Сорник - Никого над нами

Никто, кроме проводницы, не обратил на его поход никакого внимания. Хотя при этом психологическое ощущение взгляда в спину сохранилось. Все-таки за ним следили, это становилось очевидным.

Он вернулся на свое место, заговорил с пожилым соседом о погоде, продолжая держать себя в состоянии "резонансной струны", и поймал-таки взгляд того, кто наблюдал за ним из глубины салона. Это был тот самый вожак угомонившейся компании, проявивший некий особый интерес к обидчику. В принципе, его поведение было понятно, на месте верзилы и Гордеев чувствовал бы себя неуютно. С другой стороны, вел себя парень совсем не так, как прежде, и это настораживало.

Самолет произвел посадку, вырулил к зданию аэропорта.

Пассажиры зашевелились, начали доставать поклажу.

Гордеев тоже вытащил свою небольшую спортивную сумку с эмблемой "СК", неторопливо побрел к выходу, сел в автобус.

За ним смотрели с трех сторон!

Сомнений не оставалось: его действительно вели.

И тогда он сделал нестандартный ход.

Вылез из автобуса, расталкивая пассажиров, быстро сказал дежурной, готовившейся отправить автобус к зданию аэропорта:

– Извините, я потерял в салоне мобильный телефон! Отправляйте автобус, пока я буду искать.

– Не положено, - отрезала суровая девушка в синей униформе.

– Тогда ждите.

Чувствуя на себе взгляды пассажиров, Гордеев взбежал по трапу в самолет, объяснил удивленным бортпроводницам, что ему нужно. Сделал вид, что ищет мобильник. Дошел до хвостовой части салона, где уже был открыт грузовой люк, причем - с другой стороны самолета, и спрыгнул на землю, переходя в темп.

Рядом с электрокаром для груза стоял полосатый автомобильчик службы охраны аэропорта с открытыми дверцами, в котором скучали двое мужчин в синем. Сообразить, что происходит, они не успели.

Гордеев одним движением выбросил водителя из машины, сел на его место, погнал автомобиль мимо шеренги самолетов, к ангарам, держась за руль левой рукой, а правой придерживая заваливавшегося на него охранника.

Опешившие сотрудники служб аэропорта, встречавшие самолет, опомнились, когда автомобиля охраны уже и след простыл.

Бросив машину за ангаром так, чтобы ее не сразу заметили со стороны летного поля, Гордеев обогнул ангар, сел в бензозаправщик, оставленный водителем, и спокойно выехал на асфальтовую дорожку, ведущую к зданиям технического обслуживания аэропорта. Через пару минут, проводив глазами мчавшиеся к ангарам машины: бело-синюю техничку и два милицейских "форда", он вышел у склада, пересек его и оказался за территорией аэропорта. Не мешкая, перешел дорогу, редкую лесополосу, проголосовал и сел в остановившуюся старенькую "Калину".

Никто их не преследовал.

Шокированные его маневром охранники аэропорта и милиционеры продолжали искать нарушителя правопорядка в самом аэропорту. К темпу, предложенному бывшим полковником ГРУ, они готовы не были.

Через полчаса Гордеев расплатился с водителем "Калины" и сошел у метро "Юго-Западная".

Солома, то есть в миру Виктор Андреевич Соломин, капитан ФСБ, уволенный в запас по ранению в возрасте тридцати шести лет, позвонил вечером:

– Петрович, ты живой?

– Живой пока, - хмуро ответил Гордеев, поселившийся у приятеля в Химках. - Отцепил "хвост" утром, хотя не понимаю, кому вздумалось следить за мной.

– Плохи наши дела, командир. Урка убит, Дорик тоже, Корень не отвечает. Похоже, за нас взялись всерьез.

– Кто?

– А хрен его знает! В голову приходит только наша последняя оперуха.

– Мне тоже, - признался Гордеев. - Кто-то решил убрать лишних свидетелей по делу Миркиса.

– Неужели теперь придется все время в бронике ходить?

– Нет повести печальнее на свете, чем загорать в бронежилете, - невесело пошутил Гордеев.

Соломин хохотнул:

– Эт-точно. Что будем делать, командир?

– Я дозвонился до Лося, он прилетит в Москву завтра. Постарайся найти Корня. Соберемся, помаракуем, как выпутываться из этого положения.

– Я думал, завяжу с оперухой, поживу спокойно. Так хочется чего-то большого и чистого.

– Помой слона, - посоветовал Гордеев, выключая мобильник.

