Андрей Белянин - Летучий корабль

– Смилуйся, надежа-государь! Грешен я, червь смердячий… Обмануть хотел твою светлость – на участкового навет бросить, а себе милостей царских огрести! Бес попутал, хозяева заставили-и! Не вели казнить, государь…

– Говори, – сдержанно выдохнул Горох. Буйные бояре повесили носы.

– Девка там была, – зачастил Пашка Псуров, брызгая слюной от усердья, – чернявая да шустрая. Как нас с Филенькой из отделения-то выпустили, мы к нему домой и направились, по маленькой принять для здоровья и за ради утешения. А на площади Колокольной слышим – зовет сзади ктой-то. Обернулись – девка молодая, черноглазая да смазливая. Вы, говорит, слуги царские? А я, говорит, с базара шла да под мосточком бумаги непонятные углядела. Возьмите, говорит, мне без надобности… Ну, мы-то как рассмотрели, чего она нам под нос сует, – так едва от радости не удушилися! Чертежики государевы! В целости да сохранности, вплоть до единого листика! Мы потом уж хотели девице той, худородной, пряников понаобещать, сластей всяких – ан ее и след простыл… А про змия трехголового это уж по дороге придумать измыслили, чтоб с наилучшей стороны геройство свое представить. Вот как дело-то было… Не вели казнить, государь!!!

Горох вопросительно глянул на Ягу, та согласно кивнула. На этот раз мошенник говорил чистую правду. Дума молчала, только недалекий Бодров из чисто ослиного упрямства бурчал что-то о чертежах, которые найдены, а уж как – не главное, главное, что не милиция их нашла, и т.п. Остальные его не поддерживали, крыть было нечем.

– Все свободны ныне. Суд завтра чинить буду, когда сыскной воевода мне воров да убийц перед троном поставит. До той поры – вон! Я с участковым один на один говорить буду.

Возможно, Горох несколько перебирал в грубости, не стоило так обходиться с людьми… Он, конечно, царь, но ведь и человек тоже. Хотя именно сейчас, именно здесь его самоуправство было проявлением самых человеческих чувств. Довели… Видимо, бояре это тоже понимали и, вставая, кланялись, уходя молча, без обид. Баба Яга вышла вслед за всеми, но я знал, что она будет меня ждать. Горох подошел к длинной скамье, тяжело сел и указал на место рядом:

– Присаживайся, Никита Иванович. Лихо ты умыл бояр моих, шибко умных… За то спасибо тебе скажу великое. А теперь давай делись тем, что при всех сокрыл… Ксюша моя и вправду в краже замешанная?

– Нет, – твердо ответил я, – ее обманули, воспользовавшись излишней доверчивостью. Преступница набилась к ней в подружки, дворник об этом знал, потому и поплатился первым. Сама Ксения Сухарева была кристально честным человеком и по наивности считала остальных такими же. Она искренне пыталась помочь следствию, но ей и в голову не могло прийти заподозрить свою единственную, тайную подругу…

– Добро… – Царь помолчал, потом вздохнул и вновь повернулся ко мне: – Как злодея брать думаешь? Ведь ежели там взаправду Кощей Бессмертный сидит, то нам супротив него великую силу поднимать надобно.

– А как же ваша новая сабля и честный поединок?

– Одумался…

– Слава тебе Господи! Теперь насчет Кощея… Баба Яга говорит, что днем он гораздо слабее. К тому же находится в православном городе, и если бы не отъезд отца Кондрата, то вообще не рискнул бы сюда сунуться. План таков: мне понадобятся опытные охотники, умеющие пользоваться веревкой и крючьями.

– Это еще зачем?

– Не хотелось пугать вас раньше времени, но… Как вы полагаете, почему они отдали чертежи Псурову и дьяку?

– Не может быть… – почти сразу же догадался Горох.

– К сожалению, может… А это значит, что в нашу задачу входит еще и вероятное задержание летучего корабля!

Возвращаться в отделение уже не имело смысла, через три часа должна была состояться «операция по обезвреживанию». Царь отправился собирать добровольцев, в плане подбора кадров мы ему полностью доверяли. Нам с Ягой накрыли обед в маленькой горнице, при государевой кухне тоже готовили не хуже, чем в ресторане, но с бабкиными пельменями не сравнишь. От хмельного мы категорически отказались, затребовав самовар. Я давно убедился, что самые лучшие планы рождаются в голове после пары чашек ароматного облепихового чая.

– Не печалься, Никитушка…

– С чего это вы взяли?

– Да уж вижу… Сокол ты мой, да у тебя ж на лице все написано! Я ить предупреждала: Олёнушки – они разные бывают…

– Да, да… все верно, – виновато улыбнувшись, согласился я. – Просто обидно… Я ведь не мальчик уже, кое-какой опыт в этом деле имею, а лопухнулся как младенец…

– Ну, милай, на то Всевышний женщину и создал, чтоб мужику в раю не скучно было. Эх, знал бы ты, сколько я по молодости голов задурила… Вот веришь – мужички вокруг так плашмя и падали, хоть собирай да в поленницу складывай. Бывало, и глаз подымать не стану, тока ресницей взморгну – ан, первый парень на деревне уже за мной на четвереньках бежит, язык изо рта свесив! Разве только что не лает, повизгивает тока…

– Хм, ну если сравнивать, то на этом фоне я, конечно, держался молодцом.

