Алексей Зубко - Сокрушительное бегство

— Чудо им подавай, — пробурчал ультрамариновый сгусток дыма, доставая из кармана потрепанную книжку и погружаясь в чтение. Посмотрев на ее обложку, я рассмотрел надпись: «Основы мостостроения. Том первый».

— Узнать бы, кто мост поломал, — вздохнул тролль.

— Думаю, перевертыши, — заявил я.

Наши взгляды устремились в глубь помещения, скрестившись на связанном пленнике.

— Можно, я его съем? — попросил каменный великан.

— Отравишься, — охладил я порыв тролля, но беседу с пленником решил провести. Нужно же разъяснить некоторые вопросы. Да и покормить не помешает. Все же условия Венской конвенции в отношении военнопленных никто не отменял.

— Ну что, урод, говорить будешь? — спросил несколько заплетающимся языком имперский князь, сняв со рта перевертыша повязку, и дыхнул на него спиртовым запахом. Вот странно, сама водка не пахнет, а сивушный запах во рту остается! Видимо, древним химикам автоинспекция не позволила полностью убрать запах. Им-то кормиться нужно…

— Буду, — поспешно ответил гибрид черепахи с пауком и затараторил: — Я Нин ди Зя Черепашка шестнадцатый, главный помощник надсмотрщика над электрическими цепями и временно испол…

— Стоп! — остановил я поток его словоизлияний. Вот передадим в компетентные органы, пускай они и фиксируют его показания. — Мне нужны ответы на мои вопросы, а не твоя биография. Здесь есть еще ваши поселения?

— Нет, — как-то слишком поспешно выпалил паразит.

— Не верю. Говори. А то в ухо дам.

— Нет больше поселений.

— Не хочешь по-хорошему… Торри, будь добр, дыхни этому гаду в личико.

— Нет, нет, — заскулил пленник.

— Теперь верю.

— Где находится Обреченный мир? Быстро! Отвечать!!!

— Здесь.

— Что? — растерялся я.

— Это и есть Обреченный мир, — пояснил перевертыш.

— Это почему же он обреченный? — обиделся имперский князь. — Сейчас как засуну… стакан водки тебе в пасть.

— Это не я его так назвал, — заскулил пленник, пытаясь спрятать голову под панцирь. Но не пускали рога и уши. — Это люди так назвали. Мы его называем Омлет.

— Тоже своего рода яичница, — произнес я.

Так, перемежая угрозы с вопросами, я добился от перевертыша некоторой полезной информации. Во-первых, Яичница — это родина паразитов, или перевертышей, как прозвали их люди. И они действительно произошли он паразитирующих в драконьем гнезде существ. Во-вторых, они не знают, что такое Великий дракон и где он теперь. Хотя именно ради этого знания, надеясь отыскать другие гнезда и братьев по разуму, они и расползаются по миру. В-третьих, на Землю с Яичницы можно попасть лишь через телепорт, находящийся в подземном бункере, укрытом глубоко под гнездом. И не напрямую, а через Ваурию. Это тот портал, который якобы не открыт. А с Ваурии, насколько мне известно, ведет лишь один путь — портал №27-3/МА, наследным Хранителем которого я являюсь. Вот по этой причине перевертыши и решили взять контроль над переходом в свои руки. Им надоело постоянно осторожничать и ограничивать переход несколькими особями в месяц, принимая облик искателей. То, что им удалось переправить сюда камеры заморозки, говорит о тщательном планировании и массе затраченного на осуществление выработанного плана времени. Но для дальнейшего продвижения им нужно было иметь свободный проход туда-сюда, чтобы реально начать переселение с Яичницы на новые просторы. В-четвертых, камеры глубокой заморозки им были крайне необходимы, потому что после смерти объекта, послужившего прообразом принятого перевертышем облика, самозванец не сможет удерживать этот облик более двух-трех дней. Вот поэтому-то моя тетушка и оказалась на Яичнице в камере глубокой заморозки. И в-пятых, встреченный нами железный кентавр, ужасная мышь и другие сводящие людей с ума уроды — это не перевертыши, а искусственные создания древних, которых несостоявшиеся завоеватели Вселенной лишь выпустили на свободу. И роботы расползлись по Диким пустошам, выполняя заложенную в них программу. Если мои догадки верны, то их конечной целью является прогрессирование животных в разумные существа. Вот только остались в ангарах лишь бракованные экземпляры, нормальных использовали по назначению сами древние. Как результат — извращение самой чистой идеи до ужасного кощунства над природой.

Узнав, что хотел, я собрал со стола на тарелку несколько кусков мяса и поставил перед перевертышем. Он с жадностью набросился на еду.

