Алан Фостер - Ради любви к не-матери

Ничто не указывает, что объект вызвал это нападение стада, погубившее лагерь и столько надежд. Конечно, вполне возможно, что сам объект погиб вместе с остальными, рассуждал Круачан. Если это не так и если он решится продолжать операцию, больше не должно быть косвенного манипулирования. Им придется иметь дело непосредственно с объектом, как они несколько лет назад пытались с девочкой.

Предстоит долгий кружной курс к следующей "безопасной" станции. Круачану совсем не хотелось еще несколько лет скрываться и отыскивать новый объект. Если длинная рука миротворцев не дотянется до них туда, время и возраст завершат работу правительства. Они прошли длинный общий путь, он и его товарищи. Огромные усилия; множество людей погибло, чтобы проект продолжал жить. Они и немногие оставшиеся коллеги должны довести его до конца.

– Спасибо, Амарет, – сказал он женщине, терпеливо ожидавшей у консоли. – На всякий случай не выключайте приемник.

– Конечно, доктор Круачан, сэр.

Повернувшись, он медленно направился в конференц-зал. На полпути приободрился и зашагал решительней. Так не пойдет, сказал он себе. Как президент Общества, он должен подавать пример товарищам, теперь больше, чем когда бы то ни было. К тому времени, как он твердой походкой вошел в зал, отчаяние и сомнения сменились холодной целеустремленностью и решительностью.

Его ожидали с полдесятка очень пожилых мужчин и женщин. Как мало, подумал он, как мало нас осталось. Это последние члены Общества, последние защитники великой идеи. На их лицах был все тот же вопрос.

– По-прежнему ни слова, – твердо сказал он. – Поэтому мы должны считать, что доктор Брора, доктор Хейтнес и доктор Ньясса-ли погибли. – Не последовало никаких внешних проявлений горя, криков и плача. Все ждали продолжения, и их спокойная вера в него укрепила его решимость.

– Я рекомендую продолжить попытки установить контроль над Номером Двенадцатым.

– У нас есть основания считать, что в этом районе работают агенты ОМО, – сказала пожилая женщина из дальнего угла удобного зала.

– Ну и что? – резко спросила другая женщина. – Они всегда на два шага отставали от нас и всегда будут отставать.

– Хотела бы я быть так же уверена, Хенсон, – сказала первая женщина – Длительность существования нашего общества объясняется предвидением и осторожностью, а не презрением к тем, кто презирает нас. – Она взглянула на президента. – Вы уверены, что нам следует продолжать действовать здесь, Круачан?

– Более чем когда-либо, – ответил он. – Мы слишком много вложили в этого Двенадцатого Номера, чтобы отказаться. – И он принялся перечислять долгий перечень факторов, побудивших его принять такое решение.

Когда он кончил, несоответственно глубоким голосом заговорил маленький худой человек, сидевший в глубине зала. У него были искусственная нога и сердце, но в глазах горел тот же боевой огонь, что и пятьдесят лет назад.

– Я согласен! Наше будущее здесь! Если объект по-прежнему доступен…

– У нас нет причин сомневаться в этом, – полусолгал Круачан.

– …тогда мы можем связаться с ним раньше агентов ОМО. Как говорит Круачан, мы должны противопоставить свою решимость усиливающимся недомоганиям. – И он стукнул по полу искусственной ногой.

– Хорошо, – сказала старуха, вызвавшая призрак вмешательства Сообщества. – Я вижу, большинство согласно, что мы должны продолжать свою работу здесь. Должна признать, что мало что могу противопоставить убедительным аргументам доктора Круачана. Но у нас есть новая проблема, которую не решить голосованием.

– Правда ли, что в последнем отчете сообщалось о наличии у объекта аласпинианского миниатюрного дракона?

Круачан медленно кивнул.

– Да, в отчете указывается на наличие существа-каталиста.

– Что же нам делать? Это существо не только действует как увеличительное стекло по отношению к возможным способностям объекта. Оно еще само по себе смертельно опасно. Если у него установилась эмоциональная связь с объектом, то это гораздо более опасный противник, чем десяток агентов ОМО.

Круачан отмахнулся от ее тревог.

– Я обдумал эту проблему. Обещаю вам, что мы позаботимся об этой змее. Если мы не сможем нейтрализовать простую рептилию, нам нечего претендовать на защиту идеалов Общества.

