Анастасия Завозова - Вальпургиева ночь

Появлению Вийки и Пелагеи я почти не удивилась, чего-то подобного ожидала. Слышала ведь слова тетки о том, что еще не все наши собрались;

— Теть, — дергала Пелагея Вийку за рукав, — теть, можно я о-он на ту ветелку залезу, да там приберусь, чтобы потом бабане все подробно обсказать? А не то она ж меня на том свете измордует! Она б сама пошла, если б не боялась, что нас по трухе, какая из ей посыпется, нелюди отыщут и бочары наломают!

— Ой, роток замкни, галка трескучая! — отмахнулась Вийка и повернулась к бабуле Даре, по-прежнему невозмутимо отрабатывавшей приемы карате, чтобы в надлежащий момент тряхнуть стариной. — Пособить чем не надо ли?

— С ума сошла, дура?! — накинулись на нее все тетки, включая и Мэри Джейн.

— В таком очевидно беременном положении…

— Лезть против кучи агрессивных уродов…

— Ребенка можно травмировать, получится еще пацан какой-нибудь…

— Мама, а кто это должен быть?

— Живот каравайчиком, явно будет пацан, значит, так и так…

— А я говорю, девка!

— Дура ты, Летка, а то — пацан!

— Тогда пусть принимает боевое крещение! Нефига с малолетства баловать, потом на шею сядет…

— БЕЙ ВЕДЬМ!!! — невыдержав, надсадно завопил Зиммиус.

И вот тут-то быть нам битыми и драными, как сидоровым козам и вообще всей сидоровой скотине, если бы не…

— Дедышка!!! — раздался звонкий певучий гололок с очаровательным балтийским акцентом.

— Вот теперь все…— кивнула тетка Роза, наконец-то закуривая и нагло выдыхая дым чуть ли не в лицо Зиммиусу.

С мощным шлепком на поле или, точнее, болото предстоящей битвы спикировала Сюнневе. С необычной для себя быстротой бесстрашная финка промаршировала прямо к Зиммиусу:

— Дедышка!! Дай же тебя в объятьях задущщить!!! Чего краснеешь, как нэродной?!

Сюня притиснула ошарашенного Зиммиуса к груди, оросив его лысину парой весьма натуральных слезинок.

— Это же наш пра… дэд! — радостно вопила Сюнневе на все болота так, что с насиженного места снялись две совы и улетели с весьма мрачными и брезгливыми физиономиями. — Та-а! То батушка Верки, которая самая первая Верка по прозвищу Бесноватая! Дедышка, а чего ты на бабусю с топором, а, сладэнький мой?! — И Сюнневе ловко стиснула щеки Инквизитора пальцами, так что губки у того сложились в славную восьмерочку. — Уси-тюти, дэда, как тебя жизнь-то…

И Сюнневе продолжила тискать Зиммиуса в объятиях, изливая на него родственную любовь прямо-таки ушатами. Все застыли, где стояли, — Гоголю такая слаженность и не снилась.

— Га! — Первой в себя пришла бабка Виолетта. — Сюнька, дура финская, за базар-то отвечаешь?

— Отвечаю, тетя Лета, отвечаю! Он был почти женат на Веркиной маммэ, потом увидел ее в полете и чуть нэ прибыль! Но Верка — от него, точно!!!

— Дедка, дедка! — включившись в игру, запела тетка Роза, игриво пододвигаясь к Зиммиусу. — Ах, ловок, старый извращенец, дай тебя в ушко чмокну! Да не только в ушко, а в самую барабанную перепонку!!!

— Дедуня! — заорали Нюшка и Хрюшка, повиснув на Зиммиусе и с громким треском обрывая ему рукава.

— ОТВЯЖИТЕСЬ!!! — заорал Главный Инквизитор.

В ту же секунду стало тихо, мужики с факелами тихонько истаяли. Посреди болота осталось только наше семейство и один Инквизитор, чуть не растерзанный «любящими родственниками».

— Силен, старый мерин! — уважительно произнесла тетка Роза, тотчас же отскакивая от Зиммиуса. — Ведь какой силы морок держал, даже купился кое-кто…— Укоризненный взгляд на меня.

— Вся болтовня про Черную Инквизицию меня сразу насторожила, — продолжила тетка Роза, на которую вдруг нашло лекционное настроение. — Что это за организация такая, которая наших бьет уже лет шестьсот, а мы о ней и не слышали ни разу? Да в России каждая вторая ведьма — из нашего рода, а в Книгах о Черной Инквизиции ни одного упоминания, чушь какая-то! И потом, такая куча бессмертных возможна только в телевизоре, там вранье не так заметно… Много, много мелодраматики, переигрываешь!!! — распаляясь, тетка Роза потрясла пальцем перед носом Зиммиуса. — Все ведь просто на самом деле, неинтересно! Ты и битву эту игрушечную ради показухи затеял, только бойцам твоим голубцам детей вроде племянницы впору пугать! То-то я гляжу, мнется, лупить нас не начинает, ну подыграли с родней, сколько могли… Ты, кстати, чем нас побеждать собирался, осетр лупоглазый? Силой интеллекта?

