Дарья Земская - Нулевая точка (СИ)

Два новоявленных христианских беса, живые и относительно здоровые, стояли посреди дороги и попеременно почёсывали то головы то задницы. И там, и там у них проклюнулись и начали стремительно расти новые дополнения к их телам.

— Обокрали, как есть обокрали, — причитал первый без каких либо признаков акцента. — Последнее забрали, хулиганки нехорошие.

Того что нельзя разговаривать с незнакомыми людьми он как-то успешно забыл.

Второй же остервенело тыкал в кнопки мобильного телефона.

— Абонент временно не доступен, — сказал телефон механическим женским голосом, — вы можете оставить сообщение после звукового сигнала.

Звуковой сигнал, как показалось второму, был не обычным пиканьем, а чьим-то издевательским смешком.

— Вано, это неправильная Россия! — заголосил он в трубку. — Здесь неправильные девки! Вано, ты вонючий курдюк шелудивой овцы, вот ты кто после этого!

Нажав на кнопку отбоя, он посмотрел на первого, желая поинтересоваться, что им делать дальше. Однако при взгляде на своего товарища по несчастью, заорал ещё громче и истеричнее.

— А-а-а-а-а-а-а! Шайтан!

— Сам шайтан, — устало огрызнулся первый. — Прокляли, как есть прокляли.

И утёр набежавшие слёзы пушистой кисточкой отросшего хвоста.

Первая часть трагедии «Пропавшая наследница» прошла без сучка, но с такой задоринкой…

Замок предвкушал внеплановую конную прогулку по живописным лесам и полям за стенами города, и желающие принять в этом участие уже вовсю прогуливались перед воротами, усиленно делая вид, что не замечают друг друга в упор и здесь оказались по совершенно другому поводу, или вообще случайно. Мимо проходили, например.

Ровно в полдень домоправительница опять ворвалась в покои леди Генриэтты и завопила, срываясь на истеричный смех:

— На кого ж ты нас оставила-а-а-а?!

Леди Генриэтта постучала себя по лбу и картинно схватилась за сердце.

— Мистрисс Алатиэль пропа-а-ала-а-а-а! — тут же поправилась служанка. — Вся как есть пропа-а-ала-а-а!

— Как?! — воскликнула леди Генриэтта, аккуратно падая на софу.

— Как есть! — выла домоправительница, терзая в руках ни в чём не повинный передник. — Нет нигде-е-е Ласочки-и-и-и на-а-ашей!

Рота служанок за дверями апартаментов баронессы приняла эти слова, как сигнал к действию. Дружно побросав всё, что держали в руках, девицы хором завыли. Каждая на свой лад.

Замок встал на уши второй раз за сутки.

— Но как же?! Как же так?! — заламывая руки и умудряясь перекричать хор служанок, возопила леди Генриэтта. — О, я смею надеяться на любую помощь, кто бы её не оказал! Иди! Распорядись, что твоей госпоже нужна помощь в поисках! Алатиэль не могла далеко уйти! Я же…

Леди Генриэтта протянула домоправительнице руку. Та кивнула, и, достав из кармана пополам луковицу, подала требуемое госпоже. Баронесса поднесла лук к носу и глубоко вдохнула. Её глаза мигом покраснели и опухли от брызнувших слёз. Леди Генриэтта достала из-за корсажа носовой платок и трубно высморкалась. У дамы истерика, даме можно.

— Я же, — продолжила леди Генриэтта, — попрошу о помощи наших гостей. Я думаю, они не откажут в столь ничтожной просьбе бедной, несчастной, покинутой матери.

К концу проникновенной речи госпожи хлюпали носами не только сама леди Генриэтта, но и служанки за дверью.

Решительно встав, баронесса подошла к комоду и, достав оттуда пачку носовых платков, вручила их домоправительнице. Лук и по дороге нюхать можно, а перед дверями в гостевые покои барона Чаячьих Земель передать кому-нибудь.

Заливаясь слезами и соплями, процессия двинулась по замку. Выли все. Леди Генриэтта фальшиво, остальные из солидарности. Только домоправительница, которой доверили ценный груз, держала лицо и кусала губы стараясь не смеяться.

Остановившись у дверей в гостевые покои, баронесса сунула половину луковицы в карман ближайшей служанки и тщательно вытерла руки влажной тряпицей, отправившейся в тот же карман. Девицу тут же отослали.

Распухшие лицо леди Генриэтты вырядило натурально. Взяв новый платок и приложив его к лицу, баронесса принялась стучать в дверь ногой. Все манипуляции происходили под нестройный рёв группы поддержки.

