Кирилл Клеванский - Колдун. Генезис

Горький опыт заставил чертильщика пойти на ухищрение. Был он не глупым и поэтому решил месть свою сделать чем-то вроде прощального подарка Академии, навсегда оставив свое имя в её летописи. Он разработал печать, обращающую человека в камень. Между прочим сенсационная разработка, положившая начало новой, молодой науке, изучающей изменение свойств живых организмов. Ну, то есть и раньше такое было, те же химеры или зомби, создаваемые некромантами, но впервые кто-то задумался о том что бы обратить живое в «настолько» неживое. А у этого психа еще и получилось. Сейчас он вроде глава целого отдела в каком-то исследовательском институте. Но не суть.

Короче начал чертильщик с подкопа. Целый сезон угрохал на то чтобы не вызывая подозрения, докопаться, в прямом смысле, до основания общежития. Правда, как-то так получилось, доподлинно никто не знает, что про подкоп выяснила администрация. Искали их, и подкоп и «крота», весьма долго и усердно, но не нашли ни того, ни другого. Мы долго выпытывали у Санты знает ли он где находится ход в сей портал чудес, но тот только отмахивался и отвечал что знал бы, не рассказывал историю. В итоге сошлись на том что да — такой информацией не разбрасываются. Ну а история продолжалась.

Чертильщик был действительно очень умным, но умным по-своему, он решил, что если не идет снизу, то пойдет сверху. Поэтому он изобрел новую печать, вот так запросто, надо ему и хоп, то над чем люди десятилетиями бьются, он за пару декад выдумывает. По слухам, он вообще портанул себя на крышу, но так как все сошлись на том что такое невозможно в этой реальности. То порешили что каким-то неведомым образом, используя демонову тучу накопителей, он просто прилетел на эту самую крышу. И что-то он там такое, опять же неизвестное, коладнул, что обрушил чердак. Легенды любят приукрашивать и в последствии дырка в крыше, обернулась цельной обваленной крышей.

Но итог один — парень пробился таки в общежитие, и метнулся к обидчице, та ничего не подозревая нежилась под струями воды. И так она увлеченно нежилась, что не заметила пылающего гневом мага, а тот не раздумывая рррраз, и в камень её. Потом был суд, вот только вместо наказания, ему награду за открытие вручили. А о девушки и забыли все, она ж была обычной простолюдинкой, а он высокородным. За несчастную даже её собственный наставник, заплативший за академию, не вступился. Таким образом и получилось что по легенде, на одном из фонтанов или в одном из парков стоит статуя этой самой девушки. И в женском общежитии ходит легенда, что если изменишь чертильщику, то он применит тайное знание и обернет тебя в камень. А в страшной версии этой страшилки, жертва не умрет, а будет все слышать, но не сможет ни подать знака, ни как либо иначе повлиять на реальность. В общем — тюрьма до скончания времен.

Понятное дело что в мужском общежитие тоже есть легенда, мол это вовсе не простушка с хуторка была, а натурально эльфийская принцесса. И кто её найдет и расколдует, в того она влюбится и увезет в лес, где сделает королем ушастых. Ну а то что у ушастых нет этих самых королей, так это мало кого волнует. И обязательно, в каждом потоке найдется несколько чудаков которые будут магичить не то что над каждой статуей и скульптурой, но и клумбой и даже урной.

— И что, — склонил голову Дирг, он так всегда делал когда в чем-то сомневался. — Её действительно оставили каменной где-то на территории?

— А этого никто не знает, — Санта приложился к фляге и пустил её дальше, по кругу. — Может и оставили, но скорее всего увезли и Тульп, так звали того чертильщика, до сих пор пытается её расколдовать. Он же её действительно любил, и как в камень обратил, помню пил только на тракт. Волосы на себе рвал, локти кусал и все такое. Ведь заколдовать это одно, а расколдовать совсем другое. Вот небось и бьется сейчас над разгадкой.

— Все беды от женщин, — вздохнул Эрик и тоже отхлебнул янтарного напитка.

— Это да, — кивнул сильнейший маг. — Он парнем правильным был, со своими темными в голове, но честный и всегда помогал тем кто попросит. Вот видят боги, никому не отказывал.

Фляга все гуляла по рукам, а мы сохраняли молчание. История то конечно веселая, с огоньком, но подтекст у неё грустный и поучающий. Самое удивительное, что будь это событие вековой давности можно было бы отмахнуться и презрительно фыркнуть: «Сказки». А вон оно как получается. Мы с живым свидетелем общаемся.

— Эрик, — обратился я к целителю. — А ты чего не дополнишь, в том же году ведь поступил.

— Так я тогда не шибко сильно с Сантычем общался, — пожал плечами тот.

