Голод (СИ) - Вазанов Максим Викторович

Но русоволосый добряк едва ли успел это заметить. Николай сейчас был занят — он вернулся в трубу помочь девушке, зацепившейся там обо что-то.

Островитянин успел подхватить сумку товарища, но содержимое уже вывалилось на пол: документы, немного наличности и небольшая кипа фотографий. Аккуратно собрав их, обитатель Острова взял стопку в руки: полтора-два десятка фото. Фонарик сейчас был в его руке, и он легко мог рассмотреть их.

На всех фотографиях были изображены двое: девушка и мальчик. Верно, это были мать и сын. Погрузившись в раздумья, Островитянин с интересом рассматривал девушку: милая озорная ухмылка, крепкая фигурка, пшеничного цвета волосы, ниспадавшие ниже плеч, и округлое лицо с крупноватыми чертами. Она была одета в клетчатую блузу и темные джинсы. А закатанные до локтей рукава подчеркивали свежий облик незнакомки.

Она была очаровательной забавной девушкой и, верно, нежной и заботливой матерью.

Три или четыре снимка были испорченны, уполовинены. На каждом из них на плече девушке можно было рассмотреть крепкую мужскую руку, но образ незнакомца был вырезан и выброшен прочь.

Просмотрев фотографии со столь же веселым и забавным мальчиком, Островитянин наткнулся на еще один снимок. Снова — незнакомка. Одетая в белую футболку девушка была беременна. Теперь этот образ казался еще более знакомым. Невольно, поддавшись неожиданному порыву, Островитянин перевернул фотокарточку. «Девочка?» — стоявший рядом смайлик, размашистая неровная улыбка, удачно дополнял женский почерки незнакомки.

— Что-то нашел? — приблизившись к тезке, полюбопытствовал Николай.

— Твои? — улыбнувшись, спросил Островитянин.

— Конечно, — согласившись, русоволосый здоровяк вырвал кипу фотографий из рук тезки.

— Жена? Милая, — с улыбкой продолжил его собеседник. — Могла бы быть твоей дочкой? По возрасту, в смысле.

— А, да. Она юна, а выглядит еще младше… — замешкав, согласился Николай. — Да, милая, нежная… как котенок.

— Девочку ждет? — с располагающей улыбкой спросил Островитянин.

— Что? — с недоумением переспросил его собеседник.

— Ну, в смысле, у вас скоро дочь родится?

— Да-да, — на мгновение сжав свои толстоватые губы, русоволосый здоровяк вновь замешкал.

— Классная у тебя семья, — похлопав тезку по плечу, произнес Островитянин.

Широко улыбнувшись, его собеседник кивнул в ответ. На несколько секунд прервав разговор, он и его собеседник поднатужились. Изрядно растратив силы, мужчины вместе со своими товарищами перегородили люк аварийного прохода.

— А знаешь… — задумавшись, начал обитатель Острова. — У меня такое чувство, что я ее где-то видел.

— Мою женку? — обнажив зубы в подобии улыбки, переспросил Николай.

— Ну да. Я ее видел во сне… Веришь? Нет? — вздохнув, усмехнулся Икя. — Такое чувство, что я ее уже видел где-то.

— Всякое бывает, — отмахнулся тезка. — Чего только не померещится… О! Слышал? — на мгновение прервав беседу, Николай резко сменил тему.

Люди прислушались. Впереди, со стороны коридора, сейчас легко можно было расслышать звук шагов. Жестом позвав за собой Гену и Островитянина, блондин дал знак оставшимся спутникам, азиатке и Николаю. В случае опасности, черноглазая девушка и ее товарищ должны были прийти на помощь. Но сейчас они должны были оставаться в тылу.

— Стоять! — грубо рявкнул блондин, вглядываясь во мрак коридора. — Скажи что-нибудь.

— Свои-свои, — усталым тоном произнес незнакомец.

— А они почему молчат? — продолжил человек со шрамом, но его вопрос едва ли заботил пришедшего сюда мужчину.

В помещение камбуза пришли трое: девушки и один мужчина. В их сторону были направлены несколько лучей света, и товарищи блондина с интересом разглядывали незнакомцев.

— Что случилось? — с подозрением спросил мужчина со шрамом.

Сейчас облик незнакомца и его спутниц мог вызывать лишь сомнения. Их одежда и волосы был испачканы кровью, а неуверенная походка неприятным образом напоминала о проблемах последних нескольких недель.