Леди Генриэтте потребовалось девять ударов, что бы ей открыли дверь. Десятый пришёлся в коленную чашечку барону Чаячьих Земель, которому захотелось лично посмотреть, кто там такой прыткий.

Его сиятельство Александр тут же пожалел, что забросил тренировки и силовые упражнения. Уже лет пять как забросил, понадеявшись на учителей для сына.

Барон потерял равновесие и покачнулся, поджимая ногу, на которую пришёлся удар женской ноги, обутой в кожаную туфельку с острым, обитым железом, носком. Александр бы устоял, но от неожиданного столкновения равновесие потеряла так же и леди Генриэтта. Барона повело назад, баронессу вперёд. Итог понятен, упали оба. Его сиятельство спиной вперёд, крепко приложившись лопатками и копчиком. Её светлость упала сверху. У барона вышибло дыхание и искры из глаз. Вырез домашнего платья леди Генриэтты удачно оказался под носом Александра.

«Да на хрена мне этот Мирр сдался? — промелькнуло в голове его сиятельства. — Хочу домой. Однако, какие большие и выразительные… глаза!»

Леди Генриэтту тут же подняли, поставили на ноги и отряхнули влетевшие следом служанки.

Его сиятельство поднимать на ноги было некому. Пришлось вставать самому, шипя сквозь стиснутые зубы. «А не фиг было слуг по замку распускать, — попенял себе барон. — Вынюхал, что хотел? Как же, десять раз!»

Леди Генриэтта убрала руки от лица и его сиятельство ужаснулся. Приличия требовали спросить, и он спросил:

— Мадам, что с вами?!

Её светлость захлюпала носом. Орава девиц тут же организовала своей госпоже кресло, в которое она и рухнула, в очередной раз заголосив, чуть ли не на ультразвуке:

— Моя дочь! Моя единственная дочь!

Группа поддержки поддержала.

У барона заложило уши, и мигрень, гаденько похихикивая, вбила в голову его сиятельства своё орудие нелёгкого труда.

Александр, прихрамывая, подошёл к столу и, налив в кубок вина, протянул одной из девиц. Та передала по назначению. Леди Генриэтта, старательно давясь, выпила предложенное и икнула.

— Что случилось с вашей дочерью, мадам? — пытаясь выглядеть удивлённым, приподнял брови барон.

Леди Генриэтта сцепила пальцы и сделала вид, что выпитое помогло.

— Она пропала! Пропала! Я даже не могу предположить, куда она могла отправиться! Моя маленькая, наивная, добрая девочка!

«Добрая она, как же, — хмыкнул про себя барон. — И такая же наивная. Это я наивный, раз купился на такое сокровище, как на невестку.»

— Могу ли я надеяться на вашу помощь? — продолжала леди Генриэтта. — Ведь я всего лишь слабая женщина!

Группа поддержки тоже показала насколько они, женщины, слабы.

Александру захотелось домой с удвоенной силой.

— Конечно, мадам, — кивнул он. — Всё, что в моих силах. Мои люди в вашем полном распоряжение.

Нужно же было продемонстрировать баронессе дело рук его мага. А потом можно будет и домой уехать с чистой совестью.

— О, я буду вам обязанной, если вы поможете мне вернуть дочь, — ничего не пообещала леди Генриэтта, вставая из кресла. — Выезжаем через час. Сбор во дворе замка.

И, окружённая группой поддержки, выпорхнула из гостевых покоев.

В назначенное баронессой время из ворот города выехала конная колонна по четыре вряд. Вперёд выпустили магов, что бы не только прокладывали дорогу, но и вели куда надо. Маги и завели.

— Но это же телепорт сюда, — захлопала глазами леди Генриэтта.

— Вы разбираетесь в магии? — поражённо спросил его сиятельство.

В зрачках баронессы сверкнуло стилизованное пламя.

— Немного, — смущённо улыбнулась леди Генриэтта, и втянула носом воздух. — Нам туда.

— Вы уверены, мадам?

Всё таки наёмные маги это одно. Что им скажешь, то они сделают, а то, что подразумевалось делать не будут, отговорившись тем, что прямого указания им не поступало. Природная же ведьма это совершенно другое.

Леди Генриэтта оскалилась, понюхала воздух со всех четырёх сторон и утвердительно кивнула.

Колонна медленно, но верно, двинулась к тому месту, где, накануне, ночевала Лиэль в компании Альбы.

— Искать! — рявкнула леди Генриэтта.

Колонна рассредоточилась и минут через пять маги продемонстрировали их сиятельствам художественно изорванные лохмотья изгвазданные спёкшейся кровью. В платье признали вчерашний наряд наследницы.