Дмитрий Быков - Как Путин стал президентом США: новые русские сказки

Глаза малютки Джорджа загорелись нехорошим огнем.

— Но ведь это терроризм, Билл? — спросил он для проформы.

— А как же, — солидно согласился Билл-бывший. — Обязательно. Но, как гласит пятнадцатая поправка, с волками жить — по-волчьи выть.

— Но ведь они в грош не ставят своих людей, — скорбно заметил Джордж-младший. — Кажется, они были бы счастливы сбагрить нам хоть все свое население. А чем кормить? Чем кормить, я тебя спрашиваю?

Билл-бывший улыбнулся, обнажив железные зубы. — У них есть такие люди, за которых они заплатят.

Джордж-младший поднял глаза к потолку и зашевелил губами.

— Иванов? — спрашивал он у потолка. — Иванов-второй? Березовский? Абрамович? Волошин?

— Мелко, мелко, — покачал головой Билл-бывший. — Немасштабно мыслишь, малыш. С такой мелочевкой ты никогда не станешь президентом Соединенных Штатов. У русских есть человек, за которого они вернут все долги бывшего СССР. Этот человек умеет так прятать концы в мутную воду, что десять водолазов будут искать их, пока он не украдет и водолазов. Этот человек умеет делать золото из грязи, возводить дворцы среди всеобщей нищеты и пускать магнатов по миру. Он имел дело с бриллиантами, работал по золоту и смыслит в строительстве. Он отмывает деньги так, как твоя Лаура не отстирывает твоих сорочек. На него охотилась железная Карла, его крови хотел Дево Швейцарская Лихорадка и Бертосса Женевский Бульдог. Но он сделал их, как щенков.

— Я его знаю? — быстро спросил Джордж-младший, залпом осушая свой стакан.

— Ты его не знаешь, но ты его узнаешь, — важно кивнул Билл. — А пока запомни: его имя Борроудин, Borrowed-in, что означает «взятый взаймы». Само имя подсказывает нам выход! Сдается мне, что за этого малого, если его как следует украсть, русские выложат все, что у них осталось. Эта курица несет золотые яйца, ты понял?

— Я понял, — раздумчиво проговорил Джордж-младший. — Но не забудь, Билл, я недавно в большом бизнесе. Как мы его возьмем? Наверняка его охраняет чертова туча казаков с пиками!

— Учись, пока я живой, — усмехнулся Билл-бывший. — Старики тоже кое на что годятся. Пригласи его на свою инаугурацию.

— Черт! Как же я сам не допер! — воскликнул Джордж-младший, от души расхохотался и ущипнул проходящую мимо Конголезу Бзамс за хорошенькую черную задницу.

Джордж и Билл — один нервно куря, другой беспрерывно жуя табак, — стояли у стойки нью-йоркского аэропорта с букетами алых роз.

— Какого черта он полетел в Нью-Йорк, когда я звал его в Вашингтон? — сквозь зубы спросил Джордж-младший. — Он что, почуял неладное? Тогда он и сейчас даст деру.

— Успокойся, — отвечал Билл-бывший. — У него есть дела помимо твоей инаугурации. Он занят сейчас строительством подземного туннеля Минск — Москва, а строить этот туннель будут наши.

— У них что, своих нет? И с каких это пор два города, не разделенные ни морем, ни горами, принято соединять подземным туннелем?!

— Тшш, спугнешь! Свои есть, но они туннель строить не будут. И вообще, своя рабочая сила стоит дешево, больших бабок не отмоешь. А туннель роется в знак дружбы, это такой символ.

— А деньги где он берет?

— Этого не знает никто. Потому-то он так и ценится. Эй, гляди!

Билл-бывший едва не заорал в голос, потому что прямо на него, сверкая добродушной улыбкой, надвигался Пал Палыч Бородин.

— Здра-авствуйте, здра-авствуйте, — барственно приветствовал он обоих ковбоев — старшего и младшего. — А я, понимаете, раз уж вы позвали, решил в Нью-Йорк завернуть, утрясти тут одно дельце. Кое-что обсудить с нашими людьми на Брайтоне, сами понимаете.

— Добро пожаловать, — широко осклабился Билл-бывший. — Это похищение. Вы арестованы.

— Вы имеете право на адвоката, на бесплатный валидол и ежедневный баскетбол, — добавил Джордж-младший. — Все, что вы сейчас скажете, может быть использовано против вас.

— И будет использовано, если нам и Парижскому клубу завтра же не заплатят, — внушительно заметил Билл.

На глазах Бородина блеснули слезы. Ковбои не догадывались, что это слезы радости.

— Дорогие мои! — прочувствованно воскликнул Пал Палыч. — Господи, какое счастье! Спасен, спасен! Вот нечаянная радость! Вы положительно прочли мои мысли!

Похитители переглянулись.

— Неплохо держится, — сказал по-английски Билл-бывший.

— Чую недоброе, — предупредил Джордж и обернулся к Бородину, переходя на русский:

— А чему, собственно, вы так радуетесь?

— Да как же! — хлопнул себя по бедрам Бородин. — Ведь дома, после дедушкиной отставки, я ни секунды не чувствую себя в безопасности! А у вас — приличные условия, и уж тут-то старина Путинг до меня точно не доберется! Я не говорю уже о том, что возможностей для бизнеса у вас гораздо больше, и в тюрьмах на Брайтоне сидят такие люди, что, словом, господа, через какую-нибудь неделю вы не узнаете Америки!

— Не нравится мне его радость, — кисло сказал Джордж.

— Ничего, — усмехнулся Билл. — Мы его для начала пихнем в общую, к интеллигентным людям. Вот тогда посмотрим, как он повеселится! Русские забашляют сколько хочешь, чтобы только выцарапать его оттуда.

— Ну, где у вас тут вагонзак? — торопил Бородин. — Везите, везите, мне надо утрясти массу вопросов! В этот момент у него зазвонил мобильный телефон.

— А? Что? — крикнул он в трубку. — Нет, нет, я занят! В буквальном, меня взяли взаймы! Сами теперь разбирайтесь, у меня тут дела помасштабнее! Да, — спохватился он, оборотившись к Джорджу-младшему.

— Я вам тут вез, на инаугурацию. Но раз такой оборот, потерпите, я прокручу и тогда уже подарю. Нужен же, черт возьми, стартовый капитал!

Он помахал перед носом Джорджа бриллиантовыми запонками и невозмутимо проглотил их. Ковбои пошатнулись.

— Подумай, Билл, — сказал Джордж. — Сильно подумай. Может, все-таки переговорный путь?

— Все будет тип-топ, — неуверенно сказал Билл, и они поехали в тюрьму.

Когда на следующий день за Бородиным пришли, чтобы везти его в суд, ковбоев поджидало первое крупное разочарование. Билл приготовил видеокамеру, чтобы заснять Бородина, изнывающего в окружении агрессивных афроамериканцев. Он был уверен, что у Бородина уже отняли пудинг с кленовым сиропом, полагавшийся на завтрак, и загнали на самое неудобное место. Эту пленку можно было прокрутить по CNN, показать Путингу и долго расписывать ему ужасы, ожидающие Бородина в заключении: лишение сладкого, запрещение играть в баскетбол, отъем мобильного телефона.

Скрипнула тяжелая дверь, и взорам ковбоев открылось потрясающее зрелище. Бородин сидел на лучшем месте. На столе перед ним (в обычное время стул был привинчен к полу, но для почетного гостя его придвинули к нарам) стояли икра, белорыбица, несколько видов колбасы и бутылка такого виски, которое Джордж-младший в своем Техасе позволял себе только на День независимости. Афроамериканцы прислуживали. Бородин держал базар с крупным американским авторитетом из соседней камеры. Джордж-младший совершенно точно знал, что авторитет не говорит по-русски, а Бородин не знает английского, — однако разговор шел очень оживленно, хотя и велся на каком-то непонятном языке. Он сопровождался энергичной распальцовкой.

— А-а! — радушно воскликнул Бородин. — Присаживайтесь, ребята! Угощайтесь, чем Бог послал. Э, э! Билл! Тебе со мной рядом сидеть не положено, извини, ты все-таки не в законе. Так что на пол, на пол, без церемоний! Джордж, того, бутербродиков намажь нам! Берите икорку, братаны, не стесняйтесь. У нас тут с Бобом, — он кивнул на американского авторитета, — небольшой планчик созрел. Вы как, против не будете? Охота нам немного подремонтировать все это дело, а то, понимаете, никакого вида. Все-таки престижное место, бруклинская тюрьма, не Мухосранское СИЗО какое-нибудь. Люди какие сидят шустрые!

Он удовлетворенно показал глазами на метавшихся вокруг стола афроамериканцев.

— Кстати, Джим, голуба, еще бутылочку сделай, сладкий. (Афроамериканцы брызнули под нары и извлекли еще три бутылки драгоценного питья). Короче, я задумал вам тут кое-какую реставрацию, вроде как у нас в БКД. Требуются небольшие средства, но вы же это решите, верно? А то ребята уже волнуются, — и Бородин жестом фокусника извлек петицию, подписанную всеми заключенными бруклинской тюрьмы. Речь там шла о невыносимых условиях содержания.

Билл машинально потянулся за бумагой.

— Бери, бери, — добродушно согласился Пал Палыч, жуя. — Копия уже у моего адвоката, так что это можешь взять себе. Ты представляешь, если до газет дойдет? Ай-яй-яй!

— Черт с ним, — сквозь зубы прошипел Билл-бывший. — Под инаугурацию такой сюрприз, конечно, испортит все дело. Валяй, выделяй им ассигнования по минимуму, но вообще с ним, похоже, надо держать ухо востро. Одна надежда, что Путинг быстро раскошелится.