– Вот то-то… Давай-ка обскажи лучше план, по какому Кощея взять думаешь.

– Какие у нас могут быть планы, если совершенно неизвестно, что он способен нам противопоставить? – в свою очередь спросил я. Бабка тоже невразумительно пошевелила плечами. – Будем исходить из доподлинно известного и попытаемся с максимальным эффектом использовать наши возможности. Итак, кожевенная лавка находится в центре города, в густонаселенном районе, что сразу же исключает любые крупномасштабные действия. Никакой кавалерии, никаких пушек, никакой стрельбы и шумного сабельного штурма. Мы просто не успеем тихо эвакуировать людей, а значит, могут пострадать невинные граждане. Я предлагаю разместить царских специалистов, одетых под рядовых лукошкинцев, на всех близлежащих крышах. Из всего вооружения парням потребуются лишь крючья и крепкие веревки. Внутрь пойдем мы с Еремеевым, нас там знают, так что, возможно, вечерний визит не вызовет особых подозрений. Мне надо любой ценой захватить Олёну и вывести ее за ворота. Фоме соответственно выяснить, где приблизительно может прятаться Кощей, после чего впустить во двор десяток стрельцов и самых голосистых баб. Первые подожгут опилки и стружки, а сами встанут рядом, держа в руках по ведру с водой. Бабы начнут орать: «Пожар!» В результате Кощей Бессмертный непременно вылезет и будет пытаться бежать.

– Ой ли? – недоверчиво сморщила нос бабка. – С чего ему бежать-то? Выйдет, порубит мечом заколдованным всех твоих скоморохов да в обратку и спрячется. Он же бессмертный, ему, поди, и огонь не страшен.

– Нет, нет, непременно должно сработать – я читал нечто подобное из Шерлока Холмса. Кощей побежит спасать летучий корабль, спеша вывести его из зоны пожара. На стрельцов и женщин отвлекаться не станет, нет времени. А как только корабль взлетит, тут наши охотнички зацепят его крючьями и намертво пришвартуют к заборам.

– А потом?

– Что потом? Ну-у… мы его арестуем.

– Угу, тока перед арестом злодей тебе столько молодцов посечет, хоть пол-Лукошкина в траур одевай! И это еще Кощей не в полной силе будет…

– Тогда я не знаю… – Действительно, ничего подходящего на ум не приходило.

– Эх ты, голова бедовая, милицейская… Ладно уж, присоветую тебе, как с силой Кощеевой справиться. Чую, отольется мне энто в старости, ну да поживем – увидим…

– В какой старости, бабуля?

– А ты не язви! – разулыбалась Яга. – Ежели б Кощеюшка не так слаб был, я бы первая в лес подалась.

– Партизанить?

– Никитка, не язви!

– Больше не буду, честное слово. Давайте ваши предложения.

– Предложу я тебе дело дельное. На одних веревках ты корабль летучий нипочем не удержишь. Да и Кощей-то небось не дурак, что ему стоит канаты твои мечом пообрубить? Надо нам корабль энтот таким грузом загрузить, чтоб он и взлететь не мог.

– Мешками с песком? В принципе можно попробовать… Предложим стрельцам бросить по мешочку, так постепенно закидаем до бортов.

– Ты опять издеваешься, что ли?! – даже обиделась Яга. – Думай, чего несешь-то! Как тебе стрельцы из-за заборов будут на корабль мешки тяжеленные навскидку метать?! У нас на всю операцию человек десять – двадцать отряжено, коли все попадут – рази ж двадцать мешков корабль посадят? А ежели промахнется кто… Дак Кощей потом тем же мешком тебе с небес по маковке и навесит, с превеликим удовольствием…

– А если порох?

– Весь город спалим, как сверху шарахнет! Я уж твоей затеи с опилками да стружками горящими опасаюсь, а ты мне порох в ноздрю суешь… Дома-то вокруг сплошь деревянные!

– Понимаю, но ведь не грибами маринованными мы в него кидаться будем? – взмолился я.

Бабка наконец сжалилась и снизошла до объяснений:

– Соль…

– Что «соль»?

– Я те говорю, солью корабль летучий загрузить надобно. Соль – вещь древняя, чародейная, все, что ни есть в земле, на соли держится. Без соли и щи не щи, соль звери лижут, солью Господь кровь человеческую напитал… От того сила в ней великая! Кощей соли чистой, ровно солнца ясного, боится. Жжет она его аж до костей. На соляной склад идти надо, там ее немолотой полно. Набрать кусков поболее да и вдарить дружно – сядет кораблик! И Кощей в нем смирным будет, как овечка стыдливая…