Таина - Здравствуй, Хогвартс в сапогах!

И тишина.

Несколько пар глаз оторвались от созерцания рюмки, все приближающейся ко рту и ошарашено устремились на слизеринцев.

Разжав руку, Блейз выпустил потрясенного заложника.

— Бухаем, значит, — слизеринец ухмыльнулся. — А нас не позвали. Не хорошо, это, братцы, не хорошо… Думаю, мы можем договориться. Мы вас не выдаем, а вы в свою очередь…

Через пять минут уже в многонациональной компании прибыло пополнение — к Парвати Патил пришла ее сестра Падма — представитель Когтеврана.

Не хватало только Пуффендуйцев, как едко пробормотал Гарри, но он сглазил. Пуффендуйцы все же о чем-то догадались, особенно когда у них под носом пробежал Колин, нагруженный бутылками.

Все честная компания была в сборе, каждому вручили вилку с огурцом, у каждого было налито, глаза сверкали, все были в предвкушении, и…

— Безобразие, господин директор… — Голос Снейпа прозвучал как приговор. Семикурсники вздрогнули и подпрыгнули на своих местах, некоторые даже умудрились пролить драгоценный напиток себе на форму.

— Забини… Слышишь… — Прошептал Драко побелевшими губами. — Когда ты в следующий раз меня куда-нибудь позовешь, напомни, чтобы я послал тебя на хер, хорошо?

Застывшие в своих красочных «вот-вот рюмка коснется губ» позах студенты не могли пошевелиться и ошарашено смотрели на неизвестно откуда взявшуюся коллегию в составе Снейпа, Дамблдора и Шматко.

Обстановка была такой устрашающий, что даже кот Живоглот, который к безобразию не был причастен, нервно сглотнул и попытался унять подергивающийся глаз.

— И что же мы будем делать с этими новоявленными самогонщиками? — Снейп навис над столом семикурсников и с опаской взял графин с «божоле». Приподняв двумя пальцами крышечку, майор Снейп медленно поднес графин к носу и вдохнул специфический запах.

— Хм… — Пробормотал профессор-майор.

Дамблдор, которого увиденная сценка откровенно забавляла, спросил разрешения взять кусок колбасы. Так как никто ему не ответил, директор взял колбасу без разрешения.

— Вынесем наказание, мой дорогой профессор, что же еще. Распивать спиртные напитки на территории школы запрещено, хотя я признаю, меня удивляет изобретательность студентов… — Дамблдор тоже осторожно понюхал содержимое графина. Брови профессора медленно, но верно поползли вверх.

— Северус… Но ведь это чистейший самогон! Ювелирная работа!

Северус Снейп скривился.

Олег Николаевич Шматко, до этого бывший безмолвным зрителем разыгравшейся сцены, оживился.

— Позвольте-ка… — Бормотал Шматко, пробираясь к графину.

Медленно, словно слова ему давались с огромным трудом, Северус Снейп произнес:

— Я признаю, что получившийся напиток соответствует, — Снейп хмыкнул, — принятым стандартам высокоалкогольных напитков, но распитие его, да что распитие, приготовление его требует самого строгого наказания! Пятьдесят очков с Гриффиндора! — Выплюнул в конце концов профессор и наконец обратил внимание на присутствующих. — Пятьдесят очков с Когтеврана, Пуффендуя… Слизерина?! — Увидев скромно сидящих в уголке Драко и Блейза, профессор чуть не выронил графин. — А вы какого боггатра здесь делаете?!

— Северус, — миролюбиво произнес Дамблдор, поглаживая бороду, — у них здесь целая подпольная организация, как я посмотрю. — Директор улыбнулся. — А покажите агрегат!

— Профессор… — Потрясенно выдохнул Снейп, смотря, как огоньки энтузиазма разгораются в глазах директора школы (!!!).

— Я ничего не забыл, Северус, — отмахнулся директор. — Завтра всей когортой к мистеру Филчу, он вам объяснит, чем вы будете заниматься весь последующий месяц! А сейчас покажите мне агрегат!

Рон Уизли медленно поднялся со стула, поправил ремень и неуверенно произнес:

— Пойдемте, товарищ полковник…

Через двадцать семь минут. Кабинет директора.

Северус Снейп, заложив руки за спину, мерил шагами просторный дамблдоровский кабинет. Сам Дамблдор сидел за своим столом и хитро поблескивал глазами. Шматко рассматривал думоотвод и все терзался мыслью, потрогать его пальцем или нет.

— А я все же настаиваю, чтобы этот агрегат находился в моем кабинете! — Сказал Снейп. — Это как-никак связано с моим предметом, тем более воронки, дистиллятор и перегонный куб я смогу применить в действии!

