Запутанная планета (СИ) - Колотилина Октавия

Нет уж. Если это настоящий Доктор, он не бросит свою «невозможную девчонку». Не бросит…

Послышалось «туу-у-тум», будка замигала — и пропала.

Клара опустилась прямо на пыльную мостовую, прижала руки к лицу, беспощадно смазывая макияж.

Улетел. Улетел без неё.

Разум Доктора

Псы впились в плечи и лодыжки Джона, прижимали к полу. Главного экрана не разглядеть, только гул тормозов ТАРДИС ни с чем не спутаешь: она уходит из Палат, Клару забыли снаружи!

Джон рванулся, оставляя в пастях клоки сюртука вместе с кожей, но железные зубы прихватили горло.

— Клара! — прохрипел он…

И почувствовал спиной мелкую дробь: по полу кто-то бежал, кто-то небольшой. Джон скосил глаза и увидел, что в живот Грейн врезается белобрысая голова мальчика.

Ронни, живой! Противогаз, потёртый пиджачок, короткие штанишки — всё на месте!

Тевтонка охнула, согнулась, об пол звякнул пульт. Мальчик принялся прыгать на нём, давить каблучками ботинок; разлетелись осколки.

Зубы впились глубже — и отпустили. Псы завертелись волчками, начали грызться между собой. Джон встал, зажимая рану на горле, бросился к рычагам.

Однако Грейн успела первой: вызвала щупы, три связали Ронни, четыре протянулись к Джону. Он прянул в сторону, крикнул:

— ТАРДИС, контакт!

И зажмурился.

Свет резанул даже сквозь веки.

— А, мои глаза! — завопила тевтонка.

Вспышка длилась мгновение, однако и этого было достаточно. Джон точно знал, где Интуитивная панель; оставалось рвануться к ней, оттолкнуть Грейн и сжать ладонями бугристый мяч, перехватывая контроль над щупами. Но те лишь дёрнулись попусту: тевтонка прыгнула к окну, кинула в него креслом — водопадом посыпались осколки — и шагнула в пролом, прижимая ко рту что-то серебристое.

Знакомая переливчатая трель… Свисток Ривер!

Джон не успел перехватить: мимо окна метнулась чёрная тень с косой на хвосте. Грейн, сидя на спине жнеца, уносилась прочь.

Куда она забьётся? Из какого угла в следующий раз ждать нападения?

Ронни выпутался из щупов, встал рядом дрожа. Джон взлохматил соломенные волосы, обнял мальчика: худенький, одни косточки.

— Малыш, как же здорово тебя видеть! Откуда только взялся?

— Я всегда здесь, — прогундосил тот. — Ты — моя мамочка? Где Клара? Что будет с Кларой?

— Не беспокойся, сейчас вернёмся, подберём.

— А вредная тётка? — всхлипнул мальчик. — Она бросила Клару! Она придёт, обидит Клару, обидит!

— Да, куда делась Грейн? — оглянулся Джон.

— Летит к туманным пирамидам! — указал Ронни и попытался засунуть сразу все пальцы в рот, но противогаз мешал.

— Будущие регенерации? Плохо. Туда для нас дороги нет. Если тевтонка достигнет их, она подготовит нападение и опять попытается захватить власть.

— Клара снова окажется в опасности?! Клара!

— Хватит валяться по полу, здесь порядком натоптали.

— Но как ты её догонишь? Тебе нельзя отходить от пульта! Я не справлюсь с управлением, не справлюсь, не справлюсь!

— Зачем под консоль забился? Нечего там делать, вылезай. Есть один способ.

Мальчик вскочил, взглянул с надеждой; линзы противогаза превратили зрачки в глаза серого инопланетянина, какими любят пугаться земляне.

— Длань Забвения, — нехотя пояснил Джон.

— Уборка? Ты затеваешь уборку?.. Точно, сотри вредную тётку! И она не сможет навредить Кларе, н-н-никогда!

— Не прыгай особо, — проворчал Джон. — Лучше отвернись от монитора, довольно неприятное зрелище. И уши заткни… Заткни, тебе говорят.

Грейн восседала на чешуйчатой спине жнеца, сжимая трофейный свисток и оценивая расстояние до синеющих вдали перевёрнутых треугольников: лететь не меньше получаса. Внизу пронеслась крайняя пирамида, на которой проступали контуры принципиального старика с цепким взглядом; потянулись барханы. За ними виднелась серая полоса пересохшей реки: граница настоящего. Её надо пересечь, и — безопасность.

