Надежда Первухина - Рыцарь Золотой Ладони

Никто не аплодировал, все замерли в тишине, стараясь не нарушить прелести этого момента — поэт, читающий стихи, и рядом та, которой эти стихи посвящены…

Разошлись за полночь, хотя Виталий не уверен был, что время на Острове течет так же, как и в остальных мирах.

Виталий немного посидел в своей комнате перед камином, потом разделся и лег. Он уже дремал, привычно размышляя о Рите, как вдруг дверь его комнаты тихо отворилась, и к его кровати подошла та, о которой он так нежно и любовно помышлял.

— Вит, ты спишь? — тихо спросила Рита.

— Нет, не сплю.

— А хочешь?

— Что?

— Спать?

— Рита, иди ко мне. Ну пожалуйста! Ты же видишь, как я по тебе с ума схожу…

— Я потому и пришла, что…

— Что?

— Тоже схожу с ума. По тебе.

Виталий откинул одеяло. Рита забралась в постель.

— Ой, Вит, у тебя ноги просто ледяные!

— Это от волнения.

— Ничего, сейчас я тебя согрею.

Рита мягко перевернула его на живот и принялась своими теплыми и нежными ладошками массировать ему спину. До массировалась она до того, что Виталий уже не мог лежать на животе. Он перевернулся и сграбастал Риту в свои объятия:

— Теперь тебе никуда от меня не вырваться!

— Я и не собираюсь.

— Ох.

— Что?

— У нас дверь не заперта. Вдруг кто-нибудь как войдет…

— А ты еще кого-то ждешь, сластолюбец?

— Нет, я чисто теоретически. Рита…

— Да?

— Я без ума тебя люблю. И сейчас взорвусь от этой любви. Мне не надо никакой Вселенской Тайны, потому что у меня есть ты!

— А у меня — ты.

И дальше было счастье, для которого не надо пить воды из какого-нибудь особенного источника.

— Ты ведь выйдешь за меня замуж? — спросил Виталий. — Это ничего, что я настолько старше тебя?

— Глупый Вит, конечно же я выйду за тебя. Вот только…

— Что?

— Когда еще мы окажемся в нашем Щедром, чтобы пожениться…

— А зачем нам ждать Щедрого?

— То есть?

— Мы можем пожениться и здесь. Прямо на Острове! А венчать нас будут Создающий Миры и Ведающая Тайны. Отпразднуем здесь свадьбу!

— Вит, ты все замечательно придумал! А теперь давай спать.

— Спать?!

— Ну можно так сказать. Вот не целуй меня, а то…

— Что?

— А то я совсем не засну. Нет, лучше целуй. Не хочу спать. Хочу быть с тобой и видеть тебя дую минуту… Хочу любить тебя и стариться с тобой вместе.

— До старости нам далековато…

— Тем более — целуй!

Они любили друг друга и давали клятвы и обещания, свидетелем которых было лишь каминное пламя да крупные, совсем неземные звезды в распахнутом окне…

Утром все собрались в трапезной, и за завтраком Виталий и Рита сказали о том, что хотят пожениться прямо на Острове.

— Браво! — воскликнула Ведающая Тайны. — Такого здесь еще не бывало. Ну что ж, мы с мужем рады будем послужить вам и придумаем всю свадебную церемонию.

…Церемония получилась на редкость удачной. Конечно, не было машин и шампанского, но зато была ладья, запряженная лебедями, и дивное вино, от которого душа наливалась неведомой радостью.

А еще была музыка.

Она звучала по всему Острову. Пели птицы, журчали ручьи, важно, словно мехи органа, гудели деревья…

На той поляне, где вчера появились наши путешественники, Ведающая Тайны создала жертвенник, в котором горел огонь. Молодые бросали в жертвенник ароматные травы и листья. Дым поднимался к небесам.

— Я венчаю вас огнем и травой! — сказала Ведающая Тайны.

Затем она взмахнула рукой, и из жертвенника забил источник.

— Я венчаю вас водой и землей! — сказала Ведающая Тайны.

И небо над ними расцвело всеми цветами радуги.

— Я венчаю вас небом! Да примет оно ваши клятвы! Виталий, берешь ли ты в жены Маргариту, дабы любить ее и беречь?

— Да.

— А ты, Маргарита, берешь ли в мужья Виталия, чтобы любить его и беречь?

— Да.

— Так будьте же отныне родными не по крови, но по духу. Мужем и женой объявляю я вас!

И словно вторя словам Ведающей Тайны, по небу прокатился гром.

— Будет дождь, — весело сказал Создающий Миры. — Это хорошая примета.

— Мы будем танцевать под дождем! — радостно воскликнула Ведающая Тайны, превратившись из суровой жрицы в веселую, вечно юную девушку.

