Алиса Мун - Кукла

— Не парься, чувак, — сказал Виталик, похлопав «немца» по плечу. — Понимаю, что работа у тебя непростая.

— Да, конечно, — затараторил менеджер, — мы всегда рады гостям. У нас вы можете прекрасно провести время и испытать удачу. Как говорил Наполеон, вся сила мира в деньгах…

— Это говорил «брат», ну, актер Сухоруков, лысый такой. Так чего ты хочешь?

— Хочу предложить вам сыграть в покер. Это замечательная игра, в которой у нас самые высокие ставки и самая большая вероятность выигрыша. Или к вашим услугам…

— Отдыхай, — сказал Виталик и потащил Линду к столу с рулеткой.

Была полночь — самый разгар трудовой страды для ловцов удачи и прожигателей жизни. У стола царило оживление. Дама неопределенного возраста с вживленными под кожу лица омолаживающими золотыми нитями играла «наперегонки» со своим молодым плечистым спутником безукоризненной внешности. Ее стратегия заключалась не в том, чтобы выиграть побольше, а чтобы не уступить верховенства своему хорошо оплачиваемому любовнику. Ведь должен же он лишний раз убедиться в ее превосходстве «на всех фронтах».

Изрядно подвыпивший господин с оловянными глазами механически ставил на все, что под руку подвернется и куда кривая вывезет. И иногда кривая вывозила его на две равные ставки на чет и нечет, а также на зеро в комплекте с тремя дюжинами. Когда же он с размаху, словно в домино играл, зафигачивал тысячебаксовый жетон на сплит, дилер, вздохнув, принимался в очередной раз объяснять господину, которого нельзя послать в задницу, правила игры.

Был среди разношерстной публики и явный профессионал, зарабатывающий на жизнь столь нелегким трудом до тысячи долларов в месяц. В отличие от всех остальных, он играл осмысленно, поднимая и опуская ставки, пропуская спины, и практически никогда не ставил на номера. Рядом с ним примостился и бэкбеттингер — человек, придерживающийся стратегии «попугая», в точности повторяющий все действия профессионала.

— Ну, давай! Начинай! — дрожа от нетерпения, начал толкать Линду под локоть Виталик.

— Погоди, надо осмотреться, — сказала она. Дилер в черно-белой униформе был не старше двадцати лет. И следовательно, настоящего опыта у него пока не было. То и дело он допускал мелкие оплошности, а один раз так и вовсе зафигачил короткий трек-шарик, сделав меньше трех кругов, свалился в лунку. И это было неплохо, поскольку дилер опомниться не успеет, как расстанется с половиной фишек. И Линда сосредоточила все свое внимание на вращении колеса и, казалось бы, непредсказуемой траектории шарика.

Перед глазами мелькала бесконечная череда цифр: 17 — 34 — 6 — 27 — 13 — 36 — 11 — 30 — 8 — 23 — 10 — 5 — 24 — 16 — 33 — 1 — 20 — 14 — 31 — 9 — 22 — 18 — 29 — 7 — 28 — 12 — 35 — 3 — 26 — 0 — 32 — 15 — 19 — 4 — 21 — 2 — 25 — 17 — 34 — 6 — 27 — 13 — 36 — 11 — 30 — 8 — 23 — 10 — 5 — 24 — 16 — 33 — 1 — 20 — 14 — 31 — 9 — 22 — 18 — 29 — 7 — 28 — 12 — 35 — 3 — 26… Шарик несся по треку навстречу двухцветной мешанине цифр, сумма которых равна 666. Несся, постепенно замедляясь, сползая к магнетическому центру, где для игроков находилась ось мироздания. И потом, скакнув несколько раз на отбойниках, сваливался в лунку.

Линда просчитала три спина, за которые девушка в очках с толстыми стеклами и в опушенном заячьим мехом жакетике спустила все свои жетоны, а дама без определенного возраста окончательно опустила своего красавчика бой-френда. Было совершенно очевидно, что рулетка кривая. И следовательно, Линде придется приложить гораздо больше усилий, чтобы высчитать выигрышный номер. Она потащила Виталика к другому столу, где шарик запускала длинноногая блондинка с пикантной родинкой на правой ключице.

— Ну, давай, ставь, — торопил ее Виталик, лихорадочно пожирая наваленные на игровой стол разноцветные фишки.

Линда, не отрывая взгляда от колеса, раздраженно сказала, что если он будет так суетиться, то раньше времени кончит, — чем вызвала одобрительный гогот человека явно бандитского вида, игравшего по-крупному наобум.

Она скрупулезно высчитывала формулу, в которую входило множество переменных: скорость вращения рулетки, вектор запуска шарика, точка касания трека, диаметр, угловое ускорение, коэффициент скольжения и качения, отрицательное ускорение колеса рулетки, расположение отбойников — и так далее, и тому подобное. В принципе, если формула составлена правильно, то через полторы секунды после того, как дилерша пускает шарик, уже понятно, куда он упадет. Потому что с этого мгновения уже перестают действовать любые случайности и работают исключительно законы классической механики.

