Дикий папочка (СИ) - Вечер Ляна

Спускаюсь на лифте на первый этаж, выхожу из подъезда, и у меня замирает сердце. На детской площадке Аня с моей дочуркой, а рядом с ними здоровенный мужик в чёрной толстовке. Лица его я не вижу — оно скрыто капюшоном. Подруга что-то говорит мужчине, а он наклонился к Маше, держит её за ручку.

Сердце делает густой глухой бух, и я, бросив коляску у подъезда, бегу к дочери. Расстояние приличное, я несколько раз запинаюсь и когда достигаю цели, мужчина уже отходит на несколько метров от площадки.

— О, господи, ты чего?! — Аня не знает, кого держать — меня или Машу. — Лера?

— Кто?.. — я задыхаюсь, глядя на уходящего мужчину в чёрной толстовке с капюшоном.

Он будто герой комиксов про супергероев — габаритами здорово напоминает Халка. Широченная спина, мощные плечи, ладони собраны в кулаки-булыжники, а походка у него тяжёлая — кажется, асфальт может трещинами пойти.

— Что — кто? — Аня тормошит меня за плечо.

— Кто это был? — киваю на мужика. — Что ему было нужно?

— Просто спросил, как отсюда выйти на Лермонтова, — пожимает плечами.

— А Машу зачем за руку брал? — не успокаиваюсь.

— Боже мой, Лера! — возмущается подруга. — Маша ему улыбнулась, вот и пожал ей ручку. Выдыхай уже.

Голова слегка кружится, сердце до сих пор молотит, как ненормальное. Кошмар.

— Я подумала, что это псих из телефона, — признаюсь, приложив ладонь к холодному лбу.

— Ты теперь на каждого прохожего так реагировать будешь? — Аня смотрит на меня с упрёком. — Позвони Глебу, пусть разберётся в ситуации.

— Поехали отсюда, — я беру Машу на руки и быстро иду к машине.

— Лера, у тебя паранойя, — подруга топает за нами. — Слышишь?

— Слышу, — хриплю. — Погрузи, пожалуйста, коляску в багажник.

Аня вздыхает и делает, что прошу. А я пока усаживаю Машу в автокресло. Дочь балуется — пытается поймать мои волосы, болтает что-то и вообще ей весело. Очень странно. Обычно она зеркалит моё настроение. Но не сейчас. Это ей дядя в толстовке так настроение поднял? Смелая девочка.

— Всё, — Аня закрывает дверь багажника. — Можем ехать.

— Ты его лицо запомнила? — сомнения не покидают меня.

— Запомнила. Бородатый, кареглазый… Красивый мужик.

Я не просила оценку внешности. Мне бы его фоторобот. Кх-м… А может, действительно у меня паранойя? Ничего, приедем в Любушки, и я успокоюсь. Там тишина, лес, речка. Природа всегда действовала на меня успокаивающе.

— Ладно, поехали, — сажусь в машину.

Аня за рулём — заводит джип, но уезжать не торопится.

— Лер, не глупи. Давай вернёмся, затащим вещи в квартиру, посидим кофейку попьём и забудем всё, как страшный сон.

— Это мой страшный сон и я его не забуду, — отзываюсь глухо.

— Как ты в Любушках с ребёнком жить собралась? Там даже врачей толком нет.

— Педиатр есть, а если нужен узкий специалист, отправляют в соседний посёлок. Там полноценная поликлиника. Даже на массаж можно записаться.

— А детский садик? — не унимается Аня.

— Есть в Любушках детский садик. И школа, — поворачиваю голову к подруге. — Магазины, аптека, клуб, библиотека, почта, отделение банка, кафе, — предвосхищаю дополнительные вопросы.

— Угу, только всё это сельского разлива. Ты давно привыкла жить в городе. Какая деревня, Лера?

— Любушки называется, — начинаю злиться.

— Ты для этого оттуда вырвалась, чтобы вернуться?

— Это я отсюда сейчас вырвалась. Всё, Ань, поехали.

Подруга ворчит на меня, но отправляет машину вперёд.

Может, я и привыкла уже жить в городе — с ванной и туалетом в квартире, с быстрым интернетом и всем, чего только душа цивилизованного человека пожелает. Но ведь когда-то я обходилась без этого. И ничего, нормально было. Сама огородом занималась, дрова колола, баню топила. Стройнее была, кстати. И за фитнес-зал бешеные деньги не отдавала. Выйдешь с утра из дома, огурец из парника цапнешь — вот тебе завтрак низкокалорийный. И собака у меня была, и кошка. А Глеба, который домашних животных люто ненавидит, не было. И чего меня вообще в город потянуло?

