Проклятие Матери гор - Ростислав

– Ни с кем, дорогая. Так, организационные вопросы.

– С каких это пор ты стал заниматься организационными вопросами?

– Ну… когда-то же надо начинать.

– Ты меня пугаешь, Гроги.

В этот момент во дворе раздались крики.

– Эй, Андрос! – обратился Грогар к одному из солдат. – Это ты? Ты – Андрос?

– Так точно, ваша милость.

– Не вижу ни хрена: темно, хоть глаз выколи. Иди, глянь, что там.

Андрос выглянул на улицу.

– Толкотня какая-то, – доложил он. – Баба с мужиком приволокли лодку. Захотели, видать, улизнуть под шумок. Наши забагрили лодку гизармами. Во – Рийго парню в зубы дал.

Грогар торжествующе улыбнулся.

– Попались, голубчики! Андрос!

– Слушаю, ваша милость.

– В цепи их – и наверх, в кабинет барона. Мы желаем побеседовать с ними.

44

Барон Фрейр, совсем недавно разменявший седьмой десяток, когда-то был писаным красавцем, ускользающая тень благородства и аристократизма еще блуждала по его сильно постаревшему и изможденному лицу. В слезящихся глазах под вспухшими веками застыло выражение не то глубокой задумчивости, не то пьяного тупоумия; физиономия заросла редкой колючей бородой; на щеках играл лихорадочный румянец; шею прочертили рыхлые складки; давно немытые седые волосы были всклокочены.

Он обнаружился в библиотеке, за дубовым столом, с полупустой бутылкой вина. Сидел в просторной, давно не стираной белой рубахе с широкими разодранными рукавами, в глубоком кресле. Единственное окно здесь давно покрылось толстым слоем пыли и сажи, отчего в зале царил полумрак.

– Ох, как же вы ужасно выглядите, барон, – сказал Грогар, присаживаясь на оттоманку, обитую крокодиловой кожей. Миранда, брезгливо оглядев ее, последовала его примеру.

– Чего вам от меня надо? – медленно поинтересовался барон. – Зачем пожаловали? Деньги требовать? Их у меня нет и не будет.

– Не шумите, дорогой барон. За такими пустяками, как возврат долгов, коими вы обросли по уши, мы бы прислали своего представителя вместе с судебным исполнителем. Мы же пришли… – Грогар прислушался к шагам и бряцанию цепей на лестнице за дверью. – Мы пришли потребовать у вас объяснений.

– Каких еще объяснений?

– Сейчас все узнаете. Введите их!

Двери распахнулись, и в помещение вошли алебардисты, ведя за собой насквозь мокрую, скованную общей цепью пару – мужчину и женщину.

Смуглая черноволосая девушка брыкалась, плевалась и шипела на солдат, ее большие черные глаза буквально метали молнии. Грогар, едва увидев ее, сразу же подумал, что уже где-то с ней встречался.

Одетый по-крестьянски, ничем не примечательный, незаметный мужчина лет сорока в обычной ситуации вряд ли привлек бы чье-то внимание. Правильные черты лица, бледность, спокойствие и маленькие серые, совершенно невыразительные глаза.

Холод, безликость, бессердечие.

Маленький косой шрам на подбородке.

– Что уставился, ублюдок?! – закричала девушка Грогару. – Как будто не узнаешь? Все вы такие, подлецы…

Грогар внимательно поглядел на девушку.

– Постой… – проговорил он. – Как же… так ты же… Тиша! Это ты? Как же так, Тиша? Эх, ты…

– Только не надо жалеть меня! Пес смердячий! Когда я сосала тебе член, ты гладил меня по голове и обещал сделать фрейлиной королевы! А теперь, глядите-ка, нос воротишь и вздыхаешь. «Как же так, Тиша?» «Ах, как мне жаль»! Ты бросил меня, сволочь! Когда меня привязали голой к позорному столбу, ты с дружками смотрел, как меня забрасывают дерьмом, и смеялся, и еще пальцем указывал! Ненавижу тебя!

– Не надо было воровать. И, кстати, где мое кольцо?

– Пойди поищи в блошином конце в Протэосе, может, какая-нибудь больная шлюха его и носит!

– А ведь то подарок моей матушки на мое пятнадцатилетие…

– Ха! Да у тебя их полно, козел! Мог бы и поделиться.

– На мое пятнадцатилетие, – с деланным огорчением повторил Грогар. Он поднялся с оттоманки, подошел к Тише и посмотрел ей в глаза.

– У тебя что, денег не было? – спросил он. – Голодные детишки? Больной отец? Еще что-то? Ты была популярной куртизанкой. Ни в чем не нуждалась. Поклонники, подарки, светские мероприятия. И тайная страсть к чужим драгоценностям. Поделом тебе, сука, не будешь воровать у тех, кто тебя кормил.

Грогар взглянул на мужчину, все это время стоявшего неподвижно с видом полнейшего безразличия к происходящему.

– Рад, что ты скоро умрешь, дьявол, – сказал ярл. – И я попрошу палача продлить твою агонию как можно дальше. Уведите их и не спускайте с них глаз.

– Чтоб ты сдох, паскуда! – донесся до него истошный вопль Тиши.

– К чему все это представление? – насмешливо спросил барон, приложившись к бутылке.

– А я вам объясню, причем с удовольствием, – ответил Грогар. – Давно, знаете ли, об этом мечтал. Может, в чем и ошибусь, так как недостаток фактов вынужден был восполнить домыслами, основанными, впрочем, на закономерностях, так что, думаю, суть будет верна. Всем известно, дорогой барон, что вы в долгах как в репьях. Ваши слабые и неумелые попытки поправить существующее положение дел успехом не увенчались. И тогда вам на помощь пришел бывший слуга вашего зятя… э-э-э… вот опять! Забыл имя. Трури… Дури…

– Траинт, Гроги, Траинт, – подсказала Миранда.

– Ага, Траинт. Черт, надо запомнить… Значит, слуга, коего вы имели удовольствие лицезреть только что…

– Я видел, вообще-то, двух, – посмотрев на Грогара с прищуром, перебил барон.

– Ее зовут Тиша, – сказал Грогар, – а его – Доо, верно?

– Доор.

– Ага, вы его знаете! Превосходно! Доор подлейший человек!.. Кстати, это правда, что он съел свою мать?

Барон в ответ презрительно фыркнул.

– Не знаете… ну ладно. Так вот, Доор, потеряв своего внезапно умершего хозяина (слишком уж внезапно, вы не находите?), стал служить вам и постепенно подчинил вас своей воле. Об этом говорит хотя бы то, что вы – человек деловой, целеустремленный и в вопросах чести и долга щепетильный – в одночасье полностью забросили свое родовое имение, влезли в долги и так далее. Высосав из вас все соки, предприимчивый Доор покинул Худштадт и какое-то время странствовал, но, не стяжав нигде успеха, вернулся, привлеченный слухами о некоей Матери Гор, легенда о которой, стараниями ученого из королевского университета по имени Дьярв Лёлинг, приобрела повсеместную известность. И пожаловал он не один, а с подругой. Интересно, а почему именно Тиша? Ты веришь в совпадения, Миранда?

– Нет, – сухо ответила