Яна Завацкая - Ликей. Новое время (роман второй)

Когда медитация завершилась, все по одному подходили к Агнии, обнимали ее, целовали, говорили, что любят ее, что все будет хорошо. Агния сидела точно мертвая, кивала головой… Да, спасибо вам за вашу любовь. Вы все очень хорошие. Очень. А я больше не буду жить. Вот и все. Все очень просто - я не буду жить, и все. Она еще сидела, пока вечер продолжался - играли другие, потом все разошлись, и Агнии можно было уйти. И она ушла в темную, пустую кухню. Она села за стол, и стала думать о том, как лучше умереть. Эти практические мысли частично отвлекали от боли. Ей всегда казалось, что проще всего - выпить какую-нибудь отраву. Но где же ее найдешь? Агния открыла шкаф. На нижней полке стояло средство от тараканов. Ага! Агния обрадовалась. Она взяла банку, раскрыла ее. Просто белый порошок. Наверное, лучше всего в воде растворить. Агния взяла стакан, налила из-под крана воды. Снизу доносились оживленные голоса, отец и Анжела провожали гостей. Об Агнии уже никто не вспоминал. Сейчас Анжела придет загонять ее в кровать. Надо успеть выпить до тех пор. Агния поспешно стала разводить порошок. Потом попробовала на вкус. Гадость невероятная. Агния замерла со стаканом в руке. Потом вспомнила все происшедшее. Нет, надо выпить. После такого жить нельзя. Надо же - хотеть смерти и не быть в состоянии выпить горькое лекарство! Агния отхлебнула большой глоток. Ее тут же вырвало. Она просто ничего не могла с собой сделать! Ее вывернуло на пол, и все остатки ужина, вегетарианских котлет и печенья, и вкус травяного чая - все было в этой рвоте, а под конец пошла желчь. Потом пустые потуги, уже ничего не было в животе, а судороги все трясли пищевод.

Чьи-то шаги послышались в коридоре. Агния вдруг представила, что войдет Анжела, станет отмывать пол, ласково ругаясь и подшучивая, по обыкновению, а может быть, пожалеет ее, проявит свою любовь… Отведет за руку в кровать, уложит. Девочка вскочила как ужаленная. Вылила стакан в раковину, включила свет, схватила тряпку и стала быстро убирать следы своего бессилия.

Она успела.

И потом боль стала тише, Агния напилась воды из-под крана и лежала всю ночь без сна.

После медитации читали стихи. Агния украдкой вытерла слезы. Кажется, все прошло. Она чувствовала себя вполне нормально. Ей уже не было так стыдно.

Читала Лилия - она была не только целительницей, но и поэтом-контактером, записывала стихи, которые приходили из Космоса.

Пока сознанье ваше спит,

И кундалини в недрах дремлет,

Вас Ангел Белый не хранит,

И Бог Всевышний не приемлет.

Пока глаза играют роль

Открытых ставней в мир страданья,

Вас не покинет сердца боль,

И не исчезнут испытанья.

Пока не знаете, зачем

Меняете по жизням тело,

Пока из всех земных проблем

Проблема взяться вам за дело,

Пока лишь по своей вине

Горючие вы слезы льете -

Вы спите, люди, в страшном сне,

Вы спите, вовсе не живете.* */С. Бондаренко/

Все помолчали, вслушиваясь в эхо только что прозвучавших строк.

Я своя здесь, я все-таки своя, подумала Агния. Мысль наполнила ее радостью. Нет, я буду жить. Пусть я несовершенна. Может быть и хуже всех. Ну и что? Я буду расти, буду стараться… рядом с такими людьми… - Я почитаю стихотворение Даниила Андреева, - отец раскрыл любимый томик в кожаном переплете.

Спасибо за игры вам, резвые рыбы,

У тихих днепровских круч!

Тебе, отец наш Солнце, спасибо

За каждый горячий луч;

Тебе, моя землюшка, теплая матерь,

Целовавшая пальцы ног,

Протягивавшая золотистую скатерть

Мягких своих дорог.

Вам, неустанно текшие воды,

За каждый всплеск и причал…

Тебе, Всеблагой, Кто руками природы

Творил меня, нежил, качал.

- Да, - в тишине полнозвучный, низкий голос Анжелы прозвучал как колокол, - Самое главное в жизни, ребята - это радость! Что бы ни случилось - я стараюсь всегда испытывать радость. С утра просыпаюсь и радуюсь солнцу, деревьям… жизни радуюсь!

Раздражение мелкой ядовитой змейкой кольнуло в сердце Агнии.

Девочка старательно подавила нехорошее чувство, убедив себя, что так нельзя, что это опять просыпается ее эгоизм.

- Как хорошо с вами! - с волнением говорила пациентка из Костромы, - Боже мой! Мне уже пятьдесят лет, а я никогда не переживала такого вечера. Я даже не знала, что где-то есть такие хорошие, светлые, чистые люди… читают такие замечательные стихи, зажигают свечи.

Отец ласково улыбался, глядя на женщину.

Алексей зарулил "Боинг-гипер" к стоянке. Самолет замер. Алексей откинулся в кресле, расслабляя мышцы после посадки. Закинув руки, помассировал шейные позвонки.

- Шея чего-то болеть стала, - пожаловался он.

- Стареешь, - откликнулся Слава, второй пилот. Бортпроводницы побежали выпускать пассажиров.

- Я внесу насчет слышимости, - Алексей включил бортжурнал, забормотал в микрофон.

Во время посадки слышимость была так себе. Приходилось повторять в микрофон по нескольку раз.

- Да уж точно, надо внести. Но это не в самолете дело.

- Все равно.

Алексей поднялся, достал сумку. Во Владивостоке он, как обычно, купил японские лакомства - лосося, креветок, готовое суши в пакетиках… жалко, Ленке сейчас сакэ нельзя. Где-то за спиной играла музыка, эстрада - пассажиры покидали лайнер с комфортом. Алексей в последний раз оглядел свое хозяйство, погашенный пульт выглядел непритязательно - стекляшка, изрисованная концентрическими кругами и графиками. А если закрыть глаза - так и видишь мерцающие красные, зеленые, желтые огоньки и впереди, перед носом, облака, рвущиеся в стекло. И так еще долго будешь видеть. Вечером ляжешь спать, и ноги будут подергиваться, пытаясь найти педали. Алексей был собой доволен. Хорошая посадка. Правда, и условия прекрасные… Пулково… погода оптимальная.

Но надо постепенно отключаться… Алексей сунул в карман иконку Спаса, которую обычно брал в полет. Ни к чему оставлять, пропадет еще.

- Пошли, - сказал Славка, вскидывая на плечо свою сумку. Пилоты вышли из кабины. Девчонки возились в салоне. Слава откинул шторку, и оба летчика громко попрощались со всеми.

Питер встретил друзей порывом ледяного, влажного ветра. Слава поморщился, отворачиваясь. Вдвоем они спустились на поле, зашагали к служебному входу здания аэропорта.

- Леша, и вообще, встретишь этого мудака из диспетчерской, передай ему, чтоб уши мыл не компотом, а если компотом, так хоть бы косточки вытаскивал, - мрачно сказал Слава.

- Да ладно, - ответил Алексей, - Это система дурацкая.

- В прошлый раз была не дурацкая, а сейчас дурацкая, - сказал Слава, - Добрый ты, Леша… Был бы я командиром, я бы ему точно по морде дал. Надо самому смотреть за системой… так и людей угробить можно.