Вдруг воздух справа затрещал, словно от жара. Жнец закувыркался в воздухе.

Она закрыла локтями голову, сгруппировалась и спрыгнула. Удар о песок пришёлся на бок, перекатилась. Вскочив, заметила бурую стену справа; слева — то же самое. Растут, подступают. Нехорошо.

Когда передатчик работал, Грейн видела, как Джон чистит от смолы и осколков Зал Контроля, погрузив руки в синие кристаллы Интуитивной панели. Вот что теперь происходит: чистка. Лазутчицу растворят, как обломки мебели.

Грейн ринулась вперёд. Невидимые ладони скребли по пустыне, поднимали пыль, смыкались. Бурые валы накатывали с обеих сторон.

«Успею!» — решила, поднажав. Главное, забраться на вершину бархана, съедешь с неё — и у реки, а там уж буря не достанет. Ноги увязают, даже сквозь яловые сапоги слышится жар, ветер обжигает, бьёт наотмашь по скулам, засыпает глаза. Песчаные накаты расчерчивают песок полосками, нетронутые, обманные. Как провалишься по шею…

Вот уж близко острая тёмная каёмка, за которой желтеет воздушный простор с половинкой луны.

Бурые стены придвинулись, вознеслись до небес, сомкнулись над головой аркой. Грейн прыгнула к вершине — и чуть не угодила в третий бурый вал, возникший впереди. Она на лету отклонилась влево, упала. С трудом поднявшись, выплюнула песок и проорала:

— Три ладони?! Нечестно, ты всегда играешь нечестно! Краплёная колода.

— Извини, но это моя колода, — раздался внутри черепа тихий голос. От того, насколько он был грустным и утешающим, мороз продирал: так разговаривают с приговорёнными, Грейн очень хорошо знала. Уже всё решил, значит.

— Погоди, Джон! — закричала она, не обращая внимания на хлещущие песчинки. — Я же нужна тебе. Адаптер, понимаешь? Через меня ты получаешь доступ к Древу, перед тобой — все его знания, любой навык из сотен вселенных, даже из тех, в которые ты никогда не попадёшь. Можешь приковать меня, если не веришь, что больше не убегу. Зачем кидаться такими возможностями?

— Мне своих знаний хватает.

Ветер гудел кругом, накрывала мгла. Грейн расставила ноги пошире, развязала мешочек-кошель, достала запасённое устройство, генератор силового щита в форме тора, и включила. Раскалённый воздух пополам с пылью рвал лёгкие — но застыл, окружённый полем.

Буря налегла. Со лба катились холодные капли, сбивчивое дыхание никак не выравнивалось. Сдаваться нельзя. Нельзя утратить память служительницы креста Греты и девочки из пятьдесят второго века Тирейн, её грандиозные открытия в области инопланетной брони и маскировки. Да ещё и знания о Повелителях Времени, технология ТТ-щитов! Бесценные сокровища. Они должны попасть в Древо.

Но отпустит ли Джон лазутчицу с награбленным? Сомнительно.

Силовой барьер дрожал, его сминала мощь в сотни раз превосходящая возможности человека. Каков шанс у соломинки устоять перед крушащей волной? У былинки — перед тоннами воды?

«Аве, Дева Пречистая», — зашептала Грейн. Услышит ли Пресвятая? Есть ли посмертие для отпечатка души?

Закончить молитву не дали: на силовой барьер навалился новый шквал, устройство задымилось — и взорвалось.

Ногу пронзило ошмётками проволоки, Грейн рухнула на колени, вытащила и выставила перед собой мизерикордию, держа за лезвие: тоже крест. Гудящее марево лизнуло кинжал — и тот исчез, как не было. Однако буря не поглотила лазутчицу, остановилась на локоть от тела. Почему не стирает?.. Внутри черепа снова раздалось тихое:

— Я взгляну на твоё прошлое, можно? Расслабься, пожалуйста.

Она словно оказалась внутри вихревого кокона. Из пространства кругом зазмеились блистающие жгуты, потянулись со всех сторон, ударил свет, он ослеплял. Грейн обхватила себя руками, напрягла плечи. Один из жгутов прошёлся вдоль спины, между лопаток, и с хрустом продавил кольчугу, куртку, врезался под кожу, вошёл дальше.

Грейн захрипела, широко распахнув глаза; рот наполнился горячим, солёным, кровь запятнала сюрко. Потом резанула боль. Жгуты вонзились в предплечья, в бёдра, в основание шеи, щупальца впивались с разных сторон и вкручивались до самых глубинных воспоминаний.