Четыре спина Линда вычисляла формулу. Еще столько же — проверяла ее. Все работало абсолютно железно. Можно было начинать.

Линда разложила перед собой фишки, которые Виталик наменял у дилерши, и сосредоточилась.

«Делайте ставки!»

Линда хладнокровно зафиксировала скорость замедления, с которым двигался барабан.

Шарик еле заметно подпрыгнул, ударившись о трек, и начал вычерчивать первый круг.

Линда засекла его параметры и подставила их в формулу.

Быстро, но очень четко, так, чтобы ее движения могла отследить не только камера наблюдения, но и дилерша, она расставила по полю оранжевые пластиковые кружочки. Поставила по максимуму.

$2000 на черное.

$2000 на больше.

$2000 на нечет.

$1000 на третью дюжину.

$1000 на вторую колонну.

$100 на сикслайн 25, 26, 27, 28, 29, 30.

$100 на сикслайн 28, 29, 30, 31, 32, 33.

$100 на каре 25, 26, 28, 29.

$100 на каре 26, 27, 29, 30.

$100 на каре 28, 29, 31,32.

$100 на каре 29, 30, 32, 33.

$100 на стрит 28, 29,30.

$100 на сплит 26, 29.

$100 на сплит 28, 29.

$100 на сплит 29, 30.

$100 на сплит 29 32.

$100 на номер 29.

Шарик продолжал вычерчивать свою дьявольскую траекторию, которая должна была закончиться в расчетной точке.

На Виталика было больно смотреть. Побледнев, подавшись вперед, он следил за мельтешащими цифрами и более всего в этот момент был похож на Ганечку Иволгина в знаменитой сцене у камина. Душа его рвалась на части. В эти мгновенья Линда была для него безумной Настасьей Филипповной, швырнувшей в пламя толстую пачку долларов, которых уже не вернуть, не спасти, не выхватить из огня.

Виталик был близок к обмороку.

Дама без определенного возраста смотрела на Линду с вызовом, девушка в заячьем жакетике — с испугом, бандит — с уважением.

Все переговоры стихли.

«Последние ставки», — пропела дилерша, предвкушая фиаско сумасшедшей, которая сложила столько яиц в одну корзину.

«Ставок больше нет»!

За столом наступила мертвая, звенящая в ушах тишина. Стало слышно, как в животе Виталика что-то пробурчало. Кто-то закашлялся было, поперхнулся, зажал рот рукой.

Зрители впились глазами в шарик, который начал замедлять свой бег. А бешено стучащее сердце Виталика припустило еще быстрее.

Началось плавное снижение шарика по спирали.

Шарик устало, словно пьяный, натолкнулся на отбойник и немного подскочил, потом начал валиться в кроваво-красную восемнадцатую лунку.

Виталик почти физически ощутил, как этот маленький металлический сучонок входит ему прямо в сердце, разрывая его.

Но, ударившись о край лунки и отскочив, шарик упал туда, куда и должен был упасть.

— Выиграл номер двадцать девять, — сказала дилерша. И чуть было не добавила: ни хрена себе! И поставила «долли» — помечающий выигрыш маркер — на двадцать девятый номер.

Раздались изумленные возгласы, публика загудела.

На черном, больше и нечете Линда выиграла $6000.

На дюжине и колонне — $4000.

На двух сикслайнах — $1000.

На четырех каре — $3200.

На стрите — $1100.

На четырех сплитах — $6800.

На номере 29 — $3500.

Общий выигрыш составил $25.600.

Это был максимум, который можно выжать из стола. И Линда его выжала. Правда, как она и предрекала, в относительных величинах он был не так уж и велик. На каждый поставленный доллар пришлось чуть больше двух с половиной.

Дилерша рассчиталась и приготовилась закрутить следующий спин.

— Ну, давай еще! — горячечно сказал Виталик. — Надо хотя бы до сотни догнать!

— Играем последний раз, — попыталась умерить его алчность Линда, отойдя в сторонку. — Потому что потом могут возникнуть непредвиденные последствия.

— Какие? — изумился Виталик. — Ведь ты же чисто играешь!

— Абсолютно чисто. Я эту чистоту в ихнюю видеокамеру прямо так и сую. Но больше полусотни штук нам не дадут отсюда унести.

— С чего это ты взяла?

— Пока ты дрых, я облазила всю Сеть. И не только статьи просмотрела, но и форумы, где публика рассказывает много такого, чего тебе лучше не знать. Так что положись на меня.

— Обязательно положусь. Вот только домой приедем.

Линду аж передернуло. Да, сейчас, когда эта бешеная сука, которая в ней живет, не высовывалась из своего смрадного угла, мысль о близости с Виталиком была омерзительна.

Она судорожно искала способ избавиться от этого дрянного мальчишки, стереть всю ту мерзость, которую он записал в файл побудительных мотивов, уничтожить блокировки, которые были намертво вколочены в ее сознание. Искала и не находила. Потому что главное препятствие было непреодолимым: одной, без посторонней помощи, перезагрузиться было невозможно. А от кого эту помощь можно было получить, если она даже не могла самостоятельно переступить порог квартиры?!