Степан Вартанов - Мир Кристалла (гепталогия)

– Я ваш должник, – шепчет Арье. – Все, что хотите, все, что угодно…

– Ужин, – отвечает тот, кого назвали Акут-Аргалом, с подозрением принюхиваясь к содержимому котелка. – Это у вас что – вода?

– Все, что…

– Генора-Зита, нам нужны продукты. Тебя как зовут?

– Ребекка, мой господин.

– Дай Ребекке продукты.

– Лови.

Генора-Зита не оборачиваясь – она возится со снятым с лошади седлом, что-то там подгоняя, – делает взмах рукой. Мешок большой, и он едва не сбивает Ребекку с ног.

И он полон еды.

– Ну, – говорит Акут Аргал, – давайте знакомиться. Как нас двоих зовут, вы знаете, а ваш спаситель – это Виза-Ток, прошу любить и жаловать.

Он вертит головой, горестно вздыхает и, сведя ладони перед грудью, что-то шепчет. Земля вздрагивает, и из нее вырастает с десяток столбов, глиняных, высотой примерно по колено. Арье сдавленно охает, а Ребекка роняет мешок.

– Садитесь, – говорит Акут-Аргал и подает пример, усаживаясь на один из нерукотворных стульев. – Сейчас будет горячее… правда, Генора-Зита?

– Будет. Высуши только хозяина, а то он заболеет, и кормить будет некого. Я отсюда слышу, как он стучит зубами.

– Да, точно. – Одежда на Арье начинает шевелиться и окутывается паром, сразу становится тепло.

– И щели заделай. Дует.

– Это пусть Виза-Ток. У меня на седле ремень отрывается.

– Сделаю, – кивает Виза-Ток. – Мне не жалко.

И действительно, дуть сразу перестает.

– Итак?

– Я Арье, – поспешно говорит Арье. – Арье Хейфец. Портной из местечка Зеленый Лог. Хотя, по правде сказать, бывший портной. А это моя жена Ребекка, мой сын Песах и моя дочь Вита. Если бы не вы…

– Зеленый Лог. – Акут-Аргал сдвигает брови, что-то вспоминая, затем кивнул. – Помню, дня три пути отсюда. А почему тогда вы сидите в этом сарае с больным ребенком?

Арье вздыхает.

– Видите ли, – говорит он, – мы и правда жили в Зеленом Логе. У нас был дом и хорошая работа. Я и правда хороший портной.

– Тогда иди сюда! – похоже, эта демон-женщина, Генора-Зита, мыслит категориями сугубо практическими. Арье кланяется Акут-Аргалу, мол, извините, что прерываюсь, и идет зашивать ремень на седле.

– Ты продолжай, – Виза-Ток подходит сзади и сует Арье в руки глиняный кубок с чем-то восхитительно горячим. Бульон? Боже!

– А…

– Им тоже достанется.

– Спасибо! – Арье пытается вложить в эти слова все, что чувствовал, и не может. Он смотрит на плачущую Ребекку с маленькой Витой на руках, на вцепившегося в такой же глиняный кубок совершенно счастливого Песаха и поспешно смаргивает слезы…

– Ты рассказывал про сарай, про то, почему вы тут.

– Так ведь это же понятно. – Портной разводит руками. – Потому, что мы евреи.

– А мы гоблины, и что?

«Они не понимают, – думает он. – Гоблины… ГОБЛИНЫ?! Впрочем, Богу виднее…»

Гоблины переглядываются, явно пытаясь понять, как твоя национальность может быть связана с тем, что ты сидишь под дождем с больным ребенком на руках.

– Наш дом сожгли, – говорит Ребекка. – А имущество отобрали. Вот, собственно, и все.

– А! – хлопает себя по лбу Виза-Ток. – Я вспомнил. Евреи – это такой народ. Повелитель говорил. Они были ростовщиками, и у них не было своего государства.

– То есть, у тебя было много золота, но ты плохо его охранял?

– Э… нет. У меня вообще не было золота. Я простой портной.

– А почему тогда тебя ограбили?

– Грабили всех евреев. – Арье вздыхает. – Нам просто не повезло…

– Повелитель вроде говорил, что они станут сильнее – потом, – подает голос Генора-Зита. – Что они создадут финансовые дома, империи денег… Ну, как у дзай, до Кирентийского запрета.

«Я их совсем не понимаю».

– Евреи не могут создавать финансовые империи, – мягко, чтобы не дай бог не обидеть своих благодетелей, возражает Арье. – Как только у евреев появляется золото, его просто отбирают.

– Наймите охрану.

– Тогда золото отберет охрана.

– Постой, – Генора-Зита пробует ремень на прочность и находит результат удовлетворительным. Портной готов поклясться, что не всякий мужчина сможет приложить к куску кожи такое усилие. – А почему нельзя отобрать золото у кого-нибудь другого? Оно ведь есть не только у евреев.

– Потому, что ноблменов защищает закон. А нас – нет.

