Андрей Васильев - Край холодных ветров

На вид им всем было лет по восемнадцать-двадцать.

— Да вот такие молодые самые опасные и есть — подключился к беседе второй безопасник, невысокий крепыш, который не представился. — Таким железкой под ребро вам ткнуть — как нечего делать. В голове то пузырьки да гадость всякая — коктейли да энергетики.

— Ладно, делать с ними чего будем? — спросил у меня Евгений.

— А чего с ними делать? — на автомате пожал плечами я, охнув от боли. — В лес, лопаты в зубы, по пуле в затылок и привет. Только пусть деньги вернут.

— Ага, понятно. А деньги мы у них уже забрали. — Евгений протянул мне мой же конверт, правда уже порядком замусоленный и не такой плотный, как был. — Ну, те что были. Ну все, мы пошли?

И он пнул одного из налетчиков.

— Пошли, у вас выезд за город. Правда билет только в один конец.

И я понял — елки, они их реально в расход собираются пустить. Я-то пошутил, а вот они — нет. Однако дисциплина в «Радеоне» какая!

— Стоп — сказал я Евгению. Тот остановился, на лице было написано «Чего, пожалел?»

— А деньги-то сильно не все — сказал я ему возмущенно — тут три раза по столько было.

Этих орлов надо было спасать, а то их и вправду того и гляди прибьют. Жалости особой у меня к ним не было, но и три души на свою совесть, и без того не сильно чистую, мне было не надо.

— Мы отдадим — вдруг горячо заговорил один из них. — Мы все отдадим, мы больше отдадим, только не убивайте.

— Больше не надо — сказал я ему. — Мое отдайте.

— И так их отпустить? — жестко сказал Евгений.

— Ну зачем же так — ответил ему я и присел на корточки, немного поморщившись, около молодого парня, с до боли знакомыми резкими чертами лица. — С чего бы так. Поучим, само собой. Привет, Равиль.

Парень смерил меня взглядом и промолчал.

— Да ты не дури, сам во всем виноват. Если бы ты вчера не коллективом меня метелил, а так, по-людски, один на один предложил помахаться за сеструхину честь, то и претензий бы не было. Если бы после этого ты не угрожал бы мне, не глумился, не обобрал. А теперь — отвечать надо. Ты же мужик?

Парень молчал.

— Молчишь? Правильно молчишь, говорить тебе один хрен нечего.

— Не убивай пацанов — сказал Равиль. — Все отдадут, слово даю.

Безопасники засмеялись.

— Само собой отдадут. Куда им деваться? — сказал крепыш.

Не совсем парень гнилой. Про ребят сказал, про себя нет — подумал я.

— Ну, как решим с ними? — спросил Евгений.

— Ну, а чего тут решать — ответил я. — Деньги пусть отдадут и шабаш.

— А штраф брать будете? — деловито поинтересовался крепыш.

— А как же! — хмыкнул я и мрачным голосом Очень Серьезного Злодея, не оставляющим сомнений, что это шутка добавил. — По конечности каждому сломайте. Конечности на ваш выбор. Только хребтину никому не ломайте.

— Понятно — засмеялся крепыш. — Пошли, клоуны.

Закрыв за ними дверь, я ощутил не страх, нет. Ко мне пришло то неприятное липкое чувство, что я впутался во что-то такое, что выше моего понимания и больше моих возможностей.

Мне стало ясно, что если я сделаю неверный шаг или приму неверное решение, то за мной придет вот такой Евгений, которому пустить мне пулю в затылок ничего совершенно не стоит. Без каких либо эмоций, просто потому, что это его работа. Да, сейчас я под их защитой, но это только потому, что я им нужен. А когда я им стану не нужен, что будет тогда? Скорее всего, наградят и отпустят с миром, а может и предложат непыльную работенку в корпорации. Вон, дальше газету редактировать. Но это при условии, что я не наделаю ошибок. А значит надо быть в десять, в двадцать раз внимательней в словах и поступках. Это в моих интересах.

Одно только непонятно — как вообще не допускать ошибок?

Спокойно отдохнуть мне не дали. Вслед за ушедшими безопасниками позвонила Вика, явно опасавшаяся, что я начну ее ругать за проявленную инициативу. Поняв, что расправы над ней не будет, она доложилась по текущей работе и сбросила мне мастер-макет номера, по которому я дал несколько советов.

Потом звонили мои гамадрилы, выражали сочувствие, они не были в курсе того, что было на самом деле, официальная версия, придуманная и изложенная Викой — растяжение ноги. Растут мальчуки, начинают понимать с какой стороны масло на бутерброде.

Через пару часов снова появился Евгений, правда в этот раз в одиночестве, отдал мне стопку денег и попросил, чтобы я все пересчитал и если там чего не хватает, позвонил ему. Я пообещал, что так и сделаю, и мы распрощались.

