В прятки с любовью (СИ) - "AnnysJuly"

— Желаю тебе счастья на твоем новом месте. Надеюсь, Итон окажется лучше меня во всех отношениях.

Сказав это, я иду на выход. Наверное, если бы я знал, что это последний раз, когда я вижу ее здесь, свободную, не привязанную к стулу в карательной комнате, я, наверное, не ушел бы размашистым шагом. Я схватил бы ее, прижал к себе покрепче, наплевал бы на Итона, тем более, я больше, чем уверен, что ничего у них тут не было, просто меня затопила… ревность. Да, именно в этот момент, когда я проходил мимо раздавленной девушки, я понял, как она дорога мне, как я хотел бы, чтобы она всегда была рядом только со мной, улыбалась только мне и обнимала только меня, смотрела бы лучистыми глазами только на меня, прислонялось лбом только к моему плечу…

* *

И сер­дце болью ди­кой раз­ры­ва­ет,

Она жи­ла, лю­бовь ко мне хра­ня…

Но че­рез пять ми­нут ее не ста­нет,

А вмес­те с ней не ста­нет и ме­ня…*

Музыка: Evanescence – My Immortal

На следующее утро я проснулся от писка пейджера. Голова такая тяжелая, что кажется, будто я бухал всю ночь и уснул только под утро... Хотя почему кажется? Ведь так и есть... В затуманенном мозгу появляются размытые картинки — Салли обнимает Фора, кидается его защищать, лежит поломанной куклой на полу... Так мерзко мне, наверное, не было никогда в жизни. А хотя нет...

Очередной писк пейджера прерывает тяжелые думы. Джанин. Опять ей чего-то от меня надо. Дергает меня по любому поводу, скоро кофе ей носить буду. Хорошо, если не в постель, бл*дь.

Подъезжаю к зданию штаб-квартиры Эрудиции, прохожу внутрь. Что-то мне не по себе как-то сегодня. В последнее время вообще все идет наперекосяк. Джанин лютует, убивает всех подряд, объявляя их дивергентами. Как я заеб*лся исполнять ее приказы, это просто не описать. Да еще Салли… Как она могла… Но, наверное, так будет лучше, все равно я никогда не смог бы сдать ее Джанин.

Скорее всего опять надо пристрелить очередной эрудитский опыт. Я вот все думаю, а почему ей сходит это с рук все? Как так вышло? Джанин потихоньку превращается в самую настоящую беспредельщицу, куда ее заведет эта безнаказанность?

Наконец, по бесконечным круглым коридорам и лестницам добираюсь до комнаты ликвидации. Ну так и есть, Джанин уже там. А я личный палач и каратель Джанин. И стоило столько въеб*вать, чтобы им стать?

Захожу в комнату для досмотра и первое, что вижу через стекло… Салли, привязанную к стулу. Ноги подкосились, и я бы упал наверное, если бы не натасканная уже выдержка бесстрашного. ЭТОГО ПРОСТО НЕ МОЖЕТ БЫТЬ! Как? Откуда она здесь? Она же была в Отречении, где ее спрятал Фор? Я же сам, лично, только вчера ее там видел, живую и здоровую, откуда она ЗДЕСЬ? Нет! Пожалуйста, нет, только не она! НЕ ОНА!

— Здравствуй, Эрик, хорошо, что ты пришел, есть для тебя работа.

— Джанин, тут какая-то ошибка, Салли, она…

— Ты прекрасно знаешь, что Салли дивергент. Она не просто подходит нескольким фракциям по тесту, она подходит ко всем. Это очень опасный преступник, дивергентов всегда надо уничтожать. Они враги нашего общества.

Слова застревают у меня в горле. Надо что-то делать, нельзя позволить этой сучке убить Салли моими руками, нельзя вообще позволить ее убить, нет! Я смотрю на девушку, она сидит в немом ступоре. Смотрит прямо на меня. В ее глазах, кроме отчаяния, ужаса, боли, я вижу укор. Она думает, что это я сдал ее. Она не видит меня, но знает, что там где зеркало, с другой стороны, комната, и я в ней. Она знает, что я тут. Она всегда меня чувствует, где бы я ни был. Я качаю головой.

— Нет, Джанин, я не могу этого сделать. И потом, она же племянница Сэма, ты не можешь вот так просто ее убить!

— Эрик, ты сейчас говоришь как предатель, а это значит, что защищая дивергента, ты предаешь не только свою фракцию, ты предаешь все наше общество. Помнишь, чему тебя учат в Бесстрашии, врагом может оказаться любой человек, даже тот, кто дорог тебе. Но это не значит, что ты не должен исполнить приказ. За неисполнение приказа — казнь, по законам Бесстрашия.