– Понятно. – Гоблины переглядываются. – Он просто не осознает, с чем имеет дело. Он думает, что дело в национальности, а дело в деньгах…

– Я не понимаю…

– Я объясню, – говорит Акут-Аргал, кивает, принимая от Ребекки ломоть хлеба с копченым мясом. Миг, и ломтя не стало. Похоже, он расслабился и просто хочет поболтать. – Слушай. Есть у нас такой народ, там, откуда мы родом. Называется дзай. Ушлые ребята, ну да не в этом дело. И вот, много веков назад они изобрели особый вид магии.

Арье вздрагивает.

– Боишься, – констатирует гоблин. – Вы все боитесь магии. Но это – другая магия, к тому же она и не магия вовсе. И вообще, зло не в магии, зло – в человеке.

– Я…

– Все просто. Смотри. Есть деньги. И есть то, что ты за деньги можешь купить. То есть – почти все. Так?

– Да. Если есть деньги, то да. Но при чем тут бедный портной?..

– Не думай о себе – я рассказываю о деньгах. И если ты поймешь мой рассказ, ты поймешь и то, как сделать, чтобы тебя больше не грабили… И не думай о деньгах тоже. Думай о них, как о магии. Есть сила, и эта сила может дать тебе то, что ты пожелаешь. Деньги – это способ энергетического обмена… Магия… которая не магия. И когда ты это поймешь, ты – ну, в широком смысле, не ты лично, а кто-то – становишься чем-то вроде мага.

– Такому магу нужны деньги, – Арье пожимает плечами. – Вы не сказали ничего нового. Мой дядя был ростовщиком, он относился к деньгам точно так же – и что? Герцог одолжил у него все деньги, не дать было нельзя, потому что он прислал солдат, а долг возвращать герцог не стал – просто порвал расписку.

– Это – неумелый маг, – возражает Акут-Аргал. – Он не понимал, что деньги – это и защита, и нападение, и цель, и средство. Когда деньги собираются вместе, они обретают подобие разума и начинают управлять людьми. Они ведут себя как зверь, которому все равно, что будет с окружающим миром, – и люди становятся его слугами. Кроме тех немногих, кто видит, что происходит вокруг, и держит зверя на поводке. Понимаешь?

– Не совсем.

– Значит, пока что ты не один из этих немногих. – Гоблин усмехается. – И пока не поймешь, тебя будут грабить. Будь ты портной или ростовщик – не важно. И еще. Деньги – это не золото.

– Не золото?

– Да. Золото – это металл, не более. Деньги же – это идея. Та самая магическая сила, которая живет вне этого мира. Мир материален, деньги – нет. Оторви деньги от золота. Вот скажи, если ты заменишь золото листком бумаги – что после этого у тебя можно украсть? Это не совет, это способ думать, понимаешь?

– Да. Но…

– И еще, если ты предлагаешь королю деньги, то он может не вернуть тебе долг, но что, если ты предлагаешь ему услугу? Что-то, что стоит денег, но что неотделимо от твоего опыта? Маг не может отдать свое умение в чужие руки, это невозможно. И что тогда можно украсть у мага?

– Возможно, вы и правы. Даже наверняка правы. Деньги правят миром, к этому идет… – Арье пожимает плечами. Обводит взглядом сарай. – Но я не представляю, как я отсюда, из этого… места… дойду до создания… финансовой империи, да? На это не хватит никакой жизни.

– Не хватит, – соглашается гоблин. – Ты не готов, и мир этот еще не готов. Но ты можешь сделать первый шаг. Он, – кивок в сторону дремлющего на рогоже Пейсаха, – второй шаг. Если ты придумываешь себе судьбу, то только ты можешь заставить ее сбыться. Твои внуки постигнут магию денег и будут защищены как от безумия толпы, так и от жадности монархов. Ты станешь ноблменом, у тебя будет власть, дом, герб… ну, не у тебя, но у потомков твоих точно будет.

Арье смеется грустно, как смеются сквозь слезы, услышав печальную сказку.

– Герб, – говорит он. – Какой может быть герб у бедного еврея?

Не вставая, Акут-Аргал тянется к куче железа, лежащей в углу.

– Вот, используй это, – говорит он, бросая на колени своему собеседнику круглый локтевой щит, окрашенный в ярко-красный цвет. – Все равно он мне никогда не нравился.

Расстаются они рано утром; впрочем, никаких признаков рассвета по-прежнему не наблюдается. Все так же хлещет ливень и грохочет гром.

– Мы будем молиться за вас, – говорит Арье. Ребекка молча кивает. Дочь она держит на руках, что же до сына – он так и не проснулся.

– Молитесь, – соглашается Акут-Аргал. – Это точно не помешает.

Дождь они пересидели в очередной пещерке – после того, как там, в подземелье под замком, Денни услышал беседу гоблинов с Мак-Карти и Мак-Грегором, оказалось, что найти пещеру – плевое дело. Надо только знать, где искать и на что обращать внимание.