Вечером появилась уставшая Вика, долго осматривала меня, цокая языком, успокоено кивнула, узнав, что приходил врач, и врач не простой.

— Слушай, но ты же не в претензии, что я позвонила в «Радеон»? — через пару часов она наконец решила выяснить, не злюсь ли я на нее за допущенное самоуправство. Ее явно это тяготило.

— Вик, ты сделала то, что сочла нужным. Почему я должен злиться? — сказал я нейтральным тоном. — Зимин просил тебя поблагодарить за это, и дать тебе его прямой номер, чтобы ты позвонила, если я опять чего выкину.

— Прямой номер Зимина? Мне? — удивленно сказала Вика. — Ничего себе.

— Ну да, ты сегодня набрала свои сто очков — подтвердил я. — Судя по всему, тебе доверяют больше чем мне. Ты, как и любая женщина, более рассудительна чем наш брат мужчина, а значит и доверия к тебе больше.

— Мне кажется, что ты все-таки меня осуждаешь.

— Золотко, давай не будем говорить фразами из дамских романов. Ты сделала, то что сделала. Я бы решил эту проблемы немного по другому, но уже есть то, что есть. При этом надо признать, что способы «Радеона» более эффективны, чем те, к которым бы прибег я. И все, и мы закрыли эту тему.

Вика успокоено вздохнула, а я подумал, что надо перевести разговор вообще в другую плоскость.

— Ты мне другое скажи, прелестное дитя. Тебя твоя сестра не потеряет? Я понимаю, что ты совершеннолетняя и половозрелая особь, но все-таки?

— Сестра? — Вика подняла брови. — Нет, не потеряет. Я ей сказала, что переезжаю жить к своему мужчине.

О как. Она сказала, потому как она это для себя решила. Как всегда, мнение второй стороны не слишком учитывается. Приятное отличие нашего эмансипированного времени — не жди инициативы от сильного пола, проявляй ее сама.

— И что сестра? — поинтересовался я.

— Да ничего. «Вы же практически незнакомы? Надо же сначала узнать друг друга» — приложив руки к щекам Вика, судя по всему, передразнила свою родственницу.

— Ну, в этом есть некое рациональное зерно — лояльно отметил я. — И что ты ей на это сказала?

— Я? Сказала что в отличии от нее я живу и сплю с нормальным и живым мужиком, тогда как все, что у нее есть, это только какие-то цифровые дятлы в ее игре. В тридцать-то лет!

— Н-да, жестко ты с ней…

— Нормально. Она правда заявила, что и у нее появился кто-то, я так поняла из этой ее игры.

— Такое бывает. Познакомились в онлайне, перенесли отношения в реал — отметил я.

— Да кому она нужна. Всю жизнь была такой, сколько ее помню. Тихоня, ботаничка и зануда.

— Высокие у вас отношения — отметил я.

— Да ну ее. Скажи мне лучше…

Тут речь Вики перебил городской телефонный звонок. Я было стал подниматься, но она остановила меня — мол, сниму трубку сама. Через полминуты она выглянула из прихожей, где еще с дедовых времен стоял телефон (кому сейчас нужен городской? Я даже аппарат не менял) и с каким-то странным выражением лица сказала:

— Это тебя.

Я подошел, взял трубку и чуть не оглох.

— Никифоров, скотина. Ты знаешь, что я с тобой за Равиля сделаю? Ты пожалеешь, что вообще на свет родился! Ты…

— Эля, ты бы помолчала и меня послушала — пресек я достаточно громко и жестко ее словоизлияния. Если мягко и по другому, она не замолчит никогда.

— Что? Ты мне рот затыкать будешь? Ты, неудачник, рохля…

— Слушай, ты — я начал выходить из себя. Ей-ей, семейство Гинматулиных за последние два дня выпило из меня слишком много крови. — Если ты сейчас не залепишь свое дуло, я сделаю так, что ты будешь жалеть о своих словах, причем жалеть будешь искренне и долго.

— Что ты сделаешь? — тон никуда не делся. Но голос стал потише. — Натравишь на меня своих бандитов, как на Равиля?

— Я на Равиля кого-то натравил? Эва как. Слушай, а что он тебе рассказал? Какую версию происшествия? Ну так, для справки, без протокола?

— Ничего он мне не говорит. Но я так думаю, что он пришел с тобой поговорить, по людски, как положено. Уж не знаю зачем ему это надо было, я его об этом не просила. Ты не стал с ним даже разговаривать и напустил на него каких-то уголовников, которые и сломали ему руку.

— О как — я чуть не сел на пол от удивления. Во первых, меня крайне удивила ее версия — нет, Эля всегда страдала болезненными фантазиями, но чтобы так… Во вторых, я был уверен, что на этот раз Евгений с товарищами таки поняли, что я шучу. Но по всему видать видать не поняли, на несчастье этих трех обалдуев. — Да ты чего? Так и было? Серьезно?