Зиммиус обиженно отскочил, воздел ручонки к небу:

— Вот этим!!!

Гром не грянул. «Злодействы» в стиле дедули Державина «землю не потрясли»… С елок свалилась пара шишек, да в синем предрассветном воздухе задымилась пара кочек.

— Что? Что это? — забормотал Зиммиус.

— Дэбил, просты господи! — выдохнула Сюнневе. — Ты когда-нибудь ведьмовству учился? Чего, думаешь, это вот так просто — жахнуть энергией? Морок ставить научился и рад?

Зиммиус продолжал невнятно лепетать, разглядывая свои руки.

— Сила-то не твоя, дедушка! — бросила тетка Роза. — Понацепил на себя чужой энергии и думал, все, прямо турбогенератор?! Да вся энергия от тебя потихоньку сваливала, как Колобок от бабушки…

— Что толку от компьютера, если в нем счеты вместо винчестера?! — не могла не встрять Полли с умным видом.

Да, тетя Роза всегда, говорила, что в ведьмовстве нет ничего романтичного, а все — сплошная физика. Не умеешь обращаться с энергией, жди, что она уйдет от тебя, отдав предпочтение более экономичной форме существования. А если даже сможешь ее сохранить, не умея с ней обращаться, сил хватит только на хороший морок. А что-такое, в сущности, магия? В девяноста процентах случаев — удачно наведенный морок! Пожалуй, мне все-таки стоит взять у тети Розы пару уроков прикладного ведовства, иначе останусь не то что на бобах, а с фигами без масла…

Так, значит, это наш прародитель? Вот это новость… Видимо, очень он ведьм не любил, если, по словам Сюнневе, бросился на жену с топором, а потом решил мстить вообще всем ведьмам.

— У одних моих знакомых не застоится…— послышался над ухом вкрадчивый баритон с пришепетыванием.

Я обернулась. Со мной желал пообщаться странный половинчатый дух, которого Полли называла Карлом.

— Видите ли, дражайшая Михайлина Микаэловна, стоит только человеку так озлобиться, мои знакомые и временные работодатели тут как тут… с неплохим балансом и выгодными предложениями. Думаю, тут имеет место быть банальная купля-продажа, договор типа «Фауст» плюс пара сменных обличий для безопасности. Только где это видано, чтобы наши… то есть почти наши, в ущерб себе действовали. Надули его еще при подписании, мел кие буковки никто все равно не читает. Скоро приберут, так долго терпеть не станут…

Карл сверкнул невинной ямочкой на правой щеке и злобно приподнял вверх уголок левой.

Послышалось чвяканье болотной тины и грязи. Рядом с нами медленно обозначилось человек двадцать ходячих трупов. Раньше они топтались в сторонке, не смея выйти за пределы огненного квадрата, сляпанного чьей-то не очень ловкой рукой. Теперь огонь кое-где погас, и неулыбчивые мужички медленно подтягивались на сцену.

— Взять их! — возрадовался Зиммиус.

— Не фига! — завопила Полли. — Братва, зырь, куда стрелу кидаю, он ваши кресты спионерилй

Упыри недоверчиво заскребли в макушках, затоптались на месте…

— Че, правда?..

— Не похож вроде…

— Тот хлипче был…

— А проверить? — не унималась гадкая Полина. Через секунду самый храбрый мелковатый упырь смело рванул Инквизитора за остатки воротника… Минута — и Зиммиус исчез под кучей барахтающихся тел. Медленно-медленно кочка под ними начала оседать…

— Поль, это не совсем гуманно…— пролепетала я.

— Ты еще успеешь вытащить своего предка! Подбросить тебя на выручку? Ох, чую, дед тебе обрадуется, самоварчик раскочегарит… с тинцой! И потом, кресты ведь действительно у него, дай мужикам до рая доехать не зайцами, а нормальными пассажирами…

Сзади послышался недовольный голос Улы. Рыжий с кем-то препирался вполголоса:

— Ну не вредничай, открой пошире коридорчик-то! Женщин ведь поведу, чего им, ползти вприсядку?

— Ага, а мужчинам, значит, можно ползти?!

— Тьфу ты, тебе специально могу коридор с мышкину норку устроить!!!

— Где же мне пару добрых дел заделать? Тут так и не обломилось ни единого черного трупика…

— Полина! — на лестничной клетке, куда ввалилось все наше семейство, включая Полли и Леонида, растерянно сверкал стеклами очков Вася-программист. — Полинька, тут была твоя мама, по-моему, ей нужно регистр почистить… валерьянкой или перезагрузиться, что ли? Мне кажется, она тебе сейчас такую реинсталляцию устроит…

— Полина Кузнецова!!! — послышался рев со второго этажа. — Если ты жива и здорова, я придумала тебе наказание — всю неделю будешь стирать Алексеевы носки! Без противогаза!!!

— Мама, это жестоко, — захныкала Полли, ставя ногу на ступеньку. — А можно заменить каторжными работами?