, как ложится спать мы с Димой подогрели макароны с тушенкой и только после этого легли отдыхать. От ночного жора, у меня в буквальном смысле был большой живот, но зато энергия должна лучше восстановиться, да и была необходимость засесть стресс.

Все тело немного ныло, а правая рука, замотанная бинтом, покалывала и чесалась. Качественное исцеление провести не удалось, даже Диме я руку не дал. Собирался позднее разобраться что же произошло в момент моего удара, все же по нанесенной травме, можно много чего сказать и может в будущем я смогу нанести Павлу более серьезный урон. А в том, что мне придется с ним встречаться на поле боя, я был практически уверен. С каждым разом я все больше убеждался, что он редкостный мудак. Единственное, что я не знал, когда эта встреча произойдет рано или поздно.

Пришлось нарушить чувствительность, нервных окончаний, но я все равно нанес мазь, и выпил антибиотик, а Дима перемотал кисть бинтом.

Проблему с ноющими мышцами решил контрастным душем, руку размотал, помыл, подсушил, благо энергии на это мне хватало, после чего вновь намазал ее мазью.

При выходе из душа меня ждал сюрприз. Дима опять залез в консервы, подогрел еще макарон и сделал чай, а еще кто-то, пока я был в душе, все же принес нам два комплекта целой одежды.

Именно поэтому, к времени построения на занятия. Я был уже сытым и в хорошем настроении.

Сначала коротко переговорил с командиром третьей роты, о том, что пока своими людьми пусть занимается сам без меня, на что тот согласился и кажется был доволен. Чем именно я не совсем понял, но скорее всего именно тем, что сын главы Клана больше не будет стоять над ним и его людьми.

Очень заметно, кстати, стало изменившееся отношение от бойцов. Ночью поднимали весь лагерь. А это значит, что все уже в курсе из-за чего был переполох и чем он закончился. Я слышал тихие перешептывания при моем появлении и эмоциональное изменение в обстановке. Кто-то завидовал, кто-то уважал, а кто-то боялся, непонятно только чего.

Возле командира третьей роты меня и нашли, старший лейтенант Димедько, и старший сержант Хилько. Командир и заместитель командира разведывательного взвода. Два хмурых мужчины, сорок плюс, доложились о прибытии и выглядели достаточно хмуро, как будто ночь не спали. И скорее всего это было именно так. Если рассматривать результаты вчерашнего нападения, то скорее всего так и было. Во время учений все мы становились военными и руководствовались общевоинскими уставами Вооруженных Сил, поэтому приняв доклад, перешел к более формальным вопросам.

— Как ваши люди? — первым делом спросил я. — Все живы?

— Так точно! — ответил командир взвода. — Состояние тяжелое, но минут двадцать назад сообщили, что все жить будут.

— Ну и отлично, — с облегчением сказал я. Не хотелось становиться причиной смерти обычных бойцов. Уж если я собираюсь заняться вопросом, нарабатывания авторитета, то это был бы самый провальный путь. А может так оно и задумывалось?

— Где сейчас Ваши люди? — спросил я, отвлекшись от мыслей, которые пообещал себе обдумать потом.

— До подъема мы собирали боеприпасы и оборудование, раненые были направлены к доктору. После писали отчеты. По распоряжению командира батальона до завтрашнего утра всем отсыпной.

— Хорошо, — кивнул я. — Не отниму у вас много времени… Сделаем все быстро и пойдете тоже отдыхать… Ваши учебные комнаты где?

Вопрос не был праздный, потому что в той роте, в которой я выполнял обязанности занятия проходили в палатках. А мне хотелось бы поговорить с мужчинами приватно, так, чтобы о этом не стало известно никому постороннему.

— У нас на командном пункте отдельное помещение для хранения запасов материальных средств, вооружения и проведения занятий, — ответил командир взвода.

— Отлично! — внутренне обрадовался я. — Веди!

Командный пункт располагался под домом. Глубокий подвал в несколько этажей уходил вниз и какова его реальная глубина я не знал. Зато точно знал, что если классная комната, у разведчиков находится на пункте управления, то там точно не будет прослушки и можно будет поговорить более откровенно.

На сам пункт нас пропустили по пропускам, через турникет. Далеко идти не пришлось, уже на первом подземном этаже мы свернули два раза направо и вышли к кабинетам. Взяв у дежурного по этажу тубус с ключами, сделали запись в журнале вскрытия и сняли помещение с сигнализации.

— Довольно серьезная система охраны… — сказал Дима. — И дежурный на входе на пункт управления, и дежурный по этажу, и сигнализации дополнительно… Храните что-то серьезное?

— Скорее просто для ограничения посторонних и контроля за имуществом, — ответил командир взвода. — Плюс есть несколько секретных документов для ограниченного использования.

— Если секреты есть, то и прибор подавления шумов есть? — уточнил я.

— Так точно! — бодро ответил сержант и показал на него.

— Включай, — кивнул я и махнул головой на дверь, отчего Дима метнулся к ней и закрыл ее на ключ.

— Что это значит? — медленно спросил офицер.

— Просто хочу поговорить без лишних ушей, и чтобы нам никто не мешал, — ответил я и указал на стул. — Присаживайтесь.

— Тоже присаживайся, — показал Дима на соседний стул сержанту и первый подал пример. Я сел рядом с ним, а сержанту ничего не оставалось, кроме как повторить за мной.

— Итак, — начал я, собираясь с мыслями. — Для начала, к вам и вашим людям у меня вопросов нет. Вам отдали приказ вы его выполнили… Вот только кое-что мне в этой истории с тренировкой не нравится, поэтому, для начала расскажите, что и как произошло у вас. Кто вам обозначил цель, в какой форме и какие поступили инструкции?

— Команда поступила от командира батальона… — начал лейтенант, а я кивнул ему. — О том, что у нас запланирована тренировка по захвату знали все. Во время учений мы проводим по несколько таких операции. Конкретно в этот раз… Мы все время занимались другой работой, то агрегаты настраивали, то отрабатывали теоретические построения, то нарабатывали порядок выдвижения.

О том, что цель вы, мы узнали за два часа до операции. Все происходило штатно: подъем по тревоге, сбор и инструктаж. Элементы были выполнены на отлично, вся подготовка прошла, как по маслу, единственное отличие, в том, что обычно мы сами должны были узнать маршрут и сами определить время захвата. Только в этот раз за нас все решили. Инструктаж не занял много времени. Основной вопрос во время инструктажа был в том, чтобы случайно не убить и не ранить серьезно.