Илья Котов - Разум

— А Яков? Дарья Сергеевна? Только вы с Серёгой и останетесь на пепелище сумрачного бытия! — парировала Катя.

Катя! Я тебя умоляю! Ты что, слепая? Яков с Дарьей уже давно того!

— Чего того?

— Того, значит спарились. И в том смысле и в этом. Уж ты мне поверь! — с умным видом заключила Алёна.

— Как ты это определила?

— По звёздам, конечно. У Дарьи когда день рождения? — многозначительно спросила Даша, — Уж, не в Новый ли год?

— Скорее в Рождество, — удивлённо ответила Катя, — но что это меняет?

Алёна выпрямилась, сложила руки на груди и, торжествуя, начала лекцию:

— Она — типичный козерог. Это видно невооружённым взглядом. Сильная, властная, упёртая (ну, или целеустремлённая). Кому как нравится. Даже если не права, никогда в этом не признается. Определив цели, прёт к ним, как танк. Чрезвычайно тщеславна. Патологически порядочна. Мужчин слабее себя презирает. А к таковым относит практически всех, с кем знакома. Но, встретив того, кого не сможет прогнуть под себя (желательно Тельца), сама под него прогнётся до хруста в позвоночнике.

— Ты её знаешь давно. Я права? — Алёна вопросительно посмотрела на Катю.

Катя некоторое время продолжала удивлённо смотреть на Алёну. Алёна была права на все 100 %. Точнее охарактеризовать Дарью Сергеевну было нельзя.

— Даже если так, с Андреем у меня ничего не будет, — поставила точку Катя.

— У тебя есть парень? — после некоторой паузы спросила Алёна.

— Был один на 3 курсе.

— А где он теперь? Умер?

— Почему умер? — удивилась Катя, — Жив, здоров, женился даже.

— Женился? Лучше бы умер! Грустную историю ты рассказала! Ну, ты хоть ему отомстила? — спросила Алёна.

— За что? За то, что не умер? Нет, конечно.

— Так нельзя, Катя! Мужчины тебя уважать не будут. Хотя, нет. Мужчины будут, подруги не будут. Надо было хотя бы по мордасам влепить, — рассуждала Алёна, держа в руках пачку печенья.

— Я никогда никого не била. Я убеждённый пацифист, — возразила Катя.

— Это что-то с Гитлером связано? — уточнила Алёна.

— А он-то здесь при чём? — удивлённо спросила Катя, поворачиваясь к Алёне. Она, как и все остальные, с трудом привыкала к её нестандартному мышлению.

— Ну как же! Фашист, нацист, пацифист…

— Пацифист — это человек, который отрицает насилие. Говоря твоим языком, никогда никому по мордасам не даст. Из идейных соображений!

— А! Понятно, — Алёна задумчиво достала из пачки одно печенье и потянула его в рот.

Звонкая затрещина заставила вылететь из Алёнкиного рта все крошки несчастного печенья. Она с испугом и удивлением повернулась к Кате:

— Ты что делаешь? Пацифистка хренова!!! Ты меня чуть не убила!

Катя взяла из рук Алёны пачку и перевернула её другой стороной. Сбоку виднелись следы крысиных зубов.

Тем временем, Сергей и Андрей обивали комнату на втором этаже железом.

— Вы с Алёной давно знакомы? — спросил Андрей.

— Года два, наверное. Мужчины точную хронологию знакомства не ведут.

— Меня всегда интересовал вопрос (ты уж прости за любопытство), где могли познакомиться кандидат наук и такая девушка, как Алёна? Наверное, есть какая-то романтическая история?

— Есть, конечно! Я принимал у неё экзамен на 3 курсе биофака. 5 раз мне пересдавала. Так и не пересдала. Но мне понравилось. Она подкупила меня своей непосредственностью и оптимизмом, — Сергей произнёс явно заученный ответ, вспоминая, как он на самом деле познакомился с Алёной.

Тогда он приехал в Новосибирск в командировку. Рабочий день прошёл очень плодотворно, и Сергей, расслабившись за фужером дорогого коньяка в ресторане гостиницы MARRIOTT, не хотел подниматься в номер, чтобы банально бухнуться в большую двуспальную кровать и впялиться в телевизор. Его душа просила полёта, и в этот самый момент к его столику подсела прекрасная юная незнакомка. Банальные фразы, не оставляющие сомнения в профессии незнакомки. Ещё коньяк. Потом номер Сергея.

Вряд ли эта история подходит на роль романтической. Но в тот вечер Сергей, действительно, был покорён непосредственностью Алёны и её безграничным оптимизмом. Ему хотелось сжать её в объятиях и не отпускать уже никогда. Тогда он взял отпуск и остался в Новосибирске ещё на две недели. Видимо, он был очень обаятельным, раз этого срока ему хватило, чтобы уговорить Алёну поехать с ним. А может, на её решение повлиял его статус образованного, хорошо обеспеченного перспективного учёного. Как бы то ни было, они стали жить вместе. Друзья и знакомые, поначалу немного удивлённые таким странным выбором Сергея, со временем стали признавать, что они — замечательная пара.