— Мы сами сможем… — Тихо пробормотал себе под нос Шматко.

— Северус… — Мягко произнес Дамблдор. — Такой аппарат и разбирать на составные части — кощунство. — Директор развел руками. — Я его оставлю у себя в кабинете, как прекрасный образец студенческой мысли…

— Позвольте! — Встрепенулся Шматко. — В конце концов, это от меня студенты узнали, что есть такая вещь, как самогон, поэтому я хотел бы поближе познакомится с аппаратом…

— Так это вы подговорили студентов гнать самогон, простите за примитивное выражение?! — Ноздри Снейпа гневно раздувались.

— Ё-мое, — фыркнул Олег Николаевич, — не осуществляйте подмену понятий, милейший. Слово «самогон» было произнесено мной в рамках изучения русской культуры! — Шматко вызывающе поднял вверх указательный палец.

— Самогоноварение изготавливается путем перегонки! — Воскликнул Снейп истину, известную всем, находящимся в этом кабинете. — Это понятие зельеварения! Тем более, мне надо протестировать агрегат, вдруг он сделан с несоблюдением техники и мог послужить причиной отравления детей!

— Северус… — Дамблдор скривился. — Ты же сам видел аппарат, он сделан превосходно. Именно поэтому я хочу, чтобы он остался тут…

— В подземельях! В моем кабинете!

— Нет, я заберу его с собой! — Свел брови к переносице Шматко.

Пока три военнослужащих боролись за право обладать такой стратегически важной вещью, как самогонный аппарат, в гостиной Гриффиндора ученики уже выбирались из ступора.

То же время. Гостиная Гриффиндора.

— Это вы, сволочи! — Вопил Рон, указывая на Драко и Блейза. — Это вы привели сюда Снейпа!

— Уизли, ты в своем уме?! — Воскликнул Блейз. — У меня в одной рук была рюмка, в другой вот эта симпатичная блондинка, в третьей закуска… То есть… Ладно, пофиг. Ну ты подумай своей тупой оранжевой башкой, какого лысого боггарта мы бы стали приводить сюда Снейпа?!

— Доля правды есть… — Хмыкнул Гарри.

— Стойте… — Невилл зачарованно посмотрел на дальнюю полку в углу. — Они же забыли тот стакан…

— Что-о-о? — Весь седьмой курс разом кинулся к полке, которая удобно была закрыта креслом.

Граненый стакан с чистейшим самогоном блестел на фоне факелов и казался чем-то призрачным и нереальным…

— А ну!. — Гермиона ударила по руке Драко, только было потянувшемуся к заветному стакану. — Всем понемногу! Ясно?

— Да, да… — Закивали головой солдатики и выстроились в ряд, сжимая в руке рюмку.

Гермиона наскоро произвела нумерологические подсчеты и в результате, у каждого из собравшихся сегодня здесь, было хоть немного живительного напитка, но было!

— Ну что… — Привстал Рон. — Это, конечно, не то, что мы ожидали. Но главное — у нас получилось. А если получилось один раз, то получится еще! Так выпьем за наш успех!

Через пять минут в гостиной материализовались слегка смущенные пуффендуйцы с несколькими бутылками вина «про запас».

Когтевранцы, как оказалось, в заначках держали ром и текилу.

Шоку остальных семикурсиков не было предела. Миф трезвенников-когтевранцев был разрушен раз и навсегда.

Слизеринцы отличались разнообразием — у них был в наличии портвейн, джин и коньяк.

Священные заветы типа «не понижать градус» как-то странно выветрились из головы.

Симус Финниган достал из-под кровати старый добрый огневиски.

Стол собирать долго не пришлось, правда колбасы осталось мало, слишком уж сие сырокопченое изделие полюбилось директору.

— Э-э-э! Кто заказывал пиво?! — В гостиную ввалился бессменный диджей Хогвартса.

Гермиона и еще несколько трезвомыслящих людей мысленно застонали.

— Итак, господа присяжные-заседатели… Заседание продолжается!

Утро. Одиннадцатый день армейского режима.

Часто о лучших минутах своей жизни мы узнаем от очевидцев.

Из дневника неизвестного шестикурсника:

«Сегодня Шматко мимолетно пошутил, что грамотно брошенной табуреткой можно сбить вертолет. Я не до конца понял что это, но оно летает, это факт. В зале тогда находились несколько первокурсников. Вечером увидел, как они подкарауливают слизеринскую команду по квиддичу. С табуретками…»

Гостиная Слизерина.

— Блейз, выходи! — Панси барабанила в дверь Забини, пока тот мучительно осознавал свое положение в мире вообще и в этой комнате в частности.