По зову долга (СИ) - Шарапов Кирилл Юрьевич

Рядом с ним, оберегая, висел поисковый дрон четвертого поколения, причем эта зараза была в активном режиме, да не абы каком, а сканирования на триста шестьдесят градусов, пусть сокращался радиус и заряд батареи, но зато часовой мог ощущать себя в относительной безопасности. В принципе, Фанг и пребывал в полной уверенности своей неуязвимости и нагло дрых.

Дроны-поисковики сроду брони не имели. Крепкий пластиковый корпус, максимум начинки, маскировочный режим, но это уже совсем на новых моделях, да и батарею он жрет еще сильнее, чем сканирование по окружности. С каким бы удовольствием Рэм бы прихватизировал себе этот небольшой шарик размером чуть больше кулака взрослого мужчины, но его навыки взлома роботов оставляли желать лучшего.

Спящий неожиданно сел и схватил лежащий на столе шлем, быстро что-то сказал в гарнитуру и снова устроился на стуле, вернее, это было комфортное кресло, видимо, нашли в руинах. Удобнее момента для ликвидации было тяжело представить.

Рэм вскинул свой Гаусс, хоть и не совсем бесшумно, но все равно, его достаточно для ликвидации всего железа. Первой жертвой стал дрон, его просто разнесло, засыпав обломками спящего. Тот открыл глаза, озираясь и пытаясь понять, что это было, когда спустя секунду получил пулю в висок. Третьей жертвой стала автоматическая станция слежения, ее Рэм раздолбал в хлам, потратив на нее весь остаток магазина. Эх, сколько стоила эта игрушка, но штука массивная, и утащить ее без вариантов, а значит, нужно сделать так, что бы она наверняка не подлежала восстановлению. Булавин одним рывком добрался до покойника, перчатку он деактивировал еще на бегу, поглощение энергии прошло уже вполне штатно — тридцать шесть единиц энергии душ. Он краем глаза заметил, что шкала заполнилась полностью. Но сейчас не было времени на выяснение, нужно идти вперед.

Рэм, внимательно смотря себе под ноги, спустился на второй уровень. Большинство «вешателей» спало, но двое сидели за небольшим столом и что-то пили из бутылок, изредка косясь на дверь, за которой храпел командир. Они еще не подозревали, что один из наблюдателей мертв, а второй доживает последние минуты. С ними тоже не возникло никаких проблем. Первым умер дрон, следом человек. Этот не спал, но помогло ему это мало. Правда шлем, который тот не снимал, в отличие от незадачливого часового наверху, помог мало, броня была хорошая, но короткой очереди не выдержала даже она, забрало раскололось, заливая кровью все вокруг. Он рухнул на пол плашмя с довольно приличным грохотом. Рэм на секунду замер, опасаясь, что звук падения будет услышан, но здание по-прежнему осталось тихим и безмолвным, да и далеко тот расположился, лестница была в северной части здания, а пост смотрел на восток, и между ними стояло немало перегородок.

Снова быстрый рывок, еще одно поглощение, плюс двадцать семь единиц в шкалу душ. Сейчас там по-прежнему значился второй уровень, чтобы переключиться на третий, нужно было подтверждение Булавина, а счетчик увеличил количество единиц до ста шестидесяти. Но возиться с этим некогда. Рэм мельком отметил, что его социальная значимость почти добралась до следующего уровня, еще совсем немного, и будет десятый. А за ликвидацию людей и железа ему упало пятьсот двадцать социков. Все, пора уходить. Рэм достал веревку, до земли двадцать пять метров, на лестницу соваться нельзя, была установлена скрытая камера, которая распознает его маскировку мгновенно, плюс два робота третьего поколения, завязанные на нее, ему этот геморрой без надобности.

Рэмперешел на южную сторону и, закрепив веревку хитрым узлом, сбросил бухту вниз. Хватило впритык, конец не достал до куска бетона сантиметров двадцать. Скользя по шнуру, Булавин сильно сожалел, что это не разведывательно-диверсионный костюм с его последней операции, там была отличная кошка, довольно дорогая штука, появившаяся на рынке всего год назад, здесь подобного не найти. Стреляешь маленьким гарпуном в поверхность, цепляешь к нему тонкий шнур, толщиной в пол сантиметра, и все, спускайся, длина — тридцать два метра, выдерживает вес полтонны. Но здесь банальная толстая веревка, и потерять ее нельзя. Рэм приземлился прямо за одной из опор. Сейчас очень немало всего валялось между винтовой красивой лестницей посреди холла, где торчала парочка роботов, и ним, а самое главное — его закрывала одна из десятиметровых фигурных опор. Булавин дернул за конец веревки, и та через секунду почти бесшумно упала к его ногам. Свернув ее в бухту, он закрепил ее на небольшой крюк на рюкзаке и, медленно скользя вдоль опор, тронулся в обход. Ему нужно было попасть в здание, которое стояло по соседству с тем, куда лазили «вешатели».