— Странно, — задумчиво протянул Андрей.

— Что именно?

— Как она до третьего курса доучилась?

— Ну, так до этого не я у неё экзамены принимал! — улыбнулся Сергей, — Заканчивай тут, я пойду к девчонкам за продуктами.

Сергей спустился в комнату, где Катя и Алёна заканчивали с переборкой продуктов.

— Как успехи? Какие коробки забирать? — спросил он.

— Успехи? Серёжа, Я узнала, кто такие пацифисты! — сказала Алёна, потирая щёку и обиженно поглядывая на Катю, — Это те, кто даже закурить не спросит, чтобы по мордасам влепить.

— Алёна! Я же извинилась! — попробовала оправдаться Катя.

— И что? Сейчас извинилась, а через пять минут опять влепишь! Тебе же всё можно! Ты же — пацифист! — обижено заголосила Алёна.

— Я как-то по-другому себе представлял пацифистов. Но может быть ты и права, — задумчиво проговорил Сергей. Он совсем не слушал, о чём говорила Алёна. Его взгляд остановился на ёмкости с водой, прогрызенной крысами.

«Зачем выливать остатки воды? Там ещё литров 40 осталось. Не факт, что вода заражена», — думал он.

Пикап Якова приближался к городу. Обстановка вокруг дороги говорила о том, что ничего хорошего в городе их не ждёт. Брошенные машины с открытыми дверями, мусор и стаи голодных собак, провожающих Дашу и Якова недобрыми взглядами.

— Ты думаешь, мы что-нибудь найдём в городе? — спросила Даша.

— Однозначно! — уверенно ответил Яков, — Приключения на свои задницы — точно.

— Звучит оптимистично.

Они подъехали к торговому центру на окраине города. Точнее — к тому, что от него осталось. Было понятно, что он давно разграблен.

— Посиди. Я быстро, — Яков взял большую спортивную сумку с заднего сиденья и вышел из пикапа.

Даша заперла машину изнутри и подумала:

«Что можно найти в разграбленном магазине? Ни воды, ни еды там, наверняка, нет. Может хоть зубную пасту и туалетную бумагу догадается взять?»

Якова долго не было. Щемящее чувство тревоги с каждой минутой всё сильнее овладевало Дашей.

«А вдруг с ним что-то случилось? И он нуждается в моей помощи. А я сижу и жду его. Надо пойти его поискать. А если мы с ним разминёмся? И он в порядке. Придёт, а меня нет. Ну, почему я не пошла с ним!»

Вдруг, Даша услышала жалобное мяуканье где-то совсем рядом. Она открыла дверь и увидела маленького серого котёнка, который смотрел на неё своими большими голодными глазами.

«Как мой Масик в детстве!» — подумала Даша и вышла из машины.

— Иди ко мне, малыш, — Даша шагнула к котёнку.

Котёнок отбежал от Даши на несколько метров и снова жалобно заплакал.

— Не бойся, глупенький! Я тебя не обижу, — Даша снова попыталась приблизиться к котёнку. Котёнок отбежал к большим мусорным бакам и снова замяукал, глядя на Дашу.

Даша осторожно подошла к нему, приговаривая разные ласковые слова, и наклонилась, чтобы взять его на руки. В этот момент совсем рядом она услышала тяжёлое дыхание огромной собаки. Она осторожно повернула голову. Рядом с мусорным баком стоял огромный ротвейлер и, тяжело дыша, не отрываясь, смотрел на Дашу. Котёнок тем временем, как ни в чём не бывало, прошагал между ног огромного пса восвояси.

Даша медленно повернула голову к машине, оценивая свои шансы убежать от собаки. Но её ждало огромное разочарование. Отход ей обрезали ещё два пса неизвестной породы, но от того не менее страшные, чем ротвейлер.

«Это западня! — подумала Даша, — Что за мерзкие создания эти коты!»

— Ребята! Привет! — пытаясь сделать дружелюбное лицо, сказала Даша. — Я знаю, вы меня понимаете. Давайте, найдём компромисс!

Ротвейлер зарычал и сделал шаг в сторону Даши.

— Не поняли? Ну, компромисс — это такое слово… Боже, что я говорю!

Псы за спиной тоже стали подходить ближе к Даше.

— Спокойно! Спокойно! — бормотала Даша, пытаясь успокоить то ли псов, то ли саму себя. Ноги становились ватными. Дыхание перехватывало, — Я понимаю, это ваша территория. Я сейчас отсюда уберусь и всем-всем расскажу, что это ваша земля и на неё ходить нельзя. А если вы меня съедите, кто расскажет всем, что супермаркет «Очаг» теперь принадлежит новым акционерам?