Юлия Набокова - Побег из сказки

– А кто? – строго спросила рыжая.

– Морской змей,– прорычал колдун.

– Откуда он взялся в озере? – продолжила допрос девушка.

– Это я переместил его, воспользовавшись пространственным заклинанием,– проскулил колдун, с досадой дергая себя за бороду.

– Громче,– потребовала рыжая.

– Это я, я его туда перенес из моря! – повинился Сертако.

– Почему именно его? Потому что он кровожаден и похож на дракона?

– Да!

– Зачем ты его переместил? Чтобы опорочить драконов? – сурово сдвинула брови рыжая.

– Да!

– Повтори.

– Я сделал это, чтобы очернить этих тварей! – взревел колдун.

– Зачем?

– Они могли помешать мне завоевать королевство.

– Что? Уточни.

– Я, великий колдун, вынужден прозябать в этой дыре и играть роль деревенского знахаря, лечить подагру и понос. Я достоин лучшего! – пронзительно выкрикнул он.

– Поподробнее,– велела рыжая, но ответы Сертако потонули в ропоте толпы.

– Так это ты вызвал эту тварь, чтобы она убила наших родных? – закипая от гнева, выкрикнул круглобокий пожилой староста.

– Это по твоей вине мои дети остались без отца, колдун?– забилась в истерике изможденная молодая женщина, окруженная четырьмя детишками от мала до велика.

– Это из-за тебя погибла моя Минна? – взвыл кузнец, крепыш со светлыми кудрями, и бросился поднимать лестницу, чтобы взобраться на крышу.

Все жители деревни как будто только и ждали этого знака и рванули к стенам конюшни, намереваясь добраться до злодея-чародея. Тот заметался по крыше, не зная, как укрыться от народного гнева, но кузнец уже птицей взлетел наверх и одним ударом уложил его так, что, Глаша готова была поспорить, вышиб из него душу. Если у этого черного человека она вообще была.

– Ну вот,– грустно заметила девушка, глядя, как на крышу влезает все больше людей, жаждущих принять участие в расправе над колдуном,– теперь мы никогда не узнаем, каким образом этот дохляк планировал покорить королевство и чем ему помешали драконы.

– Разве это важно? – пожал плечами маркиз.– Главное то, что зло наказано.

– Но в книжках так не бывает, чтобы злодей умер, не сообщив во всех подробностях о своих преступлениях и их причинах,– с досадой возразила Глаша.– В нормальных книгах исповедь главного плохиша занимает с десяток страниц, а у нас что получится – три жалких абзаца и тайна, покрытая мраком?

– Ну так соври что-нибудь,– улыбнулся маркиз,– когда найдешь автора, который согласится написать роман о твоих приключениях.

– Да, такого дурака еще поискать надо,– удрученно признала Глаша, глядя на заходящее солнце.– Пойдем готовиться к встрече с морским гадом? А ведь как здорово было бы, если бы он сдох со своим хозяином.

– Сертако не был его хозяином, потому что змей не его создание, он взял уже взрослую особь и лишь перенес ее в озеро,– заметил Оливье.

– В этом и вся проблема. Даже у колдуна не было средства воздействия на эту зверушку, иначе он бы нам его непременно сообщил в приступе неконтролируемой словоохотливости.

– Кстати, Глаша, что это было?

– Да так, я обнаружила одно эффективное заклинание,– загадочно ответила она.

Не признаваться же маркизу, что все время, пока длился допрос Сертако, она напевала себе под нос «Скажи мне правду, атаман», чудодейственную силу которой она украдкой проверила на Оливье сегодня утром. «А что, с таким полезным репертуаром и в средневековье можно задержаться»,– довольно заметила про себя Глаша, но тут же отругала себя за такие мысли. Хватит с нее сказок, она уже соскучилась по будням. Надо только как следует подготовиться к встрече с морским змеем…

Девушка вытащила из кармана свой блокнот и принялась повторять слова песен, которые должны были стать для чудовища заупокойной молитвой. Сегодня ей невероятно везло: рядом с кладом обнаружились заросли взрывники, колдуна даже искать не пришлось – тому взбрело в голову прогуляться на въезде в деревню, где они на него и наткнулись. Более того, он сам им представился и любезно предложил свои услуги и зелья на продажу. От такого предложения они, разумеется, отказаться не могли и с радостью завернули в избушку Сертако, где Глаша рассыпала ему под ноги горсть антиколдовской ягодки и, одним взглядом выхватив на полке зелье с этикеткой «Для полного повиновения», заставила выпить содержимое бутыли до дна. После этого колдун сделался покорным, как теленок, сознался в своих злодеяниях и смиренно проследовал за ними к конюшне. Первым наверх забрался маркиз и разбросал по крыше остатки взрывники, а после уже влез и сам Сертако, которому девушка вручила листок с переделанными лозунгами и призывами и велела читать погромче. Пребывавший под действием своего же отвара покорности, тот не посмел отказаться.

Потом Глаша и Оливье только лесенку в сторону отодвинули, а там уже колдун сам стал созывать народ своими звучными воплями и публично каяться… Жалко, что они его в избушке толком не расспросили. Тот и рад был стараться, да Глаша поторопила: мол, расскажешь все при честном народе. Все-таки время уже было к вечеру, а им помимо разоблачения Сертако еще предстояло его зверушкой заняться. А теперь ей уже никогда не узнать, какие такие причины толкнули колдуна на травлю драконов. В чем там было дело? Драконы могли в один момент испепелить его армию из живых мертвецов, с помощью которых он планировал поработить Кукуй? Или в их горах находится сильнейший источник магии, который был необходим колдуну? А может, через горы проходит подземный ход, ведущий к троллям, а их Сертако планировал привлечь в союзники, вот только, пока в горах жили драконы, никакой речи о вербовке новобранцев у них под носом быть не могло? Или была совсем иная причина? Теперь этого не узнать… Только романы пишутся по правилам, а жизнь вносит свои коррективы – в этом Глаша убедилась лишний раз.

– Готова? – Голос Оливье прервал ее размышления, и девушка увидела, что они уже прошли большую часть пути и впереди показалось озеро.

– Всегда готова,– бодро отрапортовала она.

На пустынном берегу, покрытом мелкой галькой, маркиз разбросал прозрачные голубые камни, которые передал ему Карим, а перстень с рубином надел на палец Глаше.

Та лишь мельком глянула на кольцо, не сводя внимательного взгляда с глади озера. Но поверхность воды была спокойной и безмятежной, как будто и не затаилось на дне страшное чудовище, унесшее жизни более двадцати сельчан. Глаша отыскала большой, нагревшийся за день камень и забралась на него с ногами, обхватила руками колени и стала перебирать в памяти строчки чудодейственных песен. А Оливье принялся прохаживаться по берегу, не сводя глаз с воды.

– Иван Романович! – возмущенно вскрикнула Лариса.– Что здесь происходит? Почему вы меня тут заперли?

Профессор быстро сбежал по лесенке вниз.

– Вас разве не удовлетворил рассказ моей жены? – удивленно спросил он.

– Бывшей! – протестующе прошипела Маргарита.

– Спасибо, дорогая, что избавила меня от ненужных объяснений и сэкономила мое время,– с усмешкой обронил Грозин и обернулся к Ларисе.– А теперь я могу вплотную заняться этой юной леди…

Девушка уже успела пробормотать про себя несколько заклинаний и убедиться в том, что ее магия здесь совершенно не действует. Да если и действовала бы, много ли у нее шансов против опытного профессора? Поэтому она мужественно выдержала его взгляд и не стала паниковать, молить о пощаде или обвинять Грозина в безумии, решив действовать по обстоятельствам.

– Лариса, ты мне необычайно симпатична,– с обезоруживающей улыбкой признался Иван.– Вот и сейчас ты ведешь себя как очень умная девушка. Ты должна понять, что этот ритуал очень важен для меня.

– Да-да, конечно,– заверила его волшебница.

– Вот и хорошо. Не знаю, что тебе тут наговорила Маргарита, но я не собираюсь тащить тебя на алтарь и приносить в жертву кровавым богам. Ты мне нужна как самый ценный компонент для моего опыта.

– Иван Романович, вы – мой кумир,– потупив глазки, сообщила девушка,– и я бы никогда не посмела сорвать ваши планы и помешать вам осуществить дело всей жизни. Я восхищаюсь вашим талантом, и мне страшно жаль того, что я не смогу увидеть его результат…

– Ах, Лариса, знали бы вы, как мне жаль,– притворно вздохнул Грозин.

– Иван Романович, вы позволите мне последнее желание? – решив, что вылила на профессора достаточно меда, умоляюще прошептала Лариса, приняв по возможности самый умильный вид.

– Последнее желание? – удивленно моргнул тот.– Что же, я думаю, ты его заслужила… Я исполню то, что ты пожелаешь. За исключением, конечно… – Он многозначительно замолчал.

– Конечно-конечно,– заверила его волшебница.– Об этом не может быть и речи. Я говорю лишь об одной сигарете.

– Вы курите? – поразился Грозин.

– Иногда, в особых случаях,– виновато потупилась Лариса.

Профессор бросил взгляд на люк под потолком. Лара рассчитала правильно: ради того, чтобы позволить ей выкурить сигарету, Грозин не станет снимать заглушку от огня с подвала. Скорее он позволит ей выйти наружу, ненадолго, конечно. Но ей этого хватит.