— Другие лидеры Бесстрашия тоже с этим согласны? С тем, что ты отдаешь приказы бесстрашным?

— Мне достаточно, что ты согласен. Ты ведь лидер Бесстрашия, ты не забыл?

Мысли прыгают и путаются. Я пытаюсь успокоиться и привести их в порядок. Так, в пистолете 7 патронов. Один Джанин, потом, пока прибегут охранники, еще шестерых я положу. Потом положат нас. Обоих. Может это и лучший выход.

— Не дури, Эрик. У тебя, до сих пор, на лице все написано. Ты так жалок в своей попытке спасти опасного преступника, — Джанин направила на меня пистолет. Ну конечно, другого я от нее и не ждал, подготовилась, сучка. — Давай, тащи свою задницу туда и без глупостей. Только дернись, выстрелю не задумываясь даже.

Конечно, ты выстрелишь, Джанин. С Максом ты спишь, так что мое убийство скорее всего спишут на какого-нибудь залетного изгоя. Она убьет нас обоих. И ничего нельзя с этим поделать. Может, если подыграть ей, она потеряет бдительность?

— Ты ошибаешься, Джанин. У меня никогда и в мыслях не было спасать дивергентов. Просто Салли… Я так давно знаю ее, она долго была моей девушкой и…

— А что случилось? — притворно тянет эрудитка. — Вы расстались?

— Да, Джанин, мы расстались. Так что, мне совершенно на нее наплевать. Но несколько лет так просто не выкинешь из памяти…

— Выкинуть из памяти — это не проблема, но и не цель. Если Салли больше не твоя девушка, тогда вообще проблем нет. А даже если бы и была, девушка, сестра, мать, отец — это враг, а врагу пустить пулю в лоб — честь для бесстрашного, это такая аксиома, что спорить с ней вредно для здоровья. А в твоем случае, еще и смертельно. Давай, Эрик, докажи уже, наконец, что ты настоящий бесстрашный.

Я, стараясь ничем не выдать своих эмоций, иду в комнату ликвидации. Когда я захожу, из глаз Салли начинают капать слезы. Она просто сидит и беззвучно плачет. А у меня в груди печет так сильно, что трудно дышать. В зеркало я вижу свое лицо. Верхняя губа немного приподнята в презрительном отвращении, глаза прищурены. Мышцы свело судорогой, и даже если бы хотел, я, наверное, не смог бы сейчас ничего сказать. В глазах просто пустошь. Как и в душе сейчас.

— Расти! Посмотри на меня! На меня, Расти! Это я, ты видишь, это я! Что она сделала с тобой, она вколола тебе симуляцию? Ты слышишь меня, Расти?

— Эрик слышит тебя, Салли, видит и все прекрасно осознает. Никакой симуляции, все на самом деле. Видишь, я говорила тебе о его преданности мне. — Сучка, прячет пистолет. Салли не видит его. — Ты повстанец-дивергент, приговариваешься к смерти. Эрик, приступай.

Я поднимаю пистолет. Он смотрит прямо в лоб девушке. А я вижу ее голубые огромные глаза полные слез. Это благодаря ей я стал сильным, выносливым, умею драться, как урожденный бесстрашный. И после всех этих лет, в ее лоб смотрит ствол моего пистолета.

— Расти, я люблю тебя! Посмотри на меня, Расти, на меня! Я люблю тебя! Пожалуйста, не надо!

Я не могу. Не могу ее убить. Все, что было хорошего в моей жизни до сих пор, было связано с ней. Я не могу, я просто не могу…

— Эрик! Не медли, — голос Джанин опять стал медленным и тягучим, как горячая карамель, — просто мишень, Эрик, это просто мишень. Подними пистолет и выстрели в нее, подними и выстрели. Мишени для того и существуют, чтобы попадать в цель, твоя цель — там. Убей ее, это мишень, попади в цель…

Моя рука поднимается помимо моей воли, — я просто впадаю в транс от голоса Джанин. Не могу ему сопротивляться. Палец ложится на курок. Глаза застилает пелена. Челюсти сжаты так, что болят виски. Голова тяжелая, как будто налита чугуном, а тело наоборот, мягкое и податливое. И я вижу только ее глаза. Салли. Ее рот открывается, она что-то говорит, но я уже не слышу. Палец нажимает на курок. Один. Два. Три раза.

Ни одна пуля не попадает в мишень. Все пришлись в молоко. Я сегодня плохо стреляю. Надо бы потренироваться.

В следующую секунду на меня обрушивается водопад ощущений. Я не застрелил Салли, она все еще смотрит на меня.