Антон Антонов - Меч Заратустры

И похмельные мужики, с раннего утра набившиеся в таверну так, что стало не продохнуть, уже хватали за грудки боевиков Варяга, дыша в лицо перегаром и восклицая:

– Слышь братан, дай автомат! Верну с процентами. Вот только пришибу десяток очкариков и верну.

Под шумок сестрица Аленушка и братец Иванушка улизнули из таверны. Иванушка был крив в дугу и орал: «Бей космонавтов!» – но людям Варяга стало уже не до них. Боевики с трудом отбивались от полупьяных союзных дачников, которые вовсе не хотели причинить бандитам какой-то вред. Им просто приспичило бить очкариков, а все остальное могло подождать.

А среди боевиков как раз были в моде черные очки, так что мужики нашли очкариков для битья прямо тут же. Так что бой разгорелся нешуточный. Варяг совершенно не ожидал ничего подобного – ведь он был еще на своей земле, в стороне от мятежных областей.

Закономерный итог не заставил себя ждать. У кого-то не выдержали нервы, и в стенах таверны глухо простучала автоматная очередь.

В вышине над городом, выше «Седьмого неба», сгоревшего еще до Катастрофы, с негромким гулом крутился ветряк. Место тут было удобное – ветер дул всегда, и четыре ветряка круглые сутки подавали энергию в сеть Останкинской башни.

Передатчики включались только днем. Ночью надо было освещать подступы к зданию, а это не только башня, но и телецентр.

Вот уже несколько месяцев здесь находился Центральный узел связи Генерального штаба. Но любые распоряжения Генштаба тут привычно игнорировались.

Уцелевшие подразделения связи и информации давно подмял под себя Аквариум. И как обычно, прикармливал штатских, используя отработанную до мелочей технологию вербовки на населении родного города.

Если бы у этого населения были еще и работающие приемники, то вся власть в городе давно принадлежала бы Аквариуму. Пропаганда – великая сила. Но городская сеть давно была обесточена, и батарейками тоже так просто не разживешься.

Батарейки – такой же дефицит, как бензин или порох. И вроде бы нет ничего сложного в их изготовлении, а когда технологические цепочки разрушены, неимоверно сложными становятся даже самые простые действия.

На Королева 12 не знали точно, сколько человек в Москве и окрестностях слушает передачи «Радио столицы». Но догадывались, что немного. Тратить силы и энергию на телевещание здесь уже перестали. Бессмысленно.

Но радиодикторы каждый день занимали свое место перед микрофонами и как заклинание повторяли свою фирменную фразу:

– Москва жива, пока мы говорим с вами.

Они начинали в полдень и заканчивали в три. До и после этого через те же передатчики шла военная и специальная информация. Работали еще регулярные ретрансляторы и рации – некоторые даже ночью, так что сеть связи Аквариума была самой надежной из всех.

Здесь же на башне располагались главные наблюдательные пункты.

– Высоко сижу, далеко гляжу, все вижу, – приговаривал комендант башни майор Ледогоров, забираясь по бесконечным лестницам на антенную площадку.

Здесь всегда дежурили четыре наблюдателя, а ниже, на седьмом небе, стояли у окон снаряженные пулеметы.

Заряжены были и стволы бронетранспортеров и БМП, разбросанных вокруг башни и по углам телецентра. Даже для пушек были снаряды. Правда, снаряды последние, но один штурм эти силы вполне могли отбить, даже если его затеют армейские подразделения.

Но по большому счету военные разведчики не боялись штурма. Они копили силы для собственных активных действий. Если кремлевская армия вместе с Лубянкой могла только обороняться, то у Аквариума было кое-что в запасе и для нападения.

А еще у них в распоряжении было метро. Правда, считалось, что Лубянка контролирует катакомбы – секретные подземные сооружения, связанные в единую сеть. Но на деле у Лубянки не хватало для этого людей, и в катакомбах хозяйничали диггеры. А подразделения военной разведки свободно перемещались по обесточенным линиям метрополитена, внезапно появляясь в разных концах города.

Особенно часто их видели на станции «ВДНХ», где бойцы обычно спускались под землю. А в свободное время закатывались на рынок, раскинувшийся на месте выставки достижений народного хозяйства, и отоваривались бесплатно, по праву сильного, не обращая внимания на боевиков Варяга.

Из-за этого уже не раз вспыхивали разборки, но в последнее время люди Варяга попритихли. Очень уж болезненно их потрепали на Арбате, хотя там работали лубянские, и Аквариум к этому никакого отношения не имел.

