Шарон Ли - Лови день

И пистолет отлетел в сторону.

Агент стремительно принял защитную стойку, но не смог воспользоваться позицией – Мири увернулась, нырнула вниз и нанесла низкий удар, попытавшись сбить его с ног. Успев вовремя перегруппироваться, она отбросила его нож, который серебряной дугой улетел в темноту.

Мири изогнулась, приземлилась на ноги и парировала следующее нападение – неуловимо стремительное – приемом, которому ее обучил он. Агент не ожидал встретить знакомый контрприем: он на секунду замешкался, поскользнулся на снегу и вывернулся, словно пытаясь сохранить равновесие. Его горло оказалось открытым, незащищенным.

Вал Кон откуда-то нашел силы еще ускорить свой бег. Он не осмеливался крикнуть, боясь отвлечь ее внимание. Вопреки всему он надеялся на то, что агент поскользнулся по-настоящему.

Мири рванулась вперед, заглотнув наживку.

Агент принял уверенную стойку, воспользовался ее весом и инерцией, нагнулся, повернулся и завершил убийство с уверенностью прекрасно обученного бойца.

Мири взлетела вверх, перелетела через его спину, описала в воздухе дугу – худенькая рыжеволосая кукла в синей куртке с капюшоном – и рухнула на утрамбованный снег.

И осталась лежать совершенно неподвижно.

Вал Кон услышал собственный вопль – и у него в руке оказался нож. Агент нагнулся, чтобы удостовериться в своей победе, – и вдруг отшатнулся, давясь и задыхаясь. Черт побери корабль, черт побери всю родню, и Лиад, и вселенную, и жизнь… Занесенный вверх кристаллический клинок блеснул в луче света – и Вал Кон прыгнул вперед, чтобы разделаться с убийцей своей жены.

Пушечное ядро ударило его под колени, опрокинув в снег, и над ухом у него раздался дикий крик:

– Не приближайся к нему! Это «облако» – яд!

Он перекатился и вскочил на ноги. Одного взгляда оказалось достаточно, чтобы показать ему, как агент выхватил из снега нечто, блеснувшее металлом. Мири закончила перекат и снова рванулась к нему, завалив набок.

Тихо кашлянул пулевой пистолет – и тело Мири сначала напряглось, а потом бессильно обмякло.

Он был жив. Второго выстрела не последовало – ни для того, чтобы завершить первое убийство, ни чтобы попытаться начать следующее. Вал Кон передвинул отяжелевшую Мири и посмотрел через рассыпавшиеся по его лицу яркие волосы. Агент стоял примерно в трех шагах от них, держа пистолет наготове и с выражением совершенно неагентского недоумения на лице.

Вал Кон перевел взгляд на свою спутницу жизни, обнаружил слабый пульс за запястье – и липкое пятно, просочившееся сквозь куртки и рубашки до его кожи. Это могла быть только кровь. Ее кровь.

Осторожно, благоговейно он выскользнул из-под нее и с ловкой неспешностью встал на ноги лицом к агенту. Клинок Средней Реки был демонстративно на виду, готов к убийству. Твердо держа пистолет в руке, агент перевел на него широко открытые мягкие глаза, но, казалось, не обратил на него особого внимания. После мимолетного колебания Вал Кон шагнул вперед, вытянул руку и отнял пистолет. Мужчина заморгал, но не пытался сопротивляться.

– Мне надо было кого-то застрелить, – проговорил он, и интонации высокого лиадийского выдавали недоумение и смятение. – Я не могу толком вспомнить… Мне надо было застрелить… кого-то…

– Что вы и сделали! – отрезал Вал Кон властным тоном. – Дайте мне ваш меднабор!

Агент ошарашенно потянулся к поясу, залез рукой под куртку и протянул меднабор Вал Кону.

Он выхватил приборчик у лиадийца из рук и стремительно повернулся к хрупкому телу на снегу.

Пулевое отверстие оказалось над правой грудью. Дрожащими руками он закрыл входное и выходное отверстия и обрызгал повязку антисептиком. Боги, боги – так близко! И он может оказать ей только самую примитивную первую помощь – хоть это и лучше, чем то, что мог бы предложить какой-нибудь местный медик. Но для уверенности, для полного и быстрого выздоровления ее необходимо было поместить в капсулу автоврача.

– Она серьезно ранена? – спросил у него за спиной агент.

Вал Кон повернулся, не вставая с колен.

– Достаточно серьезно, – ответил он, сумев держаться почти нормально.

Он проанализировал смягчившийся взгляд агента, его полусонное лицо и свободную позу. Мири сказала – «облако». Память услужливо воспроизвела отрывок из лекций: «Летакронаксион, разговорные обозначения – «облако», «лета», «момент». Ингибитор памяти. Продолжительность действия от одного до двенадцати часов. Физиологическая зависимость наряду с психологической потребностью наркомана спрятаться от болезненных ассоциаций делают летакронаксион одним из самых смертоносных запрещенных наркотических средств».

Вал Кон вздохнул:

– Как ваше имя?

Агент явно удивился, но замаскировал это поклоном первого знакомства.

– Тиль Фон сиг-Алда, – представился он, как положено. – Клан Ругаре.

– Хорошо. – Вал Кон заглянул в глаза с неестественно расширившимися зрачками и не увидел там ничего, кроме откровенного недоумения. – Где ваш корабль?

Недоумение усилилось.

– Мой… корабль, сударь? Я… Ругаре не… У меня нет корабля… в собственности. Я – наемный пилот, если у вас есть корабль, но нет желания самому им управлять…

Вал Кон прервал его. Интонации высокого лиадийского ясно указывали на то, что он не желает продолжать разговор.

– Понятно.

Мири необходимо получить помощь. А автоврач настолько превосходит все, что может предоставить местная больница…

В самом Джилле больницы не было – ближайшая находилась в соседнем городе, в тридцати милях к юго-востоку. Его ум и сердце кричали, что это слишком далеко. Пульс под пальцами был слабым, неровным. Он снова посмотрел на агента, пытаясь вспомнить, не знали ли его инструкторы какого-нибудь – любого – способа вывести человека из облачного забытья.

Спустя несколько мгновений он сдался. Если инструкторы агентов и имели ключ, которым можно было отомкнуть разум, окутанный «облаком», то они не стали делиться им с курсантом Вал Коном йос-Фелиумом. Однако было нечто еще…

Он медленно выпрямился, внимательно следя, чтобы оставаться между Тиль Фоном сиг-Алдой, из Клана Ругаре, наемным пилотом и агентом перемен, и Мири Робертсон, спутницей жизни, напарником, возлюбленной и другом. Темные затуманенные глаза следили за ним, а на удивительно беззащитном лице ясно читалось отстраненное недоумение.

– Вы знаете, кто я? – требовательно спросил Вал Кон.

Его собеседник продемонстрировал свое неведение, отвесив полупоклон:

– Сударь, я сожалею…

– Я – Вал Кон йос-Фелиум.

Он внимательно искал искру узнавания, надеясь, что принятые агентом стимуляторы относятся к категории самых сильных и что их дозы окажется достаточно, чтобы ускорить выведение «облака» из организма.

Сначала лицо и взгляд агента оставались пустыми, но потом до него медленно дошел смысл услышанного.

– Клан Корвал? – неуверенно спросил он.

– Вот именно, Клан Корвал! – рявкнул Вал Кон. – А та дама, которую вы застрелили в своей страстной потребности кого-то застрелить, – это моя спутница жизни! Как у вас только рука поднялась? А теперь вы говорите мне, что у вас нет корабля, когда мне прекрасно известно, что он у вас есть, и из-за своего смертоносного упрямства лишаете меня пользования автоврачом! Вы что – хотите, чтобы моя спутница жизни умерла? Вам хочется, чтобы вся тяжесть счета пала на вашу голову? – Он придвинулся к агенту, и ему показалось, что в глубине невозможно темных глаз забрезжила крупица разума. – Разве вам не случалось слышать легенды, как сводит счеты Клан Корвал? Эти рассказы правдивы, все до одного!

– Да! – В голосе агента зазвучали насмешливые нотки. – Просто ужас: тот счет, что был предъявлен Клану Племиа!

Вал Кон улыбнулся.

– Мой брат – человек сострадательный, – тихо проговорил он. – Вы думаете, я тоже окажусь таким?

Агент метнулся вперед и в сторону: все его мышцы снова стали действовать слаженно и быстро. Вал Кон повернулся и сделал захват, но почти сразу же потерял преимущество: его противник упал, сделал ложный выпад – и встал, держа в руке миниатюрный пистолет. Вал Кон застыл неподвижно, наблюдая за глазами противника, которые снова начали меняться.

Сиг-Алда держал пистолет твердо, его лицо было жестким и осмысленным. Вал Кон заметил, как начал двигаться палец на спусковом крючке – и нырнул, подшибая противника так, как его подшибла Мири.

Выстрел ушел в воздух. Агент извивался, пытаясь оказаться наверху. Вал Кон не дал ему преимущества, схватил за запястье руку с пистолетом и с силой начал бить ею о плотный снег, пока пальцы не разжались. Крошечный пистолет отлетел в сторону.

Агент снова попытался вывернуться из-под него, получить преимущество. Однако Вал Кон приказал себе стать валуном – мертвым грузом, приковавшим бьющегося торопливого человечка. Сведя пальцы на тонкой шее противника, он слегка сдавил ее.