Терри Пратчетт - Угонщики

— Ну?

Гримма взглянула на Торрита. Старик облизнул тубы.

— Он повелевает нам… — начал он, побледнев.

— Поднесите меня ближе к проводам электросети…

— Послушать вас, так без Талисмана… Эй, на что это вы там уставились? — осекся Масклин.

— …ближе к электросети.

Торрит остолбенело уставился на Талисман. Руки его тряслись.

На гладкой черной поверхности кубика мерцали разноцветные огоньки. Сотни огоньков. «Может быть, даже тысячи…» — подумал Масклин, ощутив некоторую гордость, что знает это слово.

— Кто это там говорит? — удивился он.

Торрит разжал руки. Талисман упал на пол. Светящиеся точки на его поверхности плясали, словно огни тысячи фар на ночном шоссе. Номов охватил ужас.

— Так Талисман и вправду разговаривает с тобой… — пробормотал Масклин. — Ничего себе!

Торрит в отчаянии заломил руки.

— Нет! Нет! Он… Он совсем не так говорит! Не так! Не вслух! Он так никогда раньше не делал!

— …ближе к электросети!

— Он просит электричества, — произнес Масклин.

— Нет-нет! Не хочу к нему прикасаться! — взвизгнул Торрит.

Масклина передернуло, но он взял себя в руки и древком копья подтолкнул Талисман к стене, по которой тянулись провода.

— А… а как он говорит? У него же нет рта! — недоумевала Гримма.

Кубик загудел. Цветные узоры на его поверхности сменяли друг друга с такой быстротой, что Масклин просто не мог за ними уследить. В основном в этих узорах преобладал красный цвет.

Торрит вдруг упал на колени.

— Талисман гневается, — простонал он. — Не надо было нам есть крыс, не надо было сюда приходить…

Масклин тоже опустился на колени, протянул руку и опасливо дотронулся до мерцающего кубика. На ощупь Талисман был такой же холодный, как всегда.

И опять его охватило странное чувство: казалось, в его голове ворочаются мысли, для которых нет правильных слов.

— Когда Талисман говорил с тобой раньше, — медленно начал он, — ты знал, как мы должны жить, и что такое праведность, и…

Лицо Торрита исказилось мукой.

— Нет. Не было этого ничего.

— Но ведь ты говорил…

— Так было когда-то, давным-давно. Очень давно. Когда старый Вузел передал мне Талисман, он сказал, что тот перестал разговаривать сотни лет назад…

— Что?! — воскликнула матушка Морки. — И все эти годы ты утверждал, будто Талисман сказал то, Талисман сказал се… Чего он только не говорил!

Торрит был похож на загнанную в угол и трясущуюся от страха мышь.

— Ну? — не отставала от него матушка. В голосе ее отчетливо слышалась угроза.

— Хм… — прошамкал папаша Торрит. — Э-э… старый Вузел объяснил: надо подумать, что бы такое сказал Талисман, а потом произнести это самому, вот. Главное — не давать номам сбиться с пути истинного, направлять их… Помочь им попасть на Небеса. Это очень важно, чтобы все попали на Небеса. И тут не обойтись без помощи Талисмана. «Талисман — самое главное, что для этого нужно», — сказал Вузел.

— Для чего — для этого? — не унималась Морки.

— Он мне больше ничего не сказал, — захныкал Торрит. — Но я ведь все делал правильно…

Масклин не обращал на эту перебранку никакого внимания. Как зачарованный следил он за загадочным мерцанием цветовых узоров на поверхности кубика. В нем все больше и больше крепла уверенность, что они что-то значат.

Иногда в погожие дни, теперь навсегда оставшиеся в прошлом, Масклин, если не надо было охотиться, шел на насыпь и просиживал там часами, глядя на стоянку грузовиков внизу.

Там еще высилась такая большая синяя доска с изображением каких-то фигурок. Или взять те же коробки и мятые бумажки, что попадались в мусорных контейнерах. Обычно на них были какие-то рисунки. Масклин вспомнил давний спор из-за коробок с цыплятами. На них был нарисован старый человек с огромными усами,[2] и номы утверждали, будто это и есть цыпленок. Однако Масклин твердо знал, что у людей не принято есть своих стариков. Зачем, когда у них и так много еды?! Может, у них старики делают цыплят?

Талисман заговорил вновь.

— Прошло пятнадцать тысяч лет, — объявил он.

Масклин поднял глаза и глянул на остальных.

— Говори с ним, — приказала Торриту матушка Морки.

Однако старик лишь боязливо попятился назад.

— Нет-нет, только не я! И вообще я не знаю, что говорить. — Голос его дрожал от страха.

— А кто? Не я же! Кроме того, это обязанность предводителя говорить с…

— Пятнадцать тысяч лет, — повторил Талисман.

