Ольга Мяхар - Дневник кота мага

— Ура!

— А надо сказать, что Чудовище на самом деле был прекрасным принцем, просто и его и всех его слуг мно­го лет назад заколдовала одна злая волшебница. Вооб­ще-то она не была злой, но когда женщина в грозу и ненастье постучалась в замок, а ей ответили, куда именно она может пойти с просьбой о ночлеге, — ба­бушка взбеленилась и прокляла весь замок и его обита­телей разом.

Сай тяжело вздохнул и криво усмехнулся. Коф пере­стал есть орехи, нахмурился и замер, глядя куда-то в одну точку.

Перевожу дыхание, пью водичку, продолжаю.

— Она превратила всех слуг в невидимок, а самого принца в жуткое косматое чудище с рогами, клыками, горящими алым светом глазами и огромными когтями. Н-да. И сказала, что все так и будет, пока принц не полю­бит, и пока его не полюбят в ответ, причем девушка не старше тридцати лет. Эльфиечке же как раз было шест­надцать.

— Да она ж совсем ребенок! — Эльф опять не вы­держал. — В шестнадцать лет эльфам даже о браке еще не говорят. Подарки дарят, кукол всяких. Это извра­щение!

— Она была эльфийкой наполовину. — Мрачнею на глазах, понимая, что меня опять перебили.

— И что? Ну... хотя, если ее воспитывали люди... все равно ни один эльф не оставил бы ее в деревне. Даже по­луэльфийки страшная редкость. Это меня еще могли бросить у людей, а вот девочку... — Эльф осекся и огля­делся вокруг. Все злобно на него смотрят, ожидая, когда он закончит.

— А я что? Вот вам бы понравился рассказ о том, как пятилетнего ребенка совратил мамонт?

Ричи закашлялся, подавившись орехом.

Чешу ухо, прикидывая, как мне теперь все поменять. Он же так и будет вскрикивать при каждом поминании о любви и поцелуях. Так нельзя.

— Хорошо! Она была...

— На четверть эльфийкой, — влез эльф, сияя от сча­стья. — У них красота остается, а живут столько же, ско­лько и люди.

Вздыхаю, киваю, жду, пока эльф тырит орехи у все еще о чем-то задумавшегося Кофа, а потом заворачи­вается в плед, устраиваясь поудобнее. Потом продол­жаю.

— Слуги были счастливы и обещали помочь Чудови­щу всеми силами. А то и самим как-то надоело быть не­видимками. Они разом кинулись к девушке, как раз гу­лявшей по саду, схватили ее, притащили в замок, насиль­но вымыли, накрасили, переодели, накормили и остави­ли стоять посреди бального зала, наполненного звуками вальса. Девушка к тому времени уже не орала, перестала отбиваться и только икала от ужаса, ожидая, когда ее снова что-то схватит, с диким гоготом протащит по залу и выкинет в окно.

Но ничего такого не происходило. Минуту, две, три воздух не колыхался, ее не трогали, и даже луна, воца­рившаяся на небосводе, сияла ярко и как-то радостно, что ли.

— Надо сматываться, — дрожащим голоском сказала эльфа.

И тут двери с грохотом распахнулись, на секунду ее ослепил яркий свет, но уже через мгновение она смогла разглядеть огромного косматого клыкастого монстра, одетого в строгий черный костюм и смотрящего прямо на нее пылающим взглядом. Рога его изгибались, шерсть блестела, клыки сверкали... Он был необычен и удивите­лен, как чертополох среди подсолнухов.

— Мама... — прошептала девушка, отступая к окну.

— Потанцуй со мной, — прорычал Чудовище, в два прыжка преодолевая огромное расстояние и вмиг оказы­ваясь перед ней.

Чудовище выпрямился, сверкнул глазами, подхватил огромными лапами ее за талию и закружил по залу, столь бережно прижимая к себе, что ни одно ребро не тресну­ло, ни одно сухожилие не порвалось, хотя ноги ее болта­лись в воздухе, так как монстр случайно приподнял де­вушку над полом.

— Эмм... — мучительно соображала Софи, — так вы... Чудовище? — Она очень надеялась, что за этот вопрос ее не убьют.

— Да. — Чудовище тоже смущался и не знал, как заве­сти разговор, а уж тем более — как его продолжить. И продолжил, как смог: — А как вы догадались?

— Ну... рога. — О!

— И шерсть.

— Гм.

— Когти там... клыки вот очень у вас... большие.

— Я весь большой, — намекнул Чудовище.

— О!

И они замолчали, обдумывая сказанное и не очень по­нимая, что несут.

— А вы тут... надолго? — Кружа ее в вальсе и прижи­мая все сильнее и сильнее, с удовольствием вдыхая ее за­пах, так похожий на запах луговых цветов.

— Не очень... — сообщили откуда-то из шерсти, изо всех сил пытаясь отодвинуться, чтобы хоть немного вдохнуть воздуха.

