Кассандра Клэр - Леди полночь

И она скучала по всем Блэкторнам. С 12 лет Эмма жила и росла вместе с Джулианом, среди его братьев и сестер, так как потеряла своих родителей. Джулиан на тот момент лишился отца, не говоря о матери, которая уже давно была мертва. Вот так, ранее единственный ребенок обзавелся большой, громкой, шумной, любящей семьей. С ними, конечно, было нелегко, но она обожала их всех, от стеснительной Друзиллы до любителя детективных историй - Тибериуса. Они уехали в начале лета, чтобы навестить свою двоюродную бабушку в Сассекс — семья Блэкторн изначально была Британской. Марджори, как объяснил Джулиан, было почти сто лет, и она могла умереть в любой момент. Они должны были навестить ее. Это было нравственным требованием.

Они ушли на два месяца, все они, за исключением их дяди, главы Института. Для Эммы все происходящее было тяжелым шоком. Институт из бесконечно шумного превратился в непривычно тихий. Но хуже всего было ощущать отсутствие Джулиана, как чувство постоянной тревоги с тупой болью в груди.

Знакомство с Кэмероном не спасло, но приезд Кристины очень помог. Это было характерно для Сумеречных охотников, достигших возраста восемнадцати лет, посетить все зарубежные Институты и изучить их различные обычаи. Кристина приехала в Лос-Анджелес из Мехико — в этом не было ничего необычного, но почему-то всегда складывалось чувство, будто она бежит от чего-то. А Эмма в то же время бежала от одиночества. Они открыто стремились друг к другу и стали лучшими друзьями быстрее, чем Эмма могла бы подумать.

- По крайней мере, Диана будет радоваться о твоем разрыве с Кэмероном. - Сказала Кристина. – Думаю, что он ей никогда не нравился.

Диана Рейбёрн была наставником семейства Блэкторн. Она была чрезвычайно умной, чрезвычайно строгой, и чрезвычайно недовольной Эммой, засыпающей посреди урока по причине ночных похождений.

- Диана просто думает, что все отношения лишь отвлекают от учебы. - Сказала Эмма. – Зачем встречаться с кем-то, когда ты можешь заняться изучением нового демонического языка? Ну кто не хотел бы знать, как сказать «Частенько здесь бываешь?» на Пургате?

Кристина засмеялась.

- Ты говоришь как Джейми. Он ненавидел учебу.

Эмма тут же навострила уши: Кристина редко говорила о друзьях или семье, которых оставила позади. Она знала о том, что дядя Кристины управлял Институтом Мехико, пока не был убит в Темной войне, и ее матери не пришлось перенять управление на себя. Она также знала, что отец Кристины умер, когда она была совсем ребенком. На этом, пожалуй, все.

- Но чего уж точно не скажешь о Диего. Он любил учиться. Всегда делал дополнительную работу ради забавы.

- Диего? Тот идеальный парень, от которого была в восторге твоя мать? - Эмма начала тщательно выводить стилом по коже, руна Дальнозоркости принимала форму на предплечье. Рукава ее костюма были длиной до локтя. На открытых участках кожи виднелись бледно-белые шрамы — следы давно сошедших рун.

Кристина потянулась и взяла стило у Эммы.

- Позволь мне закончить. - И продолжила выводить руну. У Кристины была великолепная рука с выведенными ранее рунами. - Я не хочу говорить о Диего, - сказал Кристина. - Моя мать говорит о нем достаточно... Могу я спросить тебя еще кое о чем?

Эмма кивнула. Давление стило на кожу было таким знакомым, почти приятным.

- Я знаю, ты здесь, потому что Джонни Рук рассказал тебе о найденных телах и о том, что, возможно, одно из них появится здесь сегодня ночью.

- Верно.

- А еще ты надеешься, что метки на телах буду соответствовать меткам на телах твоих родителей?

Любое упоминание о смерти ее родителей приносило такую боль, словно это случилось вчера. Даже если спрашивающий об этом человек был так добр, как Кристина.

- Да.

- Конклав утверждает, что Себастьян Моргенштерн убил твоих родителей, - сказала Кристина. - Вот, что рассказала мне Диана. В это они и верят, но не ты.

Конклав. Эмма взглянула на ночной Лос-Анджелес, на ослепляющие огни города, на бесконечные ряды рекламных щитов, что стояли вдоль бульвара Сансет. Когда впервые слышишь слово "Конклав", оно и правда кажется безобидным. Просто правительство Нефилимов, состоящее из всех Сумеречных Охотников, достигших 18 лет.

В теории, каждый Сумеречный охотник имел право голоса и право голосовать. Но на самом деле, у некоторых охотников было явное преимущество: как и любая политическая партия, в Конклаве имелась своя коррупция и предубеждения. У нефилимов был строгий Кодекс чести и правил, которому обязан подчиняться любой Сумеречный охотник, ибо за неповиновением следовали тяжелые последствия.

У Конклава был девиз: Закон суров, но это - Закон. Каждый Сумеречный охотник знал, что это означало. Правила Конклава должны были быть соблюдены, независимо от того: трудно это или болезненно. Устав отверг все остальное — личная нужда, горе, потеря, несправедливость, предательство. Когда Конклав сказал Эмме, что она должна была принять тот факт, что ее родители были убиты в Темной войне, то она была обязана это сделать. Но она не смирилась.

- Нет, - медленно сказала Эмма. - Я не верю в это.

Кристина сидела неподвижно со стилом в руке, руна так и осталась незаконченной. Адамас мерцал в лунном свете.

- Ты можешь мне сказать почему?

- Себастьян Моргенштерн воздвиг армию, - сказала Эмма, все еще глядя на море огней, - взял сумеречных охотников и превратил в монстров, прислуживающих ему. Но он уж точно не оставлял на их телах каких-либо демонических символов и не сбрасывал следом за этим в океан. Когда нефилим пытался сдвинуть тела моих родителей, они буквально растворились. Такого не произошло ни с одной из жертв Себастьяна. – Она водила пальцем вдоль черепицы. - И это чувство. Не мимолетное чувство. Во что-то я всегда верила. И в это я верю все больше с каждым днем. Я думаю, они погибли иным образом. И перекладывание вины на Себастьяна может только означать, что... — Она резко прервалась и вздохнула. - Прости, я несу какую-то бессвязную чушь. Просто забей и не волнуйся об этом.

- Я скорее волнуюсь о тебе. - Сказала Кристина, снова приблизив стило к коже Эммы и закончила руну без лишних слов.

Это Эмма и любила в Кристине со дня их знакомства. Она никогда не давила на тебя. Эмма взглянула на Кристину в знак признательности и подруга расслабилась, закончив работу. Ясная и чистая руна Дальнозоркости мерцала на руке Эммы.

- Единственный человек, выводящий руны лучше тебя, - это Джулиан. - Сказала она. - Но он - художник.

- Джулиан, Джулиан, Джулиан, - повторила Кристина дразнящим голосом. - Джулиан - живописец, Джулиан - гений, Джулиан знает как исправить это, Джулиан может построить то. Знаешь, в течение прошлых семи недель, я слышала столько замечательных вещей о Джулиане и начинаю волноваться, что когда я его встречу, немедленно в него влюблюсь.