— Водочки налить? — предложил я.

Паразит чуть не подавился. Я отошел, сел на подоконник, свесив ноги наружу, и стал рассматривать звездное небо над головой. Джинн отложил книгу и протянул мне бокал. Мы соприкоснулись хрустальными кромками и выпили. К нам присоединилась Оленька. Нет, не в плане выпивки, а в плане созерцания звезд. Она, не говоря ни слова, прижалась к моему плечу, обхватив ладошками руку.

— Смотри, звезда падает! Загадай быстрее желание.

— Загадала. А оно сбудется? — спросила она.

— Непременно сбудется.

С трудом сфокусировав свой прыгающий из стороны в сторону взгляд, я попытался путем логических умозаключений решить для себя крайне важный вопрос: который из этих двоих протягивающих мне руку немолодых мужчин является президентом одной из заокеанских держав? Не здесь, разумеется (на Яичнице незыблемый феодализм), а на Земле. Вроде бы в камерах глубокой заморозки он был один, а теперь два? Нет, разумом я понимаю, хотя и с трудом, что он один, но что прикажете делать со зрением?

Президенты потеряли терпение, приняв, видимо, мое состояние за растерянность перед столь высокими персонами, и оба сделали шаг ко мне, слившись в одного, но с двумя головами. Ха, да я с главами государств запросто… вон на принцессе Нарвалской вообще половину Яичницы изъездил.

Подавив неуместный смешок, я постарался удержаться на ногах, не дав свалить себя энергичным рукопожатием.

— От имени всего… — патетически заговорил президент, непрестанно дергая мою руку то вниз, то вверх. От этих дерганий я почувствовал, что меня укачивает, так что большую часть воззвания заокеанского выборного правителя пропустил, погрузившись в торги с собственным желудком относительно условий нашего перемирия. Если бы не листочки мяты на моих зубах, которые не только убивают перегар, но и улучшают самочувствие, желудок настоял бы на безоговорочной моей капитуляции. Закончил президент словами: — …и от всего прогрессивного человечества.

— Мы просто выполнили свой долг, как добрые соседи, — скромно ответила Акулина Степановна. — А что вы там говорили про неоплатный долг?

Переключив на нее свое внимание, президент выпустил мою руку, и я облегченно вздохнул.

Мерцающий зев телепорта затрепетал и распахнулся, явив моему взору кусочек ваурийского пейзажа.

— Нам пора, — сказал президент и подал знак охранникам. Те забросили на спину бурдюки с водкой и взяли в руки мечи. Один раз перевертыши, подбираясь к руководителю страны, сумели похитить охранников и заменить их дублями, но теперь, я думаю, они будут настороже и обеспечат его охрану, равно как и прочих узников морозильных камер. Надеюсь, всем бывшим пленникам удастся вернуть свое место в жизни и победить перевертышей малой кровью.

— Удачи! — пожелал я им.

— А ты? — спросила тетушка.

— Я остаюсь.

— Зачем?

— Чтобы жить.

— Но…

— Соборовцы обещали помочь вам справиться с перевертышем в вашем облике, а вы уж присмотрите за ними, помогите, чем сможете. Пускай на мир посмотрят.

— Обещаю.

— И еще. — Достав из кармана инкрустированный рубинами кувшин, я протянул его тетушке. — Здесь джинн, я обещал доставить его к людям, так что спросите у него, куда ему хочется, там и оставьте, хорошо?

— Хорошо.

— Поторопитесь! — крикнул один из охранников, ведя на цепи перевертыша. — А то закроется портал.

Тетушка мазнула меня губами по небритой щеке и поспешила следом за уходящей группой.

— Ты уверен, что не передумаешь? — спросила Оленька.

— Уверен.

— А…

— Я люблю тебя.

Она по-девичьи взвизгнула и бросилась мне на шею. От неожиданности я проглотил мяту. «Это очень лестно, но зачем же так кричать?..»

Имперский князь Торригон хмыкнул и отвернулся. Упав на землю, я лишь крепче сжал объятия и впился в Олины губы жадным поцелуем.

— Тоже способ заставить ее замолчать, — позевывая, заявил джинн. И поинтересовался: — Уже отправились?

— Да, — ответил ему князь.

— А ты почему здесь? — растерялся я. Джинн посмотрел на меня:

— А почему бы мне здесь не быть? У меня сегодня выходной, а строительством моста займемся завтра.

— Ах, моста, — вспомнил я. — А я отдал твой кувшин тетушке, чтобы она его оставила на Земле, где ты пожелаешь. Так что беги, догоняй… А с мостом я что-нибудь придумаю.