Вячеслав Шторм - Спящие Дубравы

Лака, видимо, обратилась к своей хозяйке с таким же вопросом. И получила почти такой же ответ. Почти, потому что девушка тихо — но я все-таки услышал — буркнула:

— Да ну его!

Мы промолчали еще минут десять, и, наконец, я не выдержал.

— Глори…

— Ты сегодня сказал достаточно, — отрезала девушка, причем таким тоном, что я почувствовал себя нерадивым слугой, который собрался оправдываться перед господином за плохо вычищенные сапоги. — Теперь я скажу. Во-первых, я не кручу романы со своими компаньонами…

Тут Лака весьма громко и неодобрительно фыркнула, причем до того похоже на Изверга, что я даже покосился на него. С другой стороны, как неоднократно повторяла моя матушка: «С кем надерешься…» Или «уведешься»?

Как бы там ни было, а фырканье это означало что-то вроде: «Ну-ну, и много их у тебя было? Что романов, что компаньонов?»

Девушка вздрогнула и чересчур сильно для такой ерунды шлепнула драконозавриху. Э-э, да она нервничает!

— Во-вторых, тебе не стоит забывать: я все-таки принцесса, а принцессы…

— Ну конечно! — теперь уже не выдержал я. Может, я бываю порой простоват, но кое-какая гордость у меня еще осталась. — А принцессам даже разговаривать с нижестоящими не полагается! Тем более — с Самсонами!!!

Я резко развернулся и направился к выходу. Изверг попытался меня удержать, схватив зубами за штаны, но остановить рассерженного Сэда в подобные минуты не всегда удается и горной лавине. В пасти драконозавра остался лишь изрядный клок моей одежды, а я, совершенно не обратив на это внимания, весьма громко бросил: «Да ну ее!» и свернул за угол.

Ну да, я был здорово выведен из себя. Кроме того, волшебный клубочек остался у Глорианны, поэтому немудрено, что выбирался я добрый час: пару раз сворачивал не в тот коридор, в результате чего заходил в тупик. Наконец, когда мне все это здорово надоело, я весьма бесцеремонно остановил проходящего мимо человека и попросил указать мне дорогу. Тот коротко поклонился и за пять минут провел меня «сквозь стены» к предназначенной мне комнате. По дороге «гид» не проронил ни слова, хотя время от времени с любопытством на меня поглядывал.

Ну и что здесь такого?! Подумаешь: в штанине дырка размером с его голову, волосы и плечи засыпаны каменной крошкой и побелкой, а на лбу — в который раз за последнее время — красивая шишка.

Касательно дыры и так все ясно, а что до остального — если уж делаете арки такими низкими, то, по крайней мере, озаботьтесь их прочностью!

Самое странное, что моя просьба была высказана таким тоном и таким словами, что не только Глорианна, а и сам Лейпольдт Гройдейлский не постеснялся бы. Нет, права все-таки была моя матушка — с кем подерешься…

Комната оказалась не шибко просторной, но очень уютной. Цветы в причудливых керамических вазах. Антикварная мебель. Пушистые и дорогие даже на ощупь ковры. Аквариум с экзотическими рыбками. Даже чудесный маленький камин, пламя в котором радовало глаз, совсем не создавая духоты. Но главное — большая кровать. Когда я говорю это, то имею в виду не просто большая, а именно большая. (Уж поверьте опыту человека, постоянно озабоченного в этом мире недомерков, куда ему пристроить на ночь свои ноги.) Правда, перина была до того мягкая, что я утонул в ней по самые уши, но и с периной я мигом разобрался — бесцеремонно скинул на пол по соседству со снятой одеждой.

Как только я собрался задуть свечи в золотом канделябре, они тут же сами собой погасли, а перед камином непонятным мне образом очутилась изящная, вышитая золотом ширма. Комната погрузилась во мрак.

Я закрыл глаза и честно пытался бороться с мыслями, скачущими в голове похлеще бешеного выдроскунса… ну, чтобы вам не соврать, минут десять. Как и следовало ожидать, из борьбы я вышел разбитым наголову.

Встав, я пошарил на полу в поисках одежды, а потом, по какому-то внутреннему наитию, хлопнул в ладоши и скомандовал: «Свет!» Свечи послушно зажглись, я оделся и обулся. Потом снова разулся, вытащил из своего мешка, лежавшего тут же, другие штаны, переоделся, натянул сапоги и вышел за дверь.

В столовой было темнее, чем в кармане у тролля, но я уже знал средство от этой напасти. После моей команды хрустальная люстра под потолком тут же засветилась; я плюхнулся на первый попавшийся стул и с радостью обнаружил на столе тарелку с холодным окороком, кувшин и кубок. Есть совершенно не хотелось, а вот пить… Помня о нехорошей привычке Элейн подсовывать взрослым людям мерзкое белое пойло, я внимательно осмотрел содержимое кувшина и даже понюхал. Нет, кажется, все в порядке. Все же с некоторой опаской сделав первый глоток, я прислушался к реакции своего желудка и с удовольствием глотнул еще. Магия, конечно, штука полезная, но вино уж, пожалуйста, оставьте в покое…

Не знаю, сколько я так просидел, не спеша прихлебывая ароматный нектар и сожалея, что так и не приобрел привычку курить. Трубочка, говорят, здорово способствует приведению мыслей в порядок. Ладно, обойдемся и без табака. Уж до того, что ситуация грозит зайти в тупик, я и сам худо-бедно дошел. Теперь бы разобраться, как из нее выпутаться…

Наконец, когда уровень жидкости в кувшине изрядно понизился, в голове моей созрело твердое решение. Значит так: завтра с утра пораньше…

— Что, не спится на новом месте?

Голос Элейн раздался так внезапно, что я подскочил на месте, а рука против воли потянулась сначала к поясу, на котором, естественно, не было никакого меча, а потом — к кувшину. Содержимое его, к счастью, осталось неизменным.

— Поговорить не хочешь?

— Нет. А впрочем, я и сам собирался завтра…

— Ну вот, значит, я как всегда вовремя.

Магесса ловко подцепила ногой ближайший к ней стул и села напротив меня.

— Итак?

— Я хотел спросить: вы же прибыли сюда не на корабле?

— Конечно нет, — Элейн подмигнула мне и добавила: — Судя по всему, если я сейчас скажу, что прилетела на ковре-самолете или метле, для тебя это неожиданностью не будет?

Вот так всегда; и после этого она говорит, что не читает мои мысли!

— На самом деле, — уже серьезно продолжала хозяйка, — я, во-первых, страдаю от морской болезни, а во-вторых, предпочитаю телепорт.

— Теле-что?

— Скорее, «теле-куда», — ухмыльнулась магесса. — Описание всего процесса для тебя будет слишком долго, скучно и непонятно. Проще говоря, вся штука в том, что ты входишь в дверь «тут», а выходишь — «там». И расстояние — для меня, по крайней мере, — роли не играет.

— Угу, что-то подобное я и думал… А вы можете и меня так?

Элейн внимательно посмотрела на меня и протянула:

— Странно, а я-то думала, что вы у нас погостите хотя бы пару дней…

Я слегка смутился и отвел глаза.

— Я же сказал «меня»…

— Ох, прости. Когда я не высплюсь, становлюсь такой рассеянной…

Только теперь я заметил, что Элейн одета лишь в шелковый домашний халат и мягкие тапочки. Под халатом, судя по всему, не было ничего. Пару часов назад я бы от нее глаз не оторвал, но сейчас мне меньше всего хотелось думать о женщинах. ЛЮБЫХ женщинах!

Как бы там ни было, я забормотал извинения, но магесса движением руки прервала меня и, сладко зевнув, проговорила:

— Ладно, утро вечера мудренее, как говаривала моя бабка Василиса, недаром прозванная Премудрой. Завтра увидим, что я могу сделать, а пока скажу только: не торопись. Может статься, что тебя ждет еще много неожиданного.

— Уж в этом я нисколько не сомневаюсь, — весьма невежливо буркнул я и потопал к выходу.

— Сэд, одну минуту.

Какого лешего ей еще от меня надо?!

— Нет, лешие меня не интересуют, — усмехнулась Элейн, — а вот шишка у тебя на лбу меня совершенно не устраивает. Что случилось?

— С кровати упал!!! — Да что они все сегодня, сговорились что ли?!

Магесса подошла ко мне и чуть прикоснулась кончиками пальцев к шишке. Я тут же почувствовал холод и легкое покалывание неизвестно чего, но продолжалось это от силы несколько секунд.

— Ну вот, так гораздо лучше, — удовлетворенно протянула магесса и повернула меня к зеркалу. Как и следовало ожидать, никакой шишки и в помине не было. Мне даже показалось, что и морщин на моем изнуренном челе поубавилось.

— Спокойной ночи.

— Угу. И вам.

Свет сам собой, даже без команды, погас, так что дверной проем мне пришлось нащупывать. Так же на ощупь обнаружив дверь в свою комнату, я осветил ее и…

Боги, я мог бы поклясться, что минуту назад совершенно не хотел спать, сейчас же веки просто слипались. Из последних сил скинув одежду, я пластом рухнул на кровать. За миг до того, как уснуть, я оценил юмор Элейн и отметил для себя, что впредь в ее присутствии нужно следить за своим языком — раньше просто БОЛЬШАЯ кровать теперь была ОЧЕНЬ БОЛЬШОЙ…

В которой, наконец, рассказывается о том, чем же все это закончилось