Елизавета Шумская - Сказ о ведьме Буяне

Похоже, бой был закончен. Волхв кое-как перевел дыхание и осмотрелся.

Илью конь боевой нес прямо навстречу выходцу из Нижнего мира. Тот, похоже, очень разозлился из-за смерти своего соратника. В удар всю свою силу вложил, без затей решив сломить наглого мальчишку мощью. Княжич конечно же меч подставил, но сумел выскользнуть, коня дальше погнать. Развернулись оба всадника, опять на сближение пошли. На этот раз проскакивать друг друга не стали. Сошлись в поединке клинки.

Чужак сильнее, меч у него длиннее. Опыт за ним большой. Княжич же ловок, гибок. Оружие его легче. Техника его разнообразнее. На приемчики всякие новые горазд. Интересно бы им друг с другом побиться. Много чего нового да полезного узнали бы. Вообще, говорят, что враги – лучшие учителя. Да только не тот это случай, чтобы бою долго продлиться.

Поют клинки. Пляшут блики солнца на них. Азартом и злостью горят глаза. Ржут кони, копытами бьют землю. Вот уже упал по соседству последний из земляков чужемирца. Вот суета вокруг какая-то поднялась. Помчались куда-то соратники княжича, но и у противника его никого из поддержки не осталось. И не собираются сдаваться ни один, ни второй.

Меч у чужака тяжелый, длинный. Махать им нелегко. И вот стало Илюше казаться, что замедлилась скорость ударов – уставать стал его ворог. Только правда это али нет? Много раз Горыня говорил княжичу, что в воинском деле притворство такую же роль играет, что и в делах государственных, как его отец учит. Что нет ничего легче, чем ложное впечатление создать, а потом ударить неожиданно. Крепко запомнил Илья эти уроки. Не поддался на старую уловку. Но в свою очередь обманку придумал.

Вот отвел слишком далеко руку чужак, вроде как грудь свою без защиты оставляя. Такое вполне могло быть, если бы он действительно устал махать своей тяжеленной оглоблей. Княжич сделал вид, что поддался на уловку, – направил свой меч прямо в грудь воина. Именно на это ворог и рассчитывал. Отклонился в сторону, чтобы клинок мимо пропустить, а самому удар донести до княжича. Только и Илья ждал такого именно развития событий. Изменил направление удара, так же корпусом повернувшись сильно. На руку с мечом чужака опустился клинок княжича. Крик огласил луг.

Илья же ждать еще чего-то не стал. Пока воин на одной ноте вопил, от боли и ужаса сходя с ума, повел назад клинок и самым его кончиком по горлу врага прошелся. На том и закончилась его битва.

Сжал княжич бока коня, чтобы от тела, кровью залитого, отъехать, и огляделся. Увидел и сестру, что Родомил в седле увозил, и волхва с варлоком, как раз почти одновременно покончивших со своими противниками. Но тут еще кое-что привлекло его внимание. Илья магом не был, движение сил волшебных особо не чувствовал, но то, что увидели его зоркие, ясные очи, видели и некудесники. Любой, кто голову бы поднял сейчас к небу, углядел бы то же самое.

– Лихослав! Ивор!! – только и смог закричать юноша, рукою вверх указывая.

– Н-но-о, залетные!!!

«Гулять так гулять!»

– Пошли, пошли!!! – крикнула Буяна и вожжами хлестнула.

Заржали кони, забили копытами. Чуть ли не заплясали на задних ногах. Потом выровнялись в один миг, словно по приказу вперед шагнули. Еще один шаг – и вот бегут уже скакуны по поляне. Колесница за ними будто по воздуху едет – ни кочек, ни какой неровности не чувствуется.

Всей кожей ведьма ощутила, как переполошился маг. Как сорвался он на крик, приказ людям своим отдавая. Те бросились к поляне. Вот уже видны их фигуры среди деревьев. В руках луки появились, а колдунье сейчас даже посоха не достать, руками не взмахнуть, защиту чародейскую ставя. Нельзя ей отпускать вожжи. Раз отпустишь, так и будешь по небу мотаться до скончания веков. Вернее, пока Посвист от дел своих таинственных не оторвется и о колеснице не вспомнит. А самое обидное – отпусти Буяна сейчас поводья, получится, будто бы она скакунов магу, зло замышляющему, оставила.

Но умирать от стрелы-дуры не хотелось, особенно сейчас, когда в руках ведьмы сила непомерная зажата.

– Пошли!!! – Поднять и резко опустить вожжи. – Пошли!!!!

Вот уже натянулись луки, маг на поляне появился, посох в нее свой направил.

– Пошли!!!!!

Копыта коней ветряных вдруг оторвались от земли и в следующий миг оттолкнулись уже от воздуха, не делая между ним и землей различия. И стрелы, что срывались вслед беглецам, бесславно ударились в днище колесницы. Магия до нее тоже долетала, да только что она может сделать с повозкой, не просто волшебством созданной, а силой божественной?

А кони все набирали и набирали скорость. Все выше и выше. Вот уже далеко верхушки деревьев. И все вверх и вверх. Буяна потянула вожжи – выровнялись скакуны и вперед помчались.

Что их бег остановить может?

И что делать ведьме, какой-то странной прихотью судьбы оказавшейся на мчащейся по небу колеснице?

Лишь на миг прикрыла Буяна глаза бедовые. А потом подхлестнула ветры в образе коней дивных. Хотят они бежать по небу, словно по лугу разнотравному? Хотят. Аж удила рвут. Вот и пусть бегут. Лишь бы низко не опускались и подальше от людей уносились.

Только все не так просто оказалось. А кто сомневался?

Вырвались очень быстро кони из круга заветного, почуяли силу дармовую, специально для них призываемую. Втянули ее ноздрями как воздух, расфыркались, забили копытами суматошно. Поводья, узду стали рвать. Чуть в разные стороны не разбежались. Будто с ума сошли. Да и сколько того ума было – сила это чистая, да и только. Образ коней – не животные вовсе. Закружились скакуны, вожжей не слушая. Силы лишь еще больше жаждая.

Захотелось кричать и плакать Буяне. Как сдержать их, как от земли родной отвести? Поводья рвались из ее рук, колесницу мотало в разные стороны. Брыкались кони, власти ничьей не желали.

А магия, стихии природные вокруг плясали, мозги дурманя, разума лишая, путая и мешая.

Рассердилась тогда ведьма. Почуяла, как злость в крови загорается. Может, от переизбытка силы, может, с отчаяния. Да только в ярость это вылилось. А вы видели ведьму в ярости?

Что было сил – а сил было много – дернула поводья, губы коням ветряным в кровь раздирая. Пусть и ветра это на самом деле, да только не зря в обличье такое заключены. Не зря поводья к колеснице прилагаются. Не зря узда надета. И дело рук это не людских, а божеских. И пусть сейчас девчонка молодая вожжи в руках держит, а все равно с кнутом не поспоришь.

Бесятся кони, зло на колдунью глазами огненными кося. На дыбы порываются встать. По кругу как на скачках ярмарочных носятся. Злятся, на волю вырваться наровят. Как никогда близок маг вражеский к исполнению своих планов злодейских.

Вот только поводья в руках крепких зажаты. Перестала Буяна их натягивать. Наоборот – подхлестнула коней что было сил. Вновь заржали скакуны. Приподнялись, наглости такой поражаясь. И рванули вперед. А разве не это от них требовалось?

А теперь следовало определиться и с направлением. Сообразила ведьма, что прямиком к Зареславе летит, только когда над деревенькой знакомой колесница прошла. «Нет, так дело не пойдет!» Потянула левый повод. Если б знал кто-нибудь, как тяжело это было… Не только сила физическая тут была нужна. Не руками эти скакуны управлялись. Речь тут скорее о воле шла. Сколько есть ее, всю выкладывай. Кто упрямей окажется – ты или ветра природные. Хватит сил, мужества, дерзости им противостоять – подчинятся тебе кони. Нет – уж не обессудь.

И кажется, что достаточно захотеть – и вот оно все к твоим ногам. Нет, не так. Никогда еще Буяне не приходилось так выкладываться. Ведь понимала она все – и чем она управлять пытается, и что от смерти ее лютой только воля и отделяет, и что прогневила она богов так, как мало кто, и что не вернуться ей из этого полета. И от этого страшно было так, что аж скулы сводило. Не так смерть страшна, сколь то, что не увидишь никогда тех, кого любишь. И что подождать тебе их рядом с предками, как положено, не удастся. Что боги найдут тебе участь пострашнее той, что приходит ко всем. А какое наказание может быть страшнее, чем после жизни не встретиться с теми, кто ждет тебя там, куда приходят те, кто ушел Вслед За Предками? Мало какое.

И мысли такие могли подточить силы. Однако есть еще более страшная судьба – если жертва твоя окажется напрасной. Если погибнут смертью лютой те, кто дорог тебе, уйдут Вслед За Предками раньше отмеренного срока те, кого ты могла спасти, но не спасла.

Вот и весь расклад. Безвыходность тоже порой неплохой помощник. А любовь и долг еще лучшие. Странная все-таки штука жизнь – сила наша не в руках или магии, а в воле, душе, уме и сердце.

И кони это почувствовали. Почуяли, что есть в деве этой решимость, что не терзают ее сомнения и что все ее существо сейчас отдано на откуп ее же воле. А воля ее на управление ими была брошена. И против этого не смогли пойти. Может, именно в этом и есть сила людская – когда только одно желание нас ведет.