За полчаса он преодолел половину пути, добравшись до воронки. Именно в этот момент в спину ему ударил пулемет. Спасло солдатское чутье, а может, такая странная характеристика, как интуиция. За мгновение до того, как по нему открыли огонь, он почувствовал пристальный взгляд и, рухнув на брюхо, прикрывшись куском стены, на которую и обрушился ливень пуль. Стенка, к счастью, оказалась толстой, вот только низкой, всего метр, долго за ней укрываться не получится. Сейчас они притащат ракетомет, а может, и что потяжелее. Если явится четверка, что стояла на охране командирских покоев, то вообще без вариантов. У того двадцатимиллиметровая пушка и плазматик, правда, для него далековато, но и пушки с пулеметами хватит, чтобы эту стенку раздолбать в хлам за пару минут. И словно в подтверждении его мыслей, та вздрогнула от близкого разрыва, а с другой стороны пахнуло жаром, похоже, стреляли из ручного гранатомета, термобарической, но промахнулись.

По ощущениям, по Рэму сейчас работали стволов пять. Ситуация хреновей не придумать — ни убежать, ни уползти, ни отлежаться. Он сейчас как на ладони, ведь была мысль пройти парком через обожженные деревья… Похоже, осталось только одно. Рэм, активно работая локтями, подполз к краю воронки и заглянул вниз. Пологий склон весь в камнях и обломках всякого хлама, на дне даже разбитый аэрокар каким-то образом оказался. Если пересечь воронку, там другая стена, и она может прикрыть настолько, чтобы он покинул сектор огня бандитов.

Раздумывать особо некогда, да и ощущение такое, что время стремительно уходит, еще немного, и все… Рэм одним броском скатился в воронку, а в спину его толкнула ударная волна и куски камня, яркая вспышка на прежней позиции подтвердила его предположение, останься он там, это был бы конец.

Краем глаза Рэм заметил системное сообщение, что интуиция прибавила единичку, это радовало, полезная характеристика, теперь она равнялась восьми. Но пули снова засвистели над головой. Конечно, край воронки частично прикрыл его, но видимо кто-то из противников расположился выше, и Булавин был для него как на ладони. Выставив вперед ноги и сжимая в руках гаусс, Штопор заскользил по спекшийся земле. И тут «вешатели» кинули на стол свой главный козырь. Свист мины Рэм услышал за секунду до взрыва. Она рванула ниже по склону метрах в десяти, швырнув в лицевой щиток шлема кучу мелких камней. Огненный шар на секунду окутал все округ, но броня выдержала, правда, мгновенно стало жарко. А потом Рэм влетел в какую-то дыру и покатился кубарем вниз. Раз пять он саданулся о какие-то камни, винтовка вылетала из рук и ускакала в темноту, а Штопору все же удалось остановить бесконтрольное падение и зацепиться за кусок штыря, торчащего из какого-то обломка. Сверху еще раз рвануло, но уже приглушенно, и Рэм, задрав голову, посмотрел на то место, откуда свалился, там зияла дыра, через которую было видно ночное небо, начинающее светлеть. Весной и летом ночи на Рояксе были очень коротки, не больше четырех часов. Поняв, что он в относительной безопасности, Рэм огляделся. Визор исправно разгонял ночную тьму, он лежал спиной на огромных разбитых плитах, превратившихся в скат, все вокруг напоминало подвал разрушенного здания. Винтовка ускакала куда-то вниз, там, метрах в двадцать под его ногами, склон резко обрывался.

Левой рукой, которая как всегда болью отдала в плечо, он достал веревку и обвязал ее вокруг штыря. О том, чтобы влезть наверх, и речи не шло. Медленно спустившись к обрыву, он глянул в разлом. Все оказалось не так страшно, глубина небольшая — всего метров семь, причем в метре от пола, зацепившись ремнем за торчащий из стены штырь, висела его винтовка, с виду как будто цела. Вот только больше всего ему не нравились кости, устилающие пол, много костей, очень много костей. Часть из них принадлежала людям. Рэм вернулся к штырю и сделал свою хитрую петлю, после чего осторожно и, стараясь не шуметь, спустился вниз.