— Что случилось? — медленно, по буквам, блондин повторил свой вопрос.

Одежда его собеседника была заляпана кровью. А ткань рукавов его рубашки столь сильно пропиталась ею, что прилипла к коже. Липкой коркой покрылась его одежда и на спине, и даже на нижней части живота. А со лба мужчины, заливая глаза, стекала свежая кровь.

— Твоя? — спокойно произнес блондин, указав на следы крови.

— Да ты чего, Слава? — изумленно переспросил собеседник. — Это все — болванчики.

— А ты сам, как? Не задели?

— Не, все чисто, — вытирая кровь с век, произнес незнакомец. — Но пришлось нам тяжко, — с ухмылкой добавил он, показав окровавленный обломок трубы.

— С тобой тоже все в порядке? И ты? — продолжил Слава, окинув взглядом спутниц своего собеседника.

Не произнеся ни слова, девушки отозвались лишь молчаливыми утвердительными кивками.

— Что там на «девятке»? — снимая липкую окровавленную одежду, полюбопытствовал незнакомец.

— Хреново… — вздохнув, произнес Слава.

— В смысле?

— Двоих людей потеряли.

— Марсала? — неожиданно переспросил незнакомец. — Марсала Хименеса?

— Да, чилийца этого… и еще — швейцарца одного, — полным спокойствия голосом ответил блондин.

Разочарованно вздохнув, незнакомец погрузился в раздумья.

— Многих болванчиков положили? — продолжив беседу, с интересом спросил Слава.

— Четверых, — расплывшись в самодовольной ухмылке, ответил его собеседник.

— Молодцы, — изобразив подобие улыбки, кивнул блондин. — Ну и что делать собираетесь?

— Наверх…

— В смысле?

— Наверх полезем, — усмехнулся незнакомец.

— Не, ну это понятно, — спокойно отмахнулся Слава. — А конкретные планы есть?

— Есть, — изумившись услышанному вопросу, без раздумий ответил его собеседник. — На «шестерке» есть здоровые люди: девять человек. Они к нам за последние часов пятнадцать «гонца» дважды посылали.

— Ну и че? — вслушиваясь в каждое слово собеседника, спросил блондин.

— С ними будем на поверхность пробиваться… «подниматься» то есть, — с улыбкой ответил незнакомец.

— Ну так что? Можем сейчас к ним подняться.

— Не, — вздохнул его собеседник. — На это время уйдет, и силы… Отдохнуть бы.

— Отдохнуть? — со смешком переспросил Слава. — Да наши люди, в последние часы, только и делали, что спали и жрали. Вот, силы у нас есть.

— Не осилю я две трубы. Честно, — покачал головой незнакомец. — И Маша тоже, — продолжил он, указав на одну из спутниц.

Не слушая их беседу, девушка была занята своими глазами, старательно промывая их после крови болванчика.

— И что предлагаешь? — прямо спросил блондин.

— Мы поспали бы часик-два… А тебе совет дать могу, — с улыбкой начал незнакомец. — Стоящий совет.

— Валяй, — развел руками Слава.

— Знаешь, что это? — спросил его собеседник, кивнув на осколок металла, выглядывавший из кармана синей форменной куртки блондина. — Это — осколок кухонного слайсера.

— Я понял, — кивнул блондин.

— Там два слайсера. На «девятку», швейцарцам и латиносам, раньше часто подвозили всякую ерунду, вроде накачанных консервантами колбас. Вот и без нарезки никак — ножей же нет.

Выдавив скудное подобие улыбки, Слава промолчал.

— Осколки станка удобно против болванчиков использовать. И колет хорошо… и режет еще лучше, — прервавшись, незнакомец негромко продолжил. — Расскажу тебе, где слайсеры кухонные раньше стояли. А ты мне выспаться дашь.

— Ладно, — пожал плечами блондин, а затем, повернувшись к стоявшим сзади мужчинам, продолжил. — Вы оба, пойдете со мной, — произнес он, окинув взглядом обоих Николаев. — А тебе здесь придется остаться, — продолжил он, повернувшись к Геннадию. — Ответственность на тебе. Проследишь, чтобы ничего не случилось, а то мало ли.

— Лады, — расплывшись в улыбке, ответил Гена. — На меня можешь положиться. Я за всем прослежу…

— Давай-давай, шевелись, — толкаясь, Слава подбадривал ползшего впереди Николая.