— Да ты у нас тогда вообще ни с кем не общался, — хмыкнул его сосед. — Эрик же у нас, если вы не знали, сын Рагосского Первого Королевского Советника. И весь в папку пошел, тот еще уж. Вы не смотрите что он с вами добродушный и веселый, незнакомцам к нему лучше не обращаться. ВЫ у него карандаш попросите, а в итоге останетесь без подштанников и в долгах на пять поколений.

Эрик скривился и ткнул соседа в плечо, тот ответил тем же. И вскоре вся наша четверка уже самозабвенно молотила друг друга валяясь в пыли. И нет, это была не драка, так себе, мерились силами как дворовые пацаны. Били исключительно в корпус и даже меньше чем в пол силу. Так что не удивительно что клубок валяющийся на дороге, не переставал оглашать окрестности смехом.

— А ну прекратить! — гаркнули рядом.

Я в этот момент душил Дирга, что, впрочем, не мешало ему мутузить Санту, который в свою очередь заламывал руку Эрику.

— Прекратить я сказал!

И мне в бок что-то пребольно вонзилось. Вскочив на ноги, я оказался лицом к лицу со служивым. Вернее линия глаз стражника оказалась где-то у меня у подбородка, а я уставился на его плюмаж. Вот только зачем плюмаж стражникам? Или у них мода новая? Кстати был он не один, нам не посчастливилось встретиться с патрулем из трех зщакованных в латы и с алебардами на перевес государевыми людьми. Ребята оценили ситуацию и прекратили возню. Красные, запыхавшиеся они встали с земли и отряхнув одежду, утерли испарину.

— Тааак-с, — протянул второй служака. — Что тут у нас? Массовая драка. Что ж, пройдемте ка в управу, бумаги составим, штраф выпишем.

— А может не надо? — как то по-детски протянул Санта.

— Надо, еще как надо. Без штрафа то оно ни как.

Мы намек поняли, поэтому вскоре стражники, двоольные тем что в их руках оказлся золотой, ушли дальше по улочке.

— Вот неправильно это, — скривился Дирг. — Что бы три боевых мага и целитель платили дань каким-то служакам.

— Дело говоришь, — нахмурился Санта.

Он резко развернулся и уставился в спины обидчикам. От волшебника ощутимо повеяло магией.

— Эй, Санта, ты чего, — не на шутку забеспокоился я. — Рыжий просто пошутил.

Но на меня не обратили внимание, а мгновение спустя с руки сильнейшего мага сорвался огромный, почти в натуральную вечелечину, Огненнй Дракон. В принципе простенькое форменное заклятие Огненной школы, с тем же успехом можно было и собаку или птичку там какую создать. Вот только силы было вбухано столько, что меня начало подташнивать, а во рту моментально пересохло.

Дракон, искря и шипя, понессе к странникам, а те, закричав, вернее запищавповыше некоторых слабонервных дам, побрасали алебарды и умчались куда-то в темноту улиц. За ними все еще несся дракон, светя как второе солнце.

— И чо делать будем? — буднично поинтересовался Дирг. — Сейчас здесь разве что армии не будет.

— Бежать наверное, — пожал плечами Эрик.

Мы посмотрели вперед, посмотрели назад, а потмо схватили фляги и еду и помчались куда-то в третьем направлении. Мелькали здания, какие-то повороты, проносились мимо мосты и набережные, а спиной ощущался азарт погони. Вот только в этой ситуации мы были не загонщиками, а добычей. В итоге, оставив где-то за спиной Лютиковый Мост, мы пронеслись по закоулкам и вышли к Центральному Парку. Наличие ворот, запираемых на ночь, нас нисколкьо не волновало. Вперед отправился Дирг. Он перемахнул через прегради, принял на руки хабар и дождался пока перелезут другие. В абсолютной тишине мы блуждали среди деревьев и кустов, пока вскорости не вышли к пруду. И лишь тогда, побросав все на землю, мы упали сами и засмеялись. Смеялись долго, да так сильно что у меня перехватило дыхание, а трава стала мокрой от слез. Утерев выступившую влагу, я ралегся на тарве и глубоко вздохнул. Мгновение спустя над поляной пронеслось еще три, точно таких же вздоха.

— А чего у нас там пожевать осталось? — осведомился я.

— Тебе лишь бы жевать, — проворчал Санта, недовольный тем что я его отвлек от праздного валяния и вынудил залезть в мешок.

В итоге в меня натуральным образом кинули палку копченого колбасы и буханку белого хлеба.

— А мне? — возмутился Дирг.

— И мне? — вторил ему Эрик.

Только что улегшийся Санта разразился гневной тирадой и снова полез в мешок, вернее в завязанный кулем плащ. И к тому времени как котомка опустела, каждый из нас узнал о своей родне, постельных предпочтениях, умственных способностях, размере некоего инструмента и прочих аспектов личной жизни массу всего нового.