И они танцевали и веселились под блеском солнца и струями дождя, радовались, как никто до них не радовался, пели, и пили, и верили в то, что жизнь прекрасна…

Всего они провели на Острове пять дней — по подсчетам Виталия. Впрочем, возможно, он ошибался, ему было легко ошибиться, потому что все дни для него сливались в один — День С Ритой.

Но наступила пора прощаться. Они еще раз облетели Остров вместе с его хозяевами. Выпили воды из священного ручья. И, приложив Ладонь к воздуху, вернулись в Тарсийское Ожерелье. Правда, Марья Белинская все-таки была уверена, что видела своих отца и мать. Никто не разубеждал ее, даже Чжуань-сюй.

— Ну наконец-то! — воскликнула королева Карина, когда путешественники вошли в тронный зал. — Мы тут уже все волнуемся за вас!

— У нас все хорошо, — сказала королева Кириена и обняла Карину. — Спасибо тебе за то, что ты позволила мне это путешествие!

— Я бы тоже не прочь куда-нибудь с путешествовать! — хмыкнула Карина. — Хотя мне сейчас не до путешествий. Даже с Золотой Ладонью.

— А что случилось? — Кириена внимательнее вгляделась в лицо своей со-королевы. — Ты бледна. Ты заболела?

— Да, и в этой болезни повинен Уильям. Да не волнуйся ты, Кириена! У меня две новости: хорошая и плохая.

— Давай сначала хорошую.

— Я беременна, — улыбнулась Карина. Но тут же лоб ее покрылся испариной, и она простонала: — У меня токсикоз. Извините!

Карина стремительно выбежала из зала. Чуть не уронив при этом вошедшего Уильяма Магнуса Гогейтиса.

— Кариночке опять нехорошо, — озабоченно произнес Уильям. И тут увидел путешественников. — О, наконец-то! Мы вас заждались. Давайте присядем.

— Постой, Уильям. Дай обнять тебя и поздравить с отцовством!

— Спасибо, спасибо! — растроганно ответил Уильям. — А теперь все-таки присядем.

— Да хорошо, пожалуйста.

— Просто Карина наверняка не успела вам сообщить, что…

— Что? Что случилось?

— Бабанга собралась умирать. Она провидела день своей смерти, но умолила богов, чтобы те даровали ей возможность не умирать, пока она не увидит вас и не сообщит вам нечто важное.

— Тогда мы должны поторопиться!

— Вот именно.

— Я немедленно отвезу вас к Бабанге в моей личной карете, — сказала Кириена. — А ты, Уильям, оставайся с женой.

— Нет, погоди, — возразил вдруг герцог Рено. — Кириена, к Бабанге гостей повезу я. А ты должна отдохнуть и после отдыха заниматься Большой Политикой. Карине, в ее теперешнем положении, явно будет не до дел короны и королевства.

— Я протестую! — возмутилась было Кириена, но ее протест подавили в зародыше. Все согласились с тем, что королеве нужен отдых, а герцог вполне может справиться с таким делом, как знакомство наших героев с пророчицей Бабангой.

Таким образом, Кириена осталась во дворце, а герцог приказал выкатить из каретника самую большую свою карету, на шесть мест. Запрягли лошадей, все расселись, и путешествие продолжилось.

— Сейчас мы въезжаем в так называемую Низину Плача. При прежних королевах здесь была тюрьма. А Карина с Кириеной все переделали. И теперь здесь находится пансионат для престарелых и самых почетных и почтенных жителей нашего королевства. Вы сами увидите, что живут они со всеми возможными удобствами.

Карета мчалась, гравий так и летел из-под копыт. Наконец за окнами появились не однообразные поля, а ряд вполне прочных на вид беленых каменных строений.

— Мы приехали, — сказал герцог, когда карета прогрохотала по брусчатой мостовой под аркой въездных ворот.

Лошади остановились, герои, слегка пострадавшие от того, что карета была довольно-таки тряской, ступили на брусчатку. Они были внутри двора, образованного постройками с остроконечными крышами и разноцветными ставнями.

— Прямо как где-то в Дании, — высказалась Рита.

К гостям спешил низкорослый бородатый гноттиб:

— Добро пожаловать, господа, в нашу тихую обитель! Не угодно ли откушать в нашей трапезной? Нынче дают рагу и печеного шарпа.

— Нет, любезный, мы спешим. Ежели тебе не трудно, проводи нас в покои Бабанги.

— Со всем нашим удовольствием, благородные господа, — расшаркался гноттиб и повел героев в небольшое двухэтажное строение, выкрашенное розовой краской.

— Госпожа Бабанга изволит умирать, — сказал гноттиб, когда они остановились перед дверью, за которой находились покои пророчицы. — Вы уж сильно не тревожьте ее, благородные господа.

— Поверь, она ждет именно нас, — сказал Виталий, снова удивляясь тому, как свободно он говорит на местном наречии.