— Жаль. — Отодвигая бедняжку и краснея где-то там под шерстью. — Я как вас увидел — сразу понял, что... вы словно созданы для меня. — Чудовище сказал это очень тихо, заикаясь, но она все равно услышала и теперь при­стально смотрела в алые глаза, пытаясь понять: это ка­ким таким местом.

— О!

— Да. Вы красивая.

— Ну... спасибо.

— И умная.

— Я знаю.

— И прелестная.

Разговор увял, и они продолжили просто танцевать, не обращая внимания на начавшийся за окном дождь и рухнувший по неосторожности одного из слуг канде­лябр.

В итоге эльфийка уснула. Она весь день очень нервни­чала, и у нее буквально не осталось сил удивляться или пугаться. Чудовище не сразу это заметил, а когда заме­тил, перестал танцевать, бережно поднял ее на руки и от­нес в спальню, где уложил на кровать, а сам до утра сидел рядом и смотрел, как она спит.

— А что конкретно могло бы снять проклятие? — уточнил Ричи, осторожно поднимая руку.

— Ну, поцелуй. Поцелуй настоящей любви. Она его чмокнуть должна была, — вспомнил я.

Коф пристально смотрел на меня, что-то обдумывая в уме. Я поерзал, оглянулся, но вокруг больше ничего при­мечательного не было. По крайней мере, примечатель­нее, чем я.

— Кхм! Продолжим.

Все закивали, Сай так еще и показал кулак эльфу, то­же намылившемуся что-то спросить. Эльф вздохнул и промолчал.

— Весь следующий год Чудовище ухаживал за эль­фийкой. Он кормил ее с ложечки, когда та позволяла, ка­тал на спине, прочесывая весь лес вдоль и поперек, возил ее обозревать красоты водопадов. Девушку пару раз сду­вало, но в итоге она приспособилась и научилась вцепля­ться в густую шерсть не хуже клеща.

Он дарил ей подарки в виде рубинов и бриллиантов, заставил слуг вырыть в подвале бассейн, который еже­дневно снабжался свежей теплой водой. Он ловил каж­дое ее слово, готов был часами лежать у ног девушки, позволяя перебирать тонким пальчикам его густую шерсть. Он любил, и любил так сильно, что сердце останавливалось от одной мысли о том, что когда-то девушка может покинуть старый, завешанный паути­ной замок.

Но ничто не вечно! Не вечно длилась эта идиллия. Однажды во дворец заехал грязный уставший орк, ко­торый весь год скитался по болотам и топям, разы­скивая любовь всей своей жизни. Он был вонюч, гря­зен и устал, как собака. В замок заехал случайно, так как только что сразился с целым отрядом волков, победил, но ему прокусили ногу — и теперь парень истекал кровью.

Все заволновались. Маг всплеснул руками и сжал оде­яло, Сай переглянулся с эльфом и сурово кивнул. Коф фыркнул:

— Убьет.

Продолжаю, сверкнув глазами и дернув хвостом. Да­льше все будет напряженно. Надо суметь передать ужас момента.

— Он вошел в замок, увидел девушку своей мечты, у ног которой лежало притихшее Чудовище, зарычал, под­нял меч и... упал в обморок от сильной кровопотери... У меня однажды тоже так было. Если много крови утечет — непременно потеряешь сознание.

Как я оказался на руках Кофа — не знаю. Но в его гла­зах было такое бешенство, что я вообще забыл, о чем то­лько что рассказывал.

— Ты чего? — Испуганно.

— Кто тебя порезал? — Зло.

— Эмм... это давно было.

— Рассказывай. Найду и убью.

Сай встал и осторожно приблизился к Кофу. Мы все боялись его вот таких выходок. То сидит себе ти­хо, мирно, обычный парень, только угрюмый черес­чур, а в следующее мгновение то трупы ходят, то та­раканы мрут. Короче, шутки шутками, а человека, обладающего такой силой, не стоило злить попусту. А то все поляжем, а он потом будет переживать, что со­рвался.

— Коф, отпусти. Кот из другого мира. Маг его оттуда вытащил, над ним проводили эксперименты.

Зря он так. Коф и так злой, а тут вообще побледнел, как простыня. Того и гляди — сорвется.

— Да все нормально. — Смотрю в серые глаза, прижав ушки к голове и изо всех сил стараясь выглядеть мило. — Это давно было. Видишь... у меня даже уши неправильно пришиты, так ведь зажили.

Так. О чем это я? Ах да. Сказка.

М-да, Кофа с трудом успокоили. Он меня унес в под­вал, не выходил и никого не впускал. Сказал, если кто меня отнимет, — покалечит. Народ находился здесь же, в подвале, подгоняя мага, чтобы тот срочно искал успоко­ительное средство в виде порошка. (Если его бросить в воду, поднимался пар, при вдыхании которого человек расслаблялся и переставал психовать.) С тех пор как у нас поселился Коф, Ричи день и ночь разрабатывал эту га­дость, чтобы хоть как-то успокоить эльфа. Который не понимал, почему в одном доме должны жить аж двое прбклятых, причем второй еще и с заложенной нижнему миру душой.