– Это не рептилия, – возразил один из мужчин. Глаза у него казались стеклянными: ему приходилось носить толстые контактные линзы. – Внешне он похож на рептилию, но в жилах его теплая кровь, и более правильно было бы классифицировать его как…

– Мне нет дела до его классификации! – нетерпеливо прервал Круачан. – Со зверем мы справимся. – Брови его сошлись в неожиданной задумчивости. – Если такая эмоциональная связь существует, она может быть сильнее, чем с приемной матерью.

– Еще одна возможность внешнего контроля! – воскликнула женщина.

– Да. Вместо того чтобы стать новой угрозой, это существо поможет нам контролировать объект. Видите, как трудности могут превратиться в преимущество.

– Жаль Хейтнес и остальных, – сказал один из стариков. – Я знал Хейтнес сорок пять лет.

– Я тоже, – напомнил ему Круачан. – Мы не должны подвести ее, и Ньяссу-ли, и Брору. Они принесли себя в жертву нашему делу, но дали новую возможность продолжить его. И по мере сокращения численности должна расти наша решимость.

Повсюду слышались одобрительные возгласы.

– Мы не отказываемся от этого объекта, – энергично сказал Круачан. – Любыми средствами мы должны его использовать. Предлагаю проголосовать.

Круачан с благодарностью видел, что решение принято единодушно. Такими обычно и были их решения: дискуссиям не место в организации с единой целью.

– Благодарю вас всех, – сказал он, когда руки опустились. – Помните, в этом Номере Двенадцатом ключ к нашему оправданию. Продолжим с надеждой. С этого момента вся наша деятельность подчинена необходимости установить над ним контроль. – Он повернулся к выходу.

– Нужно торопиться. Если его первым найдет ОМО, он для наших целей будет потерян.

Все разошлись и с новой решимостью занялись работой.

В городе пахло людьми и чужаками, животными и экзотической кухней, смолой и строительными материалами, старыми и новыми, и все: органика и неорганические материалы – все пропитано вечной влажностью. Но Флинксу все это казалось сладкими ароматами. Машина остановилась перед маленьким баром. Флинкс остатками кредитов на своей карточке рассчитался с ней. Она сказала механическое "Благодарю вас, сэр" и отправилась на поиски нового клиента.

Матушка Мастиф тяжело оперлась на него, и они вошли. После пережитых испытаний она почувствовала свой возраст и очень устала. Так устала, что даже не отстранилась от змеи, ехавшей на плече Флинкса.

Внутри Пип сам развернулся, выполз из-под плаща, данного Лорен Уолдер, и полетел к стойке. Он знал это место. На стойке были приготовлены сухие крендельки, орехи и прочие соленые деликатесы, с которыми можно играть, а можно их и есть.

Флинкс сознательно привез их на рынок кружным маршрутом, часто пересаживаясь, стараясь зайти в транспорт в самый последний момент и передвигаться с другими пассажирами. Как ни старался, он не обнаружил никаких признаков слежки, да и минидраг не реагировал на пассажиров, искоса поглядывавших на измученного юношу и старуху с ним. И все же осторожность заставила его заглянуть сначала в бар, прежде чем возвращаться в магазин. Разумно не ходить домой одним, А Малыша Симма, владельца бара, хорошо иметь поблизости, когда они будут открывать ладонный замок. В каком-то смысле физические данные Малыша Симма соответствовали умственным Флинкса.

Как все гиганты, Малыш Симм добрый человек. Он был другом Флинкса еще с того времени, как его усыновила матушка Мастиф. И часто покупал у матушки Мастиф разные забавные мелочи, чтобы развлекать своих посетителей.

Появилась огромная рука и увлекла путников в отдельную будку. Несколько посетителей нервно расступились, уступая дорогу змее, метнувшейся к кренделькам.

– Я слышал, что вы вернулись, – сказал молодой гигант вместо приветствия. Голос глухо доносился из его широкой груди. – Новости на рынке распространяются быстро.

– У нас все в порядке, Симм, – Флинкс наградил своего друга усталой улыбкой. – Я, кажется, готов проспать целый год, но в остальном все нормально.

Гигант подтащил к будке стол и использовал его в качестве стула.

– Что я могу для вас сделать? Хотите чего-нибудь выпить?

– Не сейчас, мальчик. – Матушка Мастиф слегка махнула старой сморщенной рукой. – Нам хочется побыстрее домой. Нам нужно твое общество, а не напитки. – Она замолчала, предоставив Флинксу объяснять остальное.

Малыш Симм нахмурился, брови его сошлись, как тучи на небе.

– Вы думаете, эти люди еще идут за вами?

Матушка Мастиф чуть не сказала: "Не за мной", но успела прикусить язык. Она все еще считала, что не время Флинксу узнавать то, что узнала она. Слишком быстро.