Масклин пожал плечами. Видно, ему придется взять это на себя.

— Прошло — куда?

Казалось, кубик напряженно думал. Наконец он сказал:

— Вы все еще понимаете смысл слов «космонавигация» и «регистрирующий компьютер»?

— Нет, — честно признался Масклин.

Огоньки вздрогнули, и возник новый узор.

— Вы что-нибудь знаете о межзвездных полетах?

— Нет.

Насколько Масклин мог судить по мерцающим огонькам, Талисман был явно разочарован его ответом.

— Вы знаете, что прибыли сюда издалека?

— Да. Конечно знаем.

— Место, откуда вы прибыли, гораздо дальше, чем Луна.

— Э-э… — Масклин заколебался. Хотя… Путешествие длилось так долго… За это время они вполне могли проехать мимо Луны. Он часто видел желтый диск, висящий над горизонтом, и грузовик точно двигался быстрее, чем эта штука. — Да, — кивнул он. — Очень может быть.

— Язык сильно изменился за прошедшие годы, — задумчиво произнес Талисман.

— Правда? — вежливо спросил Масклин.

— Как вы называете эту планету?

— А что такое «планета»? — не понял Масклин.

— Небесное тело.

Масклин озадаченно моргнул.

— Как называется это место? — спросил Талисман.

— Э-э… Магазин…

— Эмагазин.

Узор изменился, словно кубик размышлял над услышанным.

— Юноша, я не собираюсь стоять тут весь день и слушать эту глупую болтовню, — объявила матушка Морки. — По-моему, мы так и не решили, куда же нам идти и вообще как мы будем жить дальше.

— Ладно, ладно. Все в порядке, — вмешался Торрит. С его стороны это была неслыханная дерзость.

— Вам известно, что вы — жертвы кораблекрушения? — спросил Талисман.

— Э-э… Мы — номы. Я вот — Масклин. А никаких Жертвов Кораблекрушениев я не знаю.

Цветовой узор опять изменился. Потом, когда Масклин лучше узнал Талисман, он заподозрил, что данный конкретный рисунок огоньков заменяет тяжелый вздох.

— Мое предназначение — служить вам и помочь в выборе пути, — сказал он.

— Слышите! — воскликнул папаша Торрит, гордо расправляя плечи. — Значит, мы были правы насчет Талисмана!

Масклин потрогал кубик пальцем.

— Раньше ты молчал. Почему?

Черный ящичек зажужжал:

— Было необходимо беречь внутренние ресурсы. Теперь я могу подпитываться от окружающих электрополей.

— Как все красиво звучит! — пробормотала Гримма.

— Ты хочешь сказать: ты пьешь электричество из этих фонариков? — удивился Масклин.

— На данный момент это может служить вполне приемлемым объяснением.

— Тогда почему ты не заговорил сразу, как только мы здесь очутились?! — с обидой воскликнул Масклин.

— Моей задачей было слушать.

— О…

— Теперь я жду вводных данных.

— Водных — чего? — не поняла Гримма.

— Похоже, он хочет, чтобы мы сказали, что ему теперь делать, — пожал плечами Масклин.

Он присел на корточки и внимательно посмотрел на огоньки.

— А что ты можешь? — спросил он наконец.

— Я могу переводить, производить вычисления, тригонометрическую съемку, а также корреляцию, экстраполяцию и ассимиляцию…

— Думаю, нам бы сейчас пригодилось что-нибудь совсем другое, — пробормотал Масклин. — Ну, хотим мы что-нибудь такое? — спросил он остальных.

Матушка Морки на мгновение задумалась.

— Нет. Это все не то. Вот если бы он делал бананы…

— Н-да… Видишь ли, мы хотим попасть домой и чтобы нам ничего не грозило. Вот и все, что нам нужно.

— Попасть домой, — повторил Талисман.

— Ну да.

— И чтобы вам ничего не грозило.

— Да.

Потом эти восемь слов стали самой знаменитой фразой в историй номов. Ее заучивали наизусть в школе. Ее писали на памятниках. Но, как это ни грустно, в тот момент, когда Масклин произнес эти слова, никто не задумался о том, что он сказал, и не придал им ни малейшего значения.

Однако Талисман произнес:

— Приступаю к решению.

И погас. Остался только один маленький зеленый огонек, который равномерно мигал.

— Слава богу, — проворчала Гримма. — Ну и голосок у него! Так что же мы будем теперь делать?

— Если верить этому Ангало, то влачить жалкое существование, — вздохнула матушка Морки.

I. И сами не желая того, принесли они с собой Талисман, что пробудился в присутствии Электричества, и лишь ему одному было ведомо, кто они и откуда.