От этих мыслей становится спокойнее.

Аня едет через город к выезду на трассу, а Маша в автокресле клюёт носом — всё хорошо.

Всё, да не всё. У меня в кармане джинсов снова жужжит телефон. Короткая вибрация — сообщение пришло. Я не могу себя заставить посмотреть, кто и что мне написал — рука кажется деревянной. Пусть это будет не он… Пожалуйста!

Делаю усилие над собой, достаю сотовый.

13:35 +7-985-347-88-65: Я буду общаться с дочерью, хочешь ты этого или нет.

Вместо очередного приступа страха меня берёт злость. Фиг тебе, психопат проклятый! Так и пишу ему в ответном смс и убираю смартфон в карман.

Маша моя дочь. Точка.

В Любушках я не была два года. Раньше каждую неделю на выходных ездила, а потом Глеб сказал, что мой дом в городе, и нечего мотаться в это захолустье. Твёрдым мужским словом он обрубил корни, которые связывали меня с родной деревней.

Я смотрю сквозь лобовое стекло на ковёр из домиков вдалеке, и сердце от нетерпения ноет. Скоро увижу родную калитку, зайду в ограду, открою дом…

Дочь спит, Аня рулит молча, и мне никто не мешает планировать новую жизнь.

Первым делом немного приберусь — большой грязи быть не должно. Я отдала ключи соседке, она присматривала, зимой печь топила. Всё у меня там в порядке — уверена. И в магазин нужно сбегать — дочь кашками из пачки уже не наедается.

— Ань, в магазин заедем, — прошу подругу.

— Где он у вас тут? — она сворачивает на деревенскую дорогу.

— Прямо езжай, потом направо, — активно жестикулирую, показывая путь. — Все магазины в центре деревни. Не ошибёшься.

Видно, что Ане неспокойно — она совсем не мастер вождения по сельской местности. Здесь моргать за рулём нельзя — детишки играют у дороги и кошки ее перебегают. Сплошной стресс.

Не без труда, но Аня справляется — паркует машину у продуктового магазина. Я выскакиваю на улицу и едва не вприпрыжку бегу за покупками. Настроение отличное.

В магазине меня ждут две неприятные новости. Во-первых, я по глупости прошу продавца подать мне пачку замороженного брокколи и, конечно же, натыкаюсь на недоумение. В Любушки такой товар если и привезут, то по большой случайности — тут у каждого свой огород и холодильник для заморозки. Рацион дочки мне придётся пересмотреть. А во-вторых, сделав выбор в пользу домашнего молока и творога, я пытаюсь расплатиться карточкой, но терминал говорит — нет. Лезу в приложение банка в смартфоне — счёт и карта заблокированы.

Я не удивлена. Я и не ждала от Глеба ничего другого. Достаю наличность из кошелька, расплачиваюсь и, забрав продукты, выхожу из магазина. Муж не стал ждать — выдал гадость молниеносно, но это меня не сломит. У меня есть свои деньги — я их когда-то честно заработала и отложила на чёрный день. Пару месяцев мы с Машулей сможем жить на эти средства, а там и работу найду.

— Меня такими финтами не проймёшь, Глебушка, — шепчу и иду к джипу.

Вообще удивительно, конечно — я избавилась от оков семейной жизни и тут же перестала мямлить. Теперь в сердце не страх, не растерянность, а здоровая азартная злость. Врёшь, не возьмёшь! Мне это нравится.

— Всё купила? — Аня косится на скромный пакетик с молоком и творогом, когда я плюхаюсь на переднее сиденье.

— Пока всё. Потом ещё схожу. Со списком.

— М-м, понятно, — подруга стучит пальчиками по баранке. — Лер, я тебе честно должна сказать… — вздыхает. — Кто если не я, твоя лучшая подруга, скажет тебе правду? — заранее оправдывается.

Это значит, что правда Ани мне не понравится. Но я готова выслушать.

— Жги, Анют, — разрешаю.

— Все твои проблемы с Глебом из-за Маши, — заявляет она.

— Правда? — у меня на губах однобокая недобрая улыбка.

— Да, это так, — подруга вздыхает и, обернувшись, смотрит на мою дочурку, которая мирно спит. — Маша милая девочка, но она не ваша с Глебом дочь. Некоторым мужчинам сложно стать папой даже для родного ребёнка, а ты требовала от мужа полюбить чужую малышку. Я думаю, это очень давило на него.