Дин Сухов - Юрей теу

– Постойте, Алиен! – хлесткой пощечиной по лицу палача, внезапно прервала безумное действо Петти.

– Да, Петти? – едва не выронив нож, растерянно улыбнулся внук еврейского резчика. Определенно ему нравился сценарий очередной драмы, и смерть в конце спектакля была, как награда актерам за честно исполненную роль.

– Скажи мне, только честно, я вернусь обратно?

Алиен Шойхет трепетно приложился губами к уху Петти и нежным вкрадчивым голосом прошептал:

El mejicano caliente лежал на кровати и немигая смотрел на картину, висящую на стене напротив. Он заметил ее всего час назад, и теперь она не давала ему покоя. На картине был изображен тучный японский воин с огромным мечом в руках. Его хитрые косые глазки смотрели прямо на Родриго и свет, падающий от светильника, придавал его взгляду выражение живого человека.

El bandido перезарядил пистолет, и положил его себе на грудь. Он презирал трусов и считал себя бесстрашным человеком, но все же оружие делало его более уверенным в своих силах.

За окном бушевала буря. Ветер, устроив состязание с дождем, ломал деревья и жутко ревел на весь город, возомнив себя духом господа Бога. Дождь, не желая уступать «пальму первенства» своему неугомонному брату, проливал на землю бесконечные потоки воды, превращая ее в раскисшее болото грязи.

Бог молний, уже истратил все свои ракеты и, перепив вина ярости, крепко спал на разбитой квадриге, висящей над разверзнутой Бездной неба. Его вороные кони разбежались в разные стороны, и цокот их железных копыт доносился откуда-то из темноты, изредка пронзаемой пучками сверкающих искр.

Родриго с беспокойством посмотрел на часы и вполголоса выругался:

– De los rasgos, hasta el amanecer se ha quedado todavfa cuatro horas!

Да, на часах было ровно три часа и до рассвета еще было очень долго.

Но глаза Родриго смыкались от усталости, и чтобы не заснуть, он крепко ущипнул себя за руку. Это ему помогло, но ненадолго и его глаза начали снова предательски закрываться.

– Черт, я не должен спать, не то этот el hijo de perra попытается меня убить, – проворчал он и, кряхтя, сполз с кровати на пол.

– Эй, чучело прекращай меня буравить своими хитрыми глазками. Один хрен тебе не удасться меня поиметь, так и знай, – ткнув стволом пистолета в набеленную рожу самурая, усмехнулся Родриго.

И он стал ходить по комнате и тихо напевать старую мексиканскую песню:

– Marchita el alma, muerto el sentimiento. Mustia la faz, herido el Corazon. Vagando errante рог camino incierto. Sin esperanza ya, sin esperanza. De alcanzar su amor…

В песне говорилось о несчастной любви к мексиканской девушке, и когда-то ее любил петь отец Родриго. Он пел ее, когда еще была жива мать Родриго, но после ее смерти, он забыл все песни и стал закрытым и угрюмым. Теперь эту песню почему-то вспомнил Родриго, и она помогла ему успокоиться и на время отогнать от себя сон.

Пропев куплет, el bandido сел на кровать и достав из кармана пакетик с кокаином, высыпал немного белого порошка себе на ноготь большого пальца. Кокаин несколько взбодрил его и Родриго продолжил прерванное пение:

– Yo quise hablarte, у decide mucho, mucho. Y al intentarlo, mi labio enmudecio. Nada le diji, porque nada pude. Pues era de otro jay! Pues erado otro. Ya su Corazon…

Пропев еще куплет, Родриго остановился в задумчивости у стола и вдруг что-то вспомнив, подошел к шкафу. Открыв его, он извлек из него свой чемодан с вещами. Щелкнув замками, он отворил его и извлек из чемодана черный кожаный бумажник. В нем лежала сотня долларов мелкими купюрами, несколько кредиток, стопка визиток и небольшая цветная фотография. Родриго вытащил из бумажника фотографию и, спрятав чемодан обратно в шкаф, направился к кровати. Пистолет он забыл на столе, но его это не особо волновало. В этот момент все его внимание занимала фотография, на которой была запечатлена удивительной красоты девушка с длинными пепельно-русыми волосами и станом богини Венеры. Ее лучезарная, немного детская улыбка и теплый взгляд темно-синих глаз способны были покорить любого мужчину на свете.

И один из этих покоренных ее улыбкой мужчин сидел сейчас в одиночестве на кровати и держал ее фотографию перед собой.

– Ачикилла! – почти простонал Родриго, и глубокая морщина печали легла на его открытый лоб. – Ачикилла, если бы ты знала, как я скучаю по тебе.

Две скупые слезы выступили на щеках el bandido и медленно стекли по его небритым щекам.

Родриго затосковал, и черная душа его на миг осветилось светом искупления.

– Если бы ты полюбила меня тогда, Ачикилла, я бы весь мир положил к твоим прекрасным ногам! – выдавливая из себя еще две слезы, прошептал el mejicano caliente. Порывисто прижав фотографию возлюбленной к губам, он стал иступленно целовать ее. Образ возлюбленной возбудил в нем эротическую фантазию, утолить которую, ему было так и не суждено в этой жизни. Ачикилла жила теперь лишь в его грезах, и эта фотография была единственным реальным фактом ее существования. Он вытащил ее из сумочки возлюбленной, когда они вместе с ней исследовали древние красоты Старой Лимы. Тогда ему было немного совестно от своего не совсем честного поступка, но теперь он об этом нисколько не жалел. И чем больше проходило времени, тем все больше Родриго скучал по Ачикилле. Он чувствовал, что она и есть та самая женщина, которая смогла бы смирить его буйный нрав и стать матерью его будущих детей. Но, к сожалению, сама Ачикилла вряд ли чувствовала к Родриго нечто подобное. Не то бы она никогда не простилась с ним так легкомысленно на мосту Вздохов.

Печальные воспоминания прошедших дней забрали у Родриго последние силы и он, чувствуя неодолимую тягу ко сну, упал спиной на кровать. Положив фотографию своей возлюбленной на грудь, Родриго закрыл глаза и с сонной улыбкой на губах, произнес:

– Побудь со мной еще немного, любимая! Побудь со мною до рассвета…

Не успел сентиментальный гангстер сомкнуть глаза, как ему приснился удивительный сон. Наверное, самый удивительный сон из тех, которые он когда-либо видел в своей недолгой жизни. Родриго снилось, как он наряженный в белый костюм мариачи стоит на мосту Вздохов в Барранко и исполняет на гитарроне популярную песню «Marchita El Alma». Вокруг певца собралось много разного народа, и они с улыбками на устах аплодируют ему, но Родриго никого не замечает, кроме одной единственной девушки. Она стоит немного в стороне и, намотав на указательный палец прядь волос, лукаво посматривает на певца. В ее взгляде немой призыв и интрига. На розовых лепестках ее губ неутолимое желание и восторг. Это Ачикилла, самая красивая девушка Лимы, а может быть и всей Южной Америки!

И пусть каждая девушка и женщина из толпы думает, что Родриго поет лишь для нее. Но это далеко не так. В этот день Родриго поет только для своей единственной возлюбленной Ачикиллы!