Между тем, военные разведчики нередко бывали на Арбате, где размещалось министерство обороны. Они делали вид, что остаются в одной упряжке с прочими военными, а тем временем в секретных списках Аквариума министерство значилось, как цель № 2, сразу после Генштаба.

Прежде чем начинать атаку на Кремль, надо перехватить военные структуры. И сделать это с умом, иначе будет то же, что и всегда.

Генерал ФСБ Казаков, дорвавшись до власти, не нашел ничего лучше, чем возродить КГБ и подчинить ему все правоохранительные органы, в результате чего вся милиция разбежалась окончательно, а дивизия Дзержинского превратилась в большую банду.

Но у военной разведки были другие методы. Аквариум вербовал себе на службу штатских и готовил не просто очередную смену власти, а возвращение в Кремль законно избранного президента Экумены Тимура Гарина.

То что он законно избран не на всеобщих равных и тайных выборах, а на сходке в Белом Таборе, большого значения не имеет. Михаила Романова тоже избрали на сходке, а династия потом правила триста лет.

Главное, что Гарин – харизматическая фигура. По степени популярности с ним может сравниться только Царь Востока, но у него с головой беда. А Гарин – человек разумный и вполне может пойти на взаимовыгодный договор.

Делегация полковника Дашкевича отправлялась в таборную землю с Белорусского вокзала, но группу прикрытия выслали от телецентра, поручив заодно проверить линию метро от «ВДНХ» до «Комсомольской».

А тут уж никак не пройдешь мимо рынка, и командир группы капитан Морозов сразу же обратил внимание, как мало там охраны. Практически совсем нет.

– А не пора ли нам подкрепиться? – спросил совета у коллег прапорщик Волобуев, который, по слухам, под настроение убивал кулаком быка, а потом съедал его в один присест.

– Нас паровоз ждет, – поморщился капитан.

– Сытые бегают быстрее, – возразили ему, и хотя Морозов мог бы поспорить, он не счел целесообразным зря терять время.

И группа двинулась угощаться фруктами.

В этом не было ничего необычного, кроме того лишь, что обычную рыночную охрану заменяли зеленые новички – вчерашние хулиганы и мародеры, которых мафия взяла под свое крыло и готовила к будущим подвигам.

Они плохо разбирались в местной специфике и с утра уже несколько раз нарывались на конфликт, когда другие разведчики тоже заходили угоститься.

И теперь, когда на горизонте появился целый отряд спецназа, охрана решила, что ее пришли бить за утренние безобразия. А поскольку спецназовцев было больше, чем охранников, наиболее вероятный итог тоже был очевиден.

Потом уже поздно было разбираться, кто первый закричал: «Атас!» – но на сигнал все отреагировали одинаково. Охрана бросилась врассыпную, разнося по городу весть, что военные отбили у Варяга ВДНХ.

Только один охранник ринулся в бой и был бит ногами в кровь. В связи с чем упомянутая весть обросла новыми подробностями. В том духе, что военные не просто отбили ВДНХ, но еще и сделали это с особой жестокостью и цинизмом.

Паровоз на Табор еще не вышел с Белорусского вокзала, а в Дедовский к Варягу уже спешили гонцы, считавшие, очевидно, что именно этой новости не хватает боссу для поднятия боевого духа.

С утра на Истре зарядил дождь, и верные рыцари Жанны Девственницы Григ о'Раш и Конрад фон Висбаден насквозь промокли, добираясь до Гапоновки, однако на судьбу не жаловались, ибо это не к лицу настоящим мужчинам.

Много воды утекло с тех пор, когда Леша Григораш был солдатом срочной службы в дивизии Дзержинского и страдал от дедовщины и недоедания еще до Катастрофы, когда в Москве все были сыты и счастливы. После катастрофы он вовремя дезертировал и с той поры тоже был сыт и счастлив.

Жанна Аржанова посвятила его в рыцари и стала дамой его сердца, и хотя взять бастион ее девственности Григ о'Рашу пока не удалось, он не роптал. Обещанного три года ждут, а необещанного еще и дольше, и рыцарь лишь неизменно повторял при каждой встрече с Жанной одну и ту же фразу:

– Никогда не говори «никогда».

Они не виделись много дней. Григораш выполнял какие-то тайные поручения Гарина в Москве, а Жанна копала картошку на Девичьей даче в Таборе. И тут такая встреча.

Жанна с подругами как раз принимала утренний душ. В смысле, резвилась под струями ливня в чем мать родила. И сама кинулась Григорашу на шею.