Ольга Громыко - Космобиолухи

Зеленый флайер, не закрывая купола, взял такой старт, что на окне остался медленно тающий росчерк.

— Похоже, я знаю, у кого он учился,— заметил капитан.

* * *

Снаружи уже светало. Звезды почти исчезли, прожектор потускнел, и с востока на планету наползала нежно-зеленая заря. Чем выше поднимался флайер, тем шире и ярче она становилась.

Но Балферу было не до красот природы. Проклятый Роджер, проклятая база, проклятая планета! Едва почувст­вовав себя в безопасности, адмирал включил передатчик и принялся отрывисто, словно сплевывая яд, командовать:

— Полная боевая готовность! Поднять крейсер! Навести орудия на цель номер три! Открыть второй порт, через ми­нуту я... Что за?! — На экране заднего вида что-то мелькну­ло, Балфер оглянулся.— А-а-а-а-а!

Это было последнее, что услышала команда крейсера.

Впрочем, нет. Через несколько секунд из динамика, а чуть попозже — из леса, далеким- отголоском, донесся взрыв.

* * *

В комцентр ввалились Михалыч и Джилл, с двух сторон подпирающие окровавленного Роджера. Винни задержался в коридорах, связывая пленников и разоружая покойников.

Сакаи поднял голову и, несмотря на залитое кровью лицо, внятно и даже бодро поинтересовался:

— Ну что тут у вас?

— Мы узнали, кто был киборгом,— скорбно сообщила Полина.

Роджер осмотрелся, периодически помаргивая, чтобы свести картинки воедино, и сам все понял. Впрочем, сейчас его тревожило другое.

— На этаже еще кто-то из пиратов остался? И где Бал­фер?

— Вроде всех положили. А этот удрал, сволочь! — Ста­нислав продолжал неотрывно наблюдать за верхним экра­ном, но там только слабо светилась пробитая пиратами дыра в крышке.— Пообещал из пушек нас расстрелять.

Это Роджер уже знал от Джилл. И не понимал, почему до сих пор пребывает в этом теле, а не заходит на новый круг перерождения.

— Давно он из дырки вылетел?

— Да уже минут десять прошло.— Капитан и компания успели перебрать все причины отсрочки приговора, от са­мых пессимистичных до вселяющих робкую еще надежду.

Роджер задумался. Чтобы убраться из зоны обстрела, Балферу хватило бы и пятнадцати секунд. Или он решил лично посидеть за оружейным пультом?

— За ним Дэн погнался,— жалобно добавила Полина.— Но не вернулся...

— Рискнем,— решительно сказал Сакаи. На месте рыже­го он бы тоже не возвращался, даже с победой. Зная кибор-гофобию Станислава...— Фрэнк, можешь наладить связь с крейсером?

Хакер пощелкал кнопками и энергично кивнул. Несмот­ря на пиратский вандализм, ретранслятор в крышке рабо­тал.

Механики доволокли Роджера до кресла и бережно в него усадили. Сакаи выпрямился, расправил плечи, делая вид, что кровь на его лице и одежде — исключительно вра­жеская.

— Роджер, что вы задумали? — настороженно поинтере­совался Станислав.

— Пожалуйста, доверьтесь мне,— устало попросил Са­каи. Уговаривать одновременно капитана и пиратов у него не хватило бы сил.— Встаньте за моим правым плечом и примите суровый вид. А...— Роджер прикинул, кто тут са­мый внушительный, и нехотя обратился к Владимиру: — А вы за левым. Поплотнее, чтобы все трое в кадр попадали!

Капитан недоверчиво покачал головой, но встал, нахму­рился и скрестил руки на груди. Ученый тоже подбоченил­ся, так картинно отставив бластер, что Мария Сидоровна и Наталья, на которых он оказался направлен, поспешили разбежаться в стороны.

— Давай, включай,— приказал Сакаи.

Трансляция заработала в обе стороны, но у пиратов в рубке крейсера вид был куда более жалкий. Адмирал отдал им какой-то дикий приказ, а сам тут же исчез! Что думать? Что делать?!

Это Роджер им и собирался подсказать.

— Адмирал вызывает «Звездный драккар»! — безапелля­ционно начал он.— Доложите текущую обстановку.

Пираты вытаращились на живописную геройскую ком­позицию и неуверенно запротестовали:

— Эй, ты вовсе не адмирал!

— Яновыйадмирал, идиоты! — повысил голос Роджер.— Балфер мертв, абордажники у нас в плену, с планеты вам не убраться, а если не прекратите валять дурака, вашим пере­воспитанием займется зенитный комплекс!

— Какой?! — беззвучно пискнул Фрэнк.

— Скорострельный, на триста стволов,— решительно сказал Роджер. Голова зверски болела, и сейчас он, по при­меру Винни, готов был выйти с бластерами даже против ар­мады крейсеров.— Ну?!

В отличие от Фрэнка пираты уверовали в зенитки сразу и безоговорочно. Иначе как Роджеру удалось сбить флайер Балфера?! Быстренько пошушукавшись, они изобразили почтительное внимание, и тот, что по центру, принялся сбивчиво докладывать:

— Все системы в порядке, сэр, шлюзы закрыты, двигате­ли прогреты... Но, я так понимаю, взлетать уже не надо?

Сакаи стиснул зубы, сдерживая слегка истерический смех. Лицо перекосило, пираты затрепетали еще больше.

— Нет. Какой-нибудь катер у вас остался? Отлично! Вы­шлите его к нам. Соднимпилотом, иначе он будет расстре­лян. Отбой.

Вирт-окно погасло.

— Победа! — прошептал Сакаи и, откинувшись на спин­ку студа, закрыл глаза. По виску текло горячее и липкое, но Роджер был совершенно счастлив.

* * *

Катер вел Теодор. Здоровой рукой, медленно и печаль­но, что, честно признаться, шло пассажирам только на по­льзу (Станислав пытался его отговорить, но пилот так выра­зительно посмотрел на капитана, что тот решил не обзаво­диться еще одним смертельным врагом).

Сакаи, наскоро подлатанный и накачанный стимулято­рами, отправился на переговоры с оставшимися на крейсе­ре пиратами. Венька неодобрительно качал головой, возра­жая, что раненому нужен покой, а в противном случае он, доктор, снимает с себя всякую ответственность за его здо­ровье. Но Роджер настаивал, что необходимо поскорее за­крепить успех, иначе покой у них будет один на всех и веч­ный.

Станиславу его, честно признаться, было совсем не жал­ко. Бывший коп получил свою базу, за такое можно не­множко и пострадать. А вот что получила команда транс­портника? Заказ провален, станция микробиологов разру­шена... И неизвестно, что будет дальше. Победа? Один пи­ратский адмирал на другого сменился, только и всего. Сейчас-то Роджер добренький, в благодарностях рассыпа­ется, а когда эйфория схлынет, возьмет и вышвырнет их с планеты... или вообще пристрелит как ненужных свидете­лей.

По правде говоря, Станислав вовсе не считал Сакаи та­ким подлецом, но сейчас на душе было до того погано, что хоть шоаррской лисой вой.

Место падения первого флайера они нашли быстро. Ог­ненное кольцо вокруг пятиметрового кострища еще тлело, в нем головешками дымились искореженные куски ме­талла.

— Балферов,— заключил Теодор, обойдя их по кругу.

Полина заглянула в кабину, позеленела и поспешно от­вернулась. От адмирала осталось немного, по большей час­ти — лохмотья жаростойкого скафандра.

— А где же наш?

— Сверху других костров не видать было,— с потаенной надеждой сказал Тед.— Может, он Балфера из бластера сбил, а сам спокойно приземлился?

— Дэн, прием! — в сотый, наверное, раз окликнула в комм Полина.— Ты где?! Ответь нам, пожалуйста!

Станислав даже не пытался вызывать. Он слишком хоро­шо помнил последний взгляд Дэна, чтобы не сомневаться: киборг пошел на таран. А упавшие машины взрываются да­леко не всегда, могут просто разлететься на куски.

Капитан оказался прав.

Второй флайер отыскался в сотне метров от первого. Де­ревья смягчили удар, но перевернутая аэромашинка напо­минала пустую консервную банку, которую долго пинали ногами. Вокруг бриллиантовой россыпью поблескивало раскрошившееся стекло. Водителя вышвырнуло из кабины то ли при ударе о землю, то ли немного раньше, когда флай­ер кувыркался сквозь ветки, и Дэн лежач чуть поодаль. Его даже не сразу заметили в гуще кустов, успевших расправить ветки. Выдало рыжее пятно, неестественно яркое для здеш­ней природы.

Друзья ломанулись к нему, безжалостно отпихивая и топча ветки,— и остановились совсем рядом, не в силах ни шелохнуться, ни отвести глаз. Полина закусила кулак, что­бы не закричать, Тед побледнел сильнее, чем когда из него самого выколупывали осколок.

Видно, в полете киборг успел рефлекторно сгруппирова­ться и поэтому не расшибся в лепешку, а «всего лишь» по­вредил позвоночник, стесал правый бок до брюшины, а из правого же рукава, прорвав плоть и свитер, торчала сломан­ная плечевая кость. Простреленная грудь неровными толч­ками, с присвистом качала воздух.

Станислав медленно опустился на корточки рядом с ис­калеченным телом. Коммуникатор на здоровой руке был цел и даже работал, судя по сердито мигающему огоньку пропущенных вызовов. Светлые, резко выцветшие глаза смотрели мимо капитана, в небо.

Станиславу много чего хотелось ему сказать. И про под­дельные документы, и про сгущенку, и про «болезного па-"ренька из трущоб», и про выставление его, капитана, гемор­ройным дураком... Но вместо этого Стае, неожиданно для самого себя, свирепо зарычал: