Виксар - Мечта хранимая
![Виксар - Мечта хранимая](/uploads/posts/books/104343/104343.jpg)
Помощь проекту
Мечта хранимая читать книгу онлайн
— Хм…
Губы Одиночки дёрнулись. Опустив голову, он принялся теребить подушечки пальцев.
— Не знаю, как это объяснить. У нас, как оказалось, совершенно разные подходы к таким вещам.
— Если тебе это поможет, то я не понимаю ровным счётом ничего. Поэтому можешь говорить так, будто объясняешь с нуля.
— С нуля… Знать бы ещё, где находятся мой ноль и твой.
— Э?
Монах вздохнул.
— Начну с самого основного. У Одиночек… мягко говоря, не принято задавать подобные вопросы. Это вмешательство во внутреннее пространство, причём грубое — за счёт осмысленности действия.
— Вмешательство? Но ведь… это практически побег от реальности! — едва успокоившись, я опять возбудился. — Окружающий мир только и делает что вмешивается во внутреннее пространство!
— Так, да не так. Ты думаешь как Правитель. У Одиночек другое восприятие.
— Ну вот, побег от реальности.
— Можно я договорю? Мне тяжело формулировать, и, если я не закончу мысль, ты можешь потерять часть информации.
Я вернулся на землю. Виновато поёжился под ироничным взглядом собеседника, пробормотал:
— Извини.
— Ничего. Я знаю, что тебя всё это тревожит. Погоди немного.
— Угу…
— Для Одиночек не существует ничего принципиально невозможного. Окружающий мир — всего лишь категория, объединяющая наименее понятные явления с тем чтобы переложить на них всю ответственность. Понимаешь, о чём я?
— Неа.
— Окружающее неоднородно. Оно состоит из отдельных элементов, обособленных друг от друга. И главная составляющая окружающего мира, общество, тоже.
— То есть они не могут справиться со всем окружающим миром сразу и поэтому борются с ним по кускам? Не можешь победить целое общество — побеждай отдельных людей?
— Совершенно верно. Молодец.
— Да ладно. А как это всё связано с запретом на вопросы?
— Непосредственно. Принятие сути Одиночки подразумевает, что ты отделяешь себя от толпы и ориентируешься на себя как отдельную личность. Выделяешь из большого субъекта малый, частный. Личность, что важно — независимую. А независимость определяется невмешательством в твои внутренние дела. К которым относятся и невысказываемые мысли, и мироощущение, и всё остальное.
Я задумался.
— Ты тоже молодец: начинаешь понимать Правителей, даже сумел разъяснить позиции Одиночек «правительскими» терминами. Видимо, исследовательский интерес даёт свои результаты. Можно надеяться на дальнейшее установление взаимопонимания.
— Я тебя огорчу.
— М?
— Это были термины Одиночек, — на губах Монаха плясала улыбка с неразборчивой гаммой эмоций.
— Кхм… Тогда всё плохо.
— Ну, предположим, не всё. У нас есть мы.
— Один маленький разговор между двумя — большой шаг вперёд во взаимопроникновении двух культур?
Монах рассмеялся:
— Я редко понимаю, как вы мыслите, но когда понимаю, это… кажется очень весёлым.
— А у меня наоборот, — вздохнул я.
— То, что понимаешь, кажется грустным?
— Ага. О, ты с первого раза угадал правильный вариант. Похоже, так натренировался, что уже можешь моделировать мои мысли.
— Увы, — Одиночка развёл руками, — я посмотрел на твоё лицо и банально считал эмоции.
— А это не считается проникновением во внутреннее пространство?
— Это — нет.
— Ну, слава богу. Хоть что-то у вас не запрещено.
Я упёр в подбородок кулак и внимательно уставился на собеседника. Сидеть на земле было непривычно, но, боясь нарушить ход разговора — а ну как от позы что-то зависит? — терпел.
— У меня к тебе предложение.
— Да? — Монах заинтересовался.
— На время одного разговора отбрасываем ограничения. Я Правитель, так что ты можешь не бояться лезть, как это у вас называется, в моё внутреннее пространство. А также ты не будешь нервно реагировать, если я буду попирать ваши устои и спрашивать о чём-то личном.
— Выходит, что ограничения есть только у меня, — он усмехнулся. — А что, Правители не уважают внутренний мир друг друга?
— Уважают, разумеется. Но я… если не захочу рассказывать о чём-то — так и скажу. Договорились?
Монах с улыбкой кивнул:
— Договорились.
— Отлично. Дай мне двадцать секунд.
Потянулось молчание. Одиночка снова стал теребить пальцы, а я, сделав вид, что тоже на чём-то сконцентрировался, усердно считал про себя время. Дойдя до двадцати — спросил:
— О чём ты думаешь?
Было видно, что Монах едва удержался от того чтобы вздрогнуть. Но затем рассмеялся:
— Да, у нас так не делают.
— Именно поэтому. Так что?
— Ну… я думаю о тебе.
— А конкретнее?
— Думал о том, что мне сегодня повезло с этой встречей. Ты мне очень интересен, а в том формате, в котором протекает наш разговор, я могу узнать о тебе очень многое. О твоём мире, о твоих чувствах.
— Хм…
— И ещё думал, нужно ли об этом спрашивать.
— А?
Монах не ответил — только стрельнул хитрым взглядом. Я задумался.
— Тебя всё это интересует, но ты можешь и не спросить?
— Могу, — кивнул он.
— Но разве это не противоречие?
— Не совсем.
— Ты не знаешь, насколько тебя это интересует? Не уверен, что хочешь это знать?
— Уверен, что хочу.
— Тогда противоречие.
— Ты опять оперируешь формальной логикой, — Монах улыбнулся. — Оставь её, здесь она ничем не поможет.
— Да, догадываюсь… Но всё равно не понимаю. Время общения у нас ограничено — я не знаю, что буду делать дальше и где окажусь. Так что стоит исходить из того, что это единственный наш разговор в ближайшем времени. Тебя что-то очень интересует, но… Принцип замещения же. Если ты не задашь вопросы, на ходе времени это никак не отразится. И мы его просто потеряем.
Одиночка смотрел на меня с загадочной улыбкой.
— Всё, сдаюсь, — я поднял руки, — говори.
Брови собеседника дёрнулись. Пару секунд он размышлял, затем уточнил:
— Что говорить?
— Всё, что хочешь. Я понятия не имею, о чём ты думаешь, могу только догадываться — и то, без особой надежды на правильность этих догадок. Поэтому даже не знаю, как правильно формулировать вопросы.
— А ты?
— Что я?
Монах весело прищурился.
— Если я подниму руки и повторю все твои слова — ты будешь говорить?
Я хлопнул себя ладонью по лбу — дошло. Не удержался:
— А прямо сказать об этом ты не мог? Обязательно надо было мне мозги выкручивать?
— Так ведь взаимопонимание, и всё такое, — Монах, уже не скрываясь, рассмеялся.
* * *Мы говорили долго, неимоверно долго. Несколько раз мне казалось, что больше информации принять физически не смогу — чуть-чуть, и голова лопнет. Но Монах снова и снова менял тему, возвращая от сложного к простому, а потом поднимая нагрузку на прежний уровень. Несколько минут отдыха, и начинался новый сеанс передачи данных. Знаний, предположений, чувств, эмоций…