Вечер он провел в компании с приятелем Гошей, с которым учился в школе, и его подружками - ни одна из них ему не понравилась. Впрочем, о развлечениях он думал меньше всего. Голова была забита мыслями о ситуации и о судьбе бывших членов группы. Корня - Кирилла Ковени, лейтенанта спецназа ГУИН, Лося - Логуя Сэргэха, якута, охотника и следопыта, прекрасного актера, способного сыграть и немощного старика, и японского дипломата, Веника - Саши Веничко, классного рукопашника, из лейтенанта внутренних войск переквалифицировавшегося в главу частного охранного агентства в Тюмени, Урки - Урмаса Кестудиса, латыша, водившего все виды авто и авиатранспорта, и Дорика - Аркадия Дормана, высококлассного специалиста по компьютерной технике. Все они входили в состав опергруппы, сумевшей ликвидировать врага государства, и половина из них уже находилась за пределами реального физического контакта.

Наутро снова позвонил Соломин и радостно сообщил, что Корень жив-здоров, но прячется на Смоленщине, так как почуял слежку и решил перестраховаться.

– Будет к двум часам на "запасном аэродроме", - добавил Соломин.

– Хорошо, я подъеду, - сказал Гордеев. - Заметишь слежку - дай знать.

"Запасным аэродромом" они называли явочную квартиру в Строгино, о которой никто из бывшего начальства не знал, в том числе и сотрудники Управления спецопераций. Квартира принадлежала какому-то родственнику Соломина, который большую часть года пропадал в экспедициях по Западной Сибири в поисках новых нефтяных месторождений.

В два часа дня они собрались вместе в четырехкомнатной квартире, отделанной в соответствии со вкусом владельца ценными породами дерева: Соломин, Лось - Сэргэх, Корень - Ковеня и Гордеев. Придирчиво оглядели друг друга, оценивая внешние изменения.

Корень завел усы и бородку.

Соломин наголо побрил голову.

Лось превратился в респектабельного дипломата - с виду, отрастил седую шевелюру, нацепил очки с золотой оправой. Узнать его было трудно.

Не изменился только сам Гордеев, тщательно брившийся каждый день и ухаживающий за длинными - ниже мочек ушей - бачками; назвать их бакенбардами не поворачивался язык. Волосы Гордеев подравнивал каждый день и не позволял им вырастать длиннее трех миллиметров.

– Что происходит, пацаны? - первым нарушил молчание кряжистый, рукастый Корень.

– Убит Веник, - помрачнел Соломин. - Прямо на пляже в Крыму. Урмас разбился на мотоцикле под Ригой. Дорик угорел в бане. Все понятно?

– Кассетная ликвидация…

– Догадливый. И судя по всему, мы на очереди.

– То-то я неделю назад почуял - менять хавиру надо. Ветерок холодный подул.

Все одновременно посмотрели на Гордеева.

– Я знаю столько же, сколько и вы, - признался он. - Нужна инфа. Кто идет по следу, зачем, кто распорядился нас уконтропупить, причины. Надо поднимать связи, искать ответы на вопросы. Жаль, что Дорик убит, нам очень нужен сильный компьютерщик.

– Мой двоюродный брат работает в отделе компьютерной защиты при штабе Минобороны, - сказал Соломин. - Классный спец, уже майор. Могу предложить ему работу. Что надо?

– Покопаться в базе данных Управления спецопераций.

Соломин присвистнул.

– Он не хакер. Хотя почему бы и нет? Поговорю с ним, обрисую ситуацию. Параметры задачи?

– Дело Миркиса. Тайные пружины, секретные данные, политика, работа Комитета, чьи права он урезал, кого достал, кому перекрыл кислород.

Соломин и Ковеня переглянулись.

– Миркис был полной сволочью, - как-то неуверенно сказал бывший капитан. - Мы же очень тщательно изучали досье на него.

– Никто и не сомневается, - сказал Гордеев. - Однако нам от этого не легче. Нужна адекватная информация по теме. Вообще касается всех - поиск дополнительных данных. Поднимайте свои связи, попытайтесь определиться, кому мозолит глаза наша команда. Только поосторожнее. Заметите слежку - ложитесь на дно и предупредите остальных, не рискуйте.

– Кто не рискует, тот не пьет… - начал Ковеня.

– Валерьянку, - отрезал Гордеев.

На следующий день они снова собрались вместе.

На улице по-прежнему было жарко и душно, асфальт плавился под лучами солнца, и даже на седьмом этаже, где находилась явочная квартира, стояли запахи гудрона и пыли.

Закрыли форточки, включили кондиционер, полегчало.

– Веня взломал "сейф" МВД, - сказал Соломин, имея в виду закрытую директорию Министерства внутренних дел. - Там по делу Миркиса ничего особенного нет, только официальные данные. Генерала успокоили террористы.

– У меня пока тоже ничего, - буркнул изнывающий от жары плотный Ковеня; он держал в руке запотевшую бутылку "Балтики". - Ни одна связь не работает. Кто уволился, кто переведен в другую контору.