Инопланетянка (СИ) - Волхова Ульяна "Люлёк"

«Не то слово!» — хотелось вставить мне, но я предусмотрительно прикусила язык и лишь кивнула.

— Дарина, а почему мы отказались от практики в университете? — задала вопрос, на который я, откровенно говоря, устала отвечать. Устала, замаялась, запарилась… Поэтому я ответила вопросом на вопрос:

— Мадам Дюваль, сколько мне лет?

— Двадцать два. — странно косясь на меня, ответила с небольшой заминкой женщина.

— Вы сказали, читая моё досье, «очень интересно». Это так? Хотя не отвечайте. Я сама отвечу. Все свои двадцать два я чему-то училась: говорить, ходить, читать, писать, думать. Нет, это хорошо. Мы живём, пока мы учимся, но за если вы меня спросить о знаковых событиях за последние лет восемь, то я назову те книги, которые прочла, лекции, которые посетила, перечислю программы, которые набрала. И всё… Вам не кажется, что для двадцати двух это несколько мало и однобоко? Нет, меня всё устраивало, но я всегда рассматривала университет только как промежуточный этап. В конце концов, наука от меня не убежит: захочу вернусь через год или два.

— Понятно. Вы свободны. — кивнули мне, а я подумала, что с этой работой тоже пролетела.

Вышла, ушла, пришла домой… Чаю попила. Чай крепкий, успокаивающий сбор. Должен был быть, если верить упаковке. Но только что-то не чувствовалось… Как хотелось забиться в уголок, так и продолжало хотеться, ничего не поменялось. Или всё правильно?! Ведь буйные по углам не мыкаются…

На этой умнейшей из моего бардака мыслей меня прервали: запульсировал мой браслет связи.

Ткнув кнопку «приём» я приготовилась к сеансу. По мере того, как проявлялась картинка, мои глаза расширялись… Это же… Это же приёмная «Соединяющих сердца»!

— Дарина Вольн? — спросила молодая девушка, судя по всему секретарь.

— Да. — согласилась я. Почему не согласиться раз правда?

— Вы нам подходите. Приходите завтра в девять на инструктаж. Я вас встречу на проходной. — сказала и отключилась.

А я долго ещё, не веря, смотрела на свои часы, а потом всё-таки решила, что чай всё же хороший и этикетку свою оправдывает, вот только пить я его больше не буду.

Мало ли что померещится в следующий раз? Галлюцинации же не только безобидными бывают!

Посидела ещё, почесала голову и рассмеялась. Мне же действительно позвонили и на работу пригласили! Правда-правда!

«Это ведь так трудно поверить во что-то вновь, когда разочаровываешься. Ищешь кучу оправданий, вместо того, чтобы просто принять и сказать спасибо…» — пришла, наконец-то, действительно здравая мысль, и я смело налила себе ещё одну чашечку чая.

Утром я собирался тщательно, как никогда раньше. Ведь это моя первая работа! Да, пусть она и не предел моих мечтаний, но она даст опыт и хоть немного, но поможет в будущем.

В итоге, передо мной встал вопрос, тревожащий всех женщин перед важным событием: что одеть?

То что я ношу обычно или то изощренное испытание силы воли работника, именуемое, по ошибке, официально-деловым стилем?

Эх, пора бы нашим защитникам животных обратить внимание и на людей… А что? На митингах с лозунгами «Животные — наши младшие братья!» они же добились новых стандартов для ошейников, цепей, клеток…

То есть, о младших они позаботились, так почему, пока новая благородная цель неопределенна, не побеспокоится о старших? Чем короткие юбки, туфли-лодочки на тонких каблуках, галстуки, пиджаки лучше ошейников и цепей? Также лишают свободы движений, жмут и трут…

Но это так, к слову. Очень уж не люблю официально-деловой стиль. Он слишком сухой, скучный. Хотя и позитивное в нём кое-что есть: не отвлекает.

Что ж, невольно вздохнув, выбрала именно его. На первое время сойдёт, а после узнаю, как принято в «Соединяющих сердца» и, если есть возможность, поменяю…

— Мам, Пап, я пошла! — предупредила я своих родителей, лишь на миг заглянув на кухню, решив, что завтракать я не буду, так как не успеваю. Точнее успеваю, но жутко боюсь опоздать, поэтому хотелось выйти, как можно, раньше.

— Иди-иди, — хмыкнул отец. — спугни их там хорошенько.

— Спугнуть? — не поняла я. — Как я могу кого-то испугать?

— Можешь, можешь. — продолжил мысль папа. — Энтузиазмом. Ведь только энтузиаст прётся на работу за час, когда до неё 10 минут пешего хода. Поверь, Дарина, ничего так не напрягает «старичков», как рвущийся в бой «новичок». Он же такого наворотить может, что целый отдел разгребать будет и не разгребёт.

— Так что села и ешь! — скомандовала маман, а потом подобрела и всё же спросила: — Сильно волнуешься?

— Не-а, — пробурчала я, давясь какой-то новомодной кашей. — Не волнуюсь, просто боюсь.

— Чего? — удивилась мама.

— Вдруг они ошиблись и позвонили не тому? Вдруг не понравлюсь? Вдруг я с работой не справлюсь?

— А на улицу выходить не боишься? — очень серьёзным тоном поинтересовалась маман.

— Нет. — качнула головой я.

— А почему? — удивился отец. — Вдруг кирпич на голову?

— Эх. — вздохнула я. — Ничего вы не понимаете. Страшно, потому что опыт для меня новый, а неизвестное всегда страшит.

— Ну-ну… — усмехнулся папа, а я начала активней работать ложкой, ведь я же могу ещё и опоздать… Кто же знает, какие «а вдруг» может произойти на дороге?!

Я, наивная, всю жизнь думала, что инструктаж означает пояснение-объяснение, введение в курс дела.

Так, вот теперь я знаю, что такое инструктаж на самом деле(или по крайней мере, как он выглядит в «Соединяющих сердца»).

Ооо, это страшная вещь: я пришла, гордо вошла и остановилась прямо перед носом охранника, не забыв поздороваться и стала ждать секретаршу, с которой договаривалась о встрече, мозоля глаза всё тому же доблестному стражу (А что? Теперь я имею здесь полное право ходить!)

Благо охраннику повезло: созерцал он меня недолго, так как секретарша не замедлила появиться, гордо неся себя на таких каблучищах… Если честно, я в таких только сидеть могу. Хотя, и это, вряд ли… Ладно, сойдемся на лежать.

В общем, девушка была стройна и высока, насчет мила, увы, промашка. Но не всё же сразу?

Она подошла к проходной, потребовала карту доступа, ткнула пальцем в инденфикатор. Он запищал и дал право прохода.

Девушка, не дожидаясь, пока я пройду, развернулась и пошла, лишь чуть-чуть притормозила, чтобы бросить:

— За мной!

Ух, теперь понятно, почему здесь у охранников такие постные мины. Будешь тут добрейшим души человеком, если все здесь ведут себя также, как и эта «леди».

Одно радует: стало ясно, почему он так странно на меня посмотрел, когда я с ним поздоровалась… Прямо от сердца отлегло, а-то думала, что я какую-нибудь глупость сделала.

Тем временем секретарша продолжала шествовать на своих каблучищах, а я плестись за ней следом, но это до команды:

— Стой здесь.

Ну, я и осталась, а она нырнула в какой-то кабинетик. Впрочем, ждать пришлось недолго: вынырнула она быстро, всучив мне в руки три толстенные папки и пластиковый пакет с самыми различными карточками и чипами.

На мой любопытствующий взгляд вздохнула, словно я была непроходимой кретинкой, которой она часа три без передышки что-то объясняла, а я понять так и не смогла…

Я бы ей даже ей посочувствовала, но, увы, настоящей кретинкой не была никогда и могла много чего ей рассказать о приличиях и правилах хорошего тона. Но решила сдержаться, поэтому улыбнулась, как можно вежливее, и спросила:

— Простите, что это?

— В пластиковом пакете ключи доступа и чипы для получения заработной платы. Первая папка — график работы организации, здесь права и обязанности, условия. Во второй — требования к иллюзиям, а в третьей — досье людей, для которых ты должна будешь создать иллюзии. Разумеется, досье зашифровано. Ты будешь работать только с информацией, связанной с психологическими данными клиента.

— Ага. Поняла. — кивнула я, мысленно согласная с такой политикой, а потом спросила: — А где я работать буду?

Секретарша с выражением «Ну, ты тупая!» ещё